В ночь на четверг на территорию Троекуровского кладбища пропускали строго по пропускам, вернее, по «паролю». «Вы кем приходитесь усопшему?» — интересовались охранники при входе. От посетителя следовал ответ. Секьюрити тут же связывался с организатором траурной панихиды и только затем давал отмашку — пропускать того или иного человека или разворачивать.
В четверг днем обстановка на Троекуровском кладбище немного разрядилась. Разве что редких журналистов выставили за ворота погоста, пояснив, что «именно сегодня снимать запрещено не только присутствующих, но и машины на стоянке, и само кладбище!».
Тем не менее обычным посетителям пройти к могилам разрешали без проблем. Да и подняться по ступенькам ко входу траурного зала, где находился гроб с покойным, тоже не составляло труда.
Однако около массивных дверей зала посетителей встречал двухметровый охранник.
Крепких мужчин в темных одеждах, пахнущих за версту тяжелыми, неживыми, но явно дорогими духами, пропускали без лишних расспросов. Женщин здесь практически не было. Среди присутствующих — в основном грузины, армяне...
Чужих охранники тормозили с вопросами: «Вы кто? Назовите фамилию! Вы были знакомы с Усояном? Что вас связывало?»
Как правило, лишних людей здесь не оказывалось.
Много ли пришло народу проститься с вором в законе? Не похоже. Во всяком случае, никакого столпотворения замечено не было.
Черные иномарки с наглухо тонированными стеклами приезжали, отъезжали... Надолго не останавливались.
Показалось странным, что никто из тех, кто пришел сказать последнее «прощай» Деду Хасану, не нес цветов и тем более похоронных венков. Не было слез, истерик... Да и скорбящих лиц мы тоже не заметили. Совсем не заметили... Народ скорее выглядел растерянным, озабоченным.
— Хоронят моего дедушку, мне бы не хотелось, чтобы это событие как-то освещалось в СМИ, — дорого одетый мужчина лет 25 оказался единственным из присутствующих, кто как-то отреагировал на мое присутствие. — Поймите, здесь собрались самые близкие люди, мы надеемся все сделать по-человечески. Для меня он был просто дедом, не более того... Поэтому мы и не стали распространяться про панихиду. Заранее предупредили своих — не дай бог, что-то просочится в прессу.
На выходе из зала никто ничего не обсуждал. Каждый молча отходил в сторонку и полушепотом что-то говорил в телефонную трубку.
Итог — панихида прошла без пафоса и лишней шумихи.
— Администрация кладбища до последнего не называла нам даже имени человека, с которым сегодня прощаются. Мы все узнали из Интернета. По слухам, все поминальные атрибуты — венки, цветы — завезли ночью, чтобы не привлекать внимание посетителей кладбища в светлое время суток. Вроде как и указание было дано соответствующее тем, кто хотел прощаться с Хасаном, — каждому приезжать в строго определенное время, толпой не собираться. Поэтому массовости тут не наблюдается. Кстати, женщины тоже приходили попрощаться с покойным. Вот они как раз несли цветы... О том, что криминального авторитета похоронят на Троекуровском, даже речи не шло. Но руководство кладбища на всякий случай предупредило своих работников: «События могут развиваться по любому сценарию, поэтому будьте готовы выкопать могилу за короткое время». Вроде как и место на всякий случай обозначили.
После панихиды гроб с телом Аслана Усояна повезли в аэропорт «Внуково».
По данным «МК», чартерный самолет с гробом вылетел из Москвы в 18.30 в Тбилиси.