О пропаже 16-летней Кати Силиной стало известно спустя несколько дней после ЧП. Родственники и друзья девушки, будущие журналисты, сразу же вышли с этой новостью на информационные агентства, отписались в социальных сетях. В Москве пропадает много людей, но эта новость цепляла несколькими страшными фактами. Во-первых, за полгода до этого таким же таинственным образом пропала мама Кати — Евгения Силина. В течение полугода девушка практически в одиночку пыталась ее разыскать. Во-вторых, за несколько дней до исчезновения Катя предупредила своих друзей, чтобы в случае ее пропажи они сразу бежали в полицию. В-третьих, незадолго до пропажи девушки выяснились жуткие подробности из биографии ее отчима — 56-летнего Степана Гончарика, который появился в доме Силиных в 2007 году и все три года умело скрывал свое криминальное прошлое. «МК» начал свое расследование.
* * *
20 июня 2010 года стал днем, который перевернул жизнь сразу нескольких семей. Около 10 часов утра мама разбудила Катю и сообщила, что вместе с отчимом поедет за покупками. Днем отчим вернулся домой, увешанный покупками, и почему-то один. На все расспросы девушки — где мама и когда она будет, он отвечал сухо. Мол, высадил ее у парикмахерской, скоро должна быть. Но мама не вернулась ни вечером, ни на следующий день. Катя начала паниковать, просила Степана обратиться в полицию. Тот же, по словам друзей Кати, только отмахивался — «погуляет, вернется». Заявление в ОВД «Щукино» написали только два дня спустя. Катя в отличие от отчима точно знала — с мамой что-то случилось. Во-первых, недавно Евгения перенесла операцию по удалению щитовидной железы — женщина могла почувствовать себя плохо. Во-вторых, странным показалось то, что Евгения пошла в обычную парикмахерскую — у нее был свой стилист, и к нему она записывалась заранее.
И без того натянутые отношения Кати с отчимом после пропажи мамы сошли на нет.
После очередного разговора со следователем подозрения Кати усилились. Он осторожно спросил девушку, собиралась ли та вместе с мамой поехать в Санкт-Петербург 20 июня. Билеты, как выяснилось, им купил отчим... Естественно, ни о какой поездке не было речи.
* * *
История с исчезновением Евгении Силиной получила печальное продолжение спустя полгода. В ночь на 14 января пропала Катя.
Друзья девушки рассказали, что ничего особенного 13 января — в последний день, когда ее видели живой, — не происходило. Катя, как обычно, пришла в гимназию. После занятий поехала на Моховую — на подготовительные курсы журфака МГУ им. Ломоносова. Катя мечтала поступить в этот вуз и основательно готовилась к поступлению. Весь вечер в МГУ с ней провели ее друзья Костя Горелов и Андрей Галяткин. После занятий девушка села в метро и поехала на «Октябрьское Поле». Ребята проводили ее до дверей подъезда. Утром Катя не пришла в гимназию. Телефон молчал. Гончарик, как и полгода назад, не спешил паниковать. «Погуляет, вернется», — был его ответ. В полицию поехали родственники Кати — тетя и ее муж Николай Зенькович.
На следующий день ребята поехали к Кате домой. Степан находился в прекрасном настроении. Оказывается, Катя прислала весточку, которую, как выяснит впоследствии следствие, он написал сам. Кстати, позже, для того чтобы запутать оперов, делал это неоднократно...
«Папуля я получила от Мамы весточку. УРА!!!!!! Наши с тобой ожидания оправдались она жива и очень нуждается в моей поддержке. Я разговаривала с ней по телефону. рассказала про наши дела про БАРТИКА (Катина собака. — Ред.) ментов. опеку и как умный Коля с родственниками меня выматывают. Мама сказал сохранить все в строгой тайне. никому ни слова. ни ментам. ни родственникам. ни тебе. Мама ждет меня. нам надо с ней срочно довести денежное дело до конца в Питере и за границей. где нужно мое присутствие. Мы очень богаты папуля. Я взяла самое необходимое. наши загранпаспорта и срочно уезжаю с Маминым секретарем Виктором на машине. Он наш друг. многое про меня знает и ему можно доверять. Кстати Мама очень важный человек в одной интересной организации. Ты единственный был прав. Не волнуйся за меня мы тебя и Диму не бросим. Мама тоже очень переживает но по другому — никак. Следи за хозяйством и Бартусей. при первой возможности перезвоню или напишу. Пап скажи классной что заболела а с работой я сама свяжусь. Я не хочу никому звонить. можешь только сказать малой (подруга Кати. — Ред.) и Боре (молодой человек Кати. — Ред.). Это мое письмо сотри и никому-никому так Мама велела. Целую. люблю тебя. до скорой встречи. Катя.»
Друзья Кати сразу же заподозрили фальшивку. Во-первых, Катя была грамотным человеком и не пропускала ни одной запятой. Во-вторых, девушка не могла никуда уехать, так как на днях должна была заплатить за подготовительные курсы. В противном случае ее бы отчислили, а она очень дорожила учебой. Ребята стали подозревать Гончарика. Уж очень неправдоподобным выглядело это письмо и версия со свалившимся наследством, да и в целом поведение «убитого горем» отчима.
* * *
Все подозрения разбивались об один факт — Гончарик называл себя родным отцом Кати. А если это так — то вряд ли он будет заинтересован в исчезновении своего ребенка. Опровергнуть, что Гончарик являлся Кате настоящим отцом, не могли ни друзья девушки, ни ее родственники. Гончарик всех умудрился обвести вокруг пальца... Помогли ему в этом некоторые обстоятельства.
Евгения Силина, так же, как и Гончарик, родилась в Минске. Она воспитывалась в семье военного дипломата, получила хорошее образование, занималась карьерой. Катя появилась на свет, когда Евгении было уже 30 лет. Об отце Кати она никому не рассказывала. Да никто и не спрашивал — Евгения рожала ребенка для себя, будучи взрослым человеком.
Степан Гончарик появился в доме Силиных в 2007 году, когда Кате исполнилось 13 лет. И чуть ли не с порога он заявил, что является биологическим отцом Кати. Евгения не стала возражать. Девочка поверила на слово.
Тем более все складывалось — сам Гончарик тоже приехал из Белоруссии, и вполне возможно, что еще там встречался с Катиной мамой. Как все было на самом деле, Евгения так и не рассказала.
Вопрос отцовства стал принципиальным после того, как родственники Кати стали выяснять, что это за личность — Степан Гончарик. Подробности из его биографии, которые удалось разузнать, привели родственников в ужас.
Оказалось, что первый раз Гончарик попал на нары по подозрению в убийстве. Тогда при очень странных обстоятельствах в Минске умерла его первая жена, стюардесса Светлана Гончарик. Ночью она решила принять ванну. В ванне с трупом нашли то ли удлинитель, то ли электроприбор...
А потом потянулась череда уголовных дел.
— В Белоруссии в отношении Гончарика в 1998 году возбуждалось уголовное дело за хранение огнестрельного оружия, в 2000 году — за нарушение порядка осуществления предпринимательской деятельности. В 2003 году — подвергался аресту. С 2004 года по циркуляру ГУВД Минска находился в российском федеральном розыске, — рассказал «МК» Николай Зенькович.
Поймали его только в 2006 году за мошенничество. Гончарик занялся прибыльным бизнесом — трудоустраивал девушек в Швецию, где они зарабатывали тем, что собирали там чернику... Когда деньги на поездку были собраны, выяснилось, что Швеция не дала визы. Девушки остались ни с чем, а Степан заработал около 200 тысяч евро. Свой срок он отбывал в Питере. В 2007 году освободился и приехал в Москву к Евгении.
Тогда родственники Евгении предположили, что Гончарик запудрил мозги Силиной, когда отбывал свой срок. Черканул пару строк из камеры, обнадежил, влюбил. Так что к освобождению у него было к кому приехать и где остановиться. Возможно, родственники Кати были близки к истине даже больше, чем им казалось. Позже выяснилось, что у Гончарика несколько анкет на сайтах знакомств. На одних он Степан, на других — Стефан из Осло. Стоит отметить, что ловелас пользовался успехом у женщин. Одинокие дамы активно писали ему письма, договаривались о встречах.
Кроме того, выяснилось, что и вторая жена Гончарика — некая Кафтан Ирина Александровна, уроженка Башкирской АССР, — также бесследно исчезла. Как убеждал сам Гончарик, она проживает в Германии. Кстати, как потом выяснит следствие, в загс с Евгенией Силиной он пошел, будучи женатым на Ирине Кафтан...
Уже после исчезновения Кати была назначена ДНК-экспертиза на отцовство Гончарика. Пока она проводилась, тот продолжал водить следствие за нос, выдавая такие версии, от которых становилось то смешно, то страшно.
* * *
Чтобы расставить все точки над «i», нужно было встретиться с самим Гончариком. Перед подготовкой первого материала о Кате Силиной мы приехали туда, где когда-то жили девушка и ее мама. Про себя тут же отметили, что дом № 54 по улице Народного Ополчения стоит в очень неплохом месте — недалеко от метро, приличный район.
Гончарик, не спрашивая ни имени, ни журналистского удостоверения, пригласил нас в квартиру. Почему-то тогда показалось, что сделал он это только потому, что уж очень неожиданным был наш визит. Там нас встречала любимая собака Кати — бассет-хаунд Бартик. Он подошел и положил свою грустную морду мне на колени, заглядывая в глаза. Как будто что-то хотел сказать... Собаку Гончарик решил закрыть на кухне — чтобы не мешала.
Гончарик рассказал, что как только увидел Катю, «сразу понял, что это его дочь», с которой по воле случая был разлучен, так как Евгения вышла замуж за другого человека по настоянию родителей.
Также он похвастался, что после его появления жизнь Евгении и Кати в плане быта изменилась к лучшему. В качестве доказательства он провел нас по квартире и показал, что успел сделать. Как нам тогда показалось — ничего особенного. Катина комната ни дорогой техникой, ни особенной мебелью не отличалась. В гостиной — старенькая советская стенка, потертый диван, голый пол. Как потом окажется, до исчезновения Евгении там лежал ковер.
Более того, как-то настораживало то, как откровенно Гончарик рассказывает о своей семейной жизни, все время намекая, что женщины его были неряхами, лентяйками и т.д. Тогда мы не стали писать, в каких красках Гончарик рассказывал о личной жизни Кати, опять же намекая на ее распущенность. «Зачем он это говорит? Разве может любящий отец лить такую грязь на родную дочь, тем более посторонним людям», — промелькнуло тогда в голове. Но остановить Степана было невозможно — это был монолог, растянувшийся не на один час.
Были кое-какие соображения у Степана и по поводу исчезновения Кати и ее мамы. Тогда он рассказал, что у Евгении могло что-то произойти с психикой и она ушла к бомжам на улицу. Или она могла потерять память и попасть в психиатрическую больницу. Также его супруга могла попасть и в секту и забрать туда с собой дочь... а еще Катя грезила Америкой. Может, она там?
Напоследок Гончарик вместо одной фотографии Кати, которую мы попросили для материала, легко отдал и даже не потребовал возвращать карту памяти фотоаппарата своей дочери. Видимо, не очень-то была нужна.
Когда мы уже уходили, обронил:
— Завтра пойду и оформлю опекунство на Катю.
Потом выяснится, что он пытался это сделать еще четыре месяца назад. Но ему это не удалось. Смысл и логика этого поступка стали ясны позже, когда Гончарик в суде начал настоящую войну с родственниками Кати за трехкомнатную квартиру. А опекунство очень помогло бы ему ее выиграть.
* * *
Встреча с Гончариком оставила смешанные чувства. С одной стороны, он показался человеком, которому нечего скрывать, с другой — его слова, в которых сквозила ненависть к Кате и ее маме, слабо вязались с родственными чувствами. Все, что он делал потом, стало еще одним доказательством того, что он постоянно врал...
Летом в редакцию позвонил Николай Зенькович. Он рассказал, что Гончарик избавляется от личных вещей Кати и ее мамы. Об этом ему сообщили взволнованные соседи, которые «присматривали» за подозрительным жильцом. За один день исчезло все, что напоминало о Кате, — личные фотографии, вещи, тетради, конспекты, журналы. Соседи потом бегали на улицу и по крупицам собирали все, что можно было еще спасти.
А потом пропала любимая собака Кати — тот самый бассет с грустными глазами. Немой свидетель страшных событий, которые происходили в этой квартире. Куда делся пес и при каких обстоятельствах он пропал — известно было только Гончарику.
* * *
Гончарик продолжал тем временем проживать в трехкомнатной квартире Силиных. Как считал он сам, у него на это были все права — он является биологическим отцом Кати и мужем Евгении. Родственники женщин подали в суд о выселении непрошеного жильца. Нужно было спешить. Через полтора года после исчезновения Евгении он мог стать полноправным хозяином квартиры.
Первый удар Степан получил в марте — после результатов ДНК-экспертизы. Она показала, что Гончарик на 100 процентов не является отцом Кати.
Второй удар пришел откуда не ждали. Из Белоруссии. Местный загс подтвердил, что брак между Ириной Кафтан и Гончариком не расторгнут. Получалось, что Степан ко всему прочему был двоеженцем. На основании этого документа в апреле 2011 года суд признал брак между Евгенией и Степаном недействительным. Но Гончарик не спешил съезжать из квартиры. Он подал кассационную жалобу.
Где-то между этими событиями в «МК» объявился и сам отчим.
— Мне на почту пришло сообщение. От похитителей. Они требуют выкуп за Катю, — сказал он.
Мы сразу же попросили скриншот сообщения. И тут Гончарик мастерски продемонстрировал свое доверие к СМИ. Он продиктовал адрес своей электронной почты вместе с паролем. Мол, берите, что надо, мне скрывать нечего.
Выяснилось, что за письма пришли с электронной почты Кати и что ответил на них Гончарик.
«Папа спаси меня, папачка»
«Папуля, меня похитили, их трое, они держат меня на какой то даче, насилуют каждые несколько часов, я уже не могу так, я хочу умереть. Недавно когда они меня насиловали я слышала голос мамы, они ее гдето держат, они сказали что если ты не переведешь аванс в размере 100 000 рублей на яндекс кошелек: 41001847740026 то они мне вырежут матку, и нож прокрутят во влагалище! господи спаси меня, они дают 12 часов, не иди в милицию иначе меня убьют»
«твоя дочь у нас убълюдок!»
«Безутешный отец» в своем ответе был краток: «девочки хватит шутить. напишите или позвоните».
Как выяснит позже следствие, письма от «похитителей» и от Кати он писал сам.
* * *
Казалось, что преступление не будет раскрыто никогда. Следователи проверили все версии — от похищения до секты. Облазили все чердаки, квартиру, пересмотрели все видео наружного наблюдения. Они признавались, что Гончарик — еще тот проходимец. Врет складно, тюрьмы не боится. Алиби железное.
За все время сменилось восемь сыщиков. В конце прошлого года пришла еще одна плохая новость — дело передали очередному следователю...
Но в годовщину исчезновения Кати после очередного допроса Гончарик неожиданно сдался и дал признательные показания. 13 января в квартире проводили следственный эксперимент — на кукле отчим показывал, как убивал свою падчерицу...
Выяснилось, что Евгению Силину он задушил в подъезде. Тело завернул в ковер из прихожей и вывез в сторону Ленинградского шоссе. Катю задушил в квартире. Ее тело он завернул в простынь и похоронил под Красногорском. Мотив двойного убийства — «личная неприязнь». Как потом скажет Гончарик — «просто достали»...
Впрочем, если вспомнить билеты в Санкт-Петербург, которые покупал Гончарик за день до исчезновения Евгении, то версия с неожиданно вспыхнувшей неприязнью вызывает сомнения. Кроме того, по некоторым данным, ко второму убийству он тщательно готовился. За несколько месяцев до исчезновения Кати он наведывался в Красногорск. Говорят, копал могилу для своей падчерицы. В январе в одиночку рыть замерзшую землю он бы не смог.
Тело Кати нашли. Родственники похоронили девушку 21 января. С ее мамой будут прощаться позже.
«Непотопляемый» Гончарик просто не выдержал прессинга как со стороны СМИ, так и со стороны следствия — допросы и обыски проводились регулярно, газеты и ТВ писали о нем не в лучшем свете. В запланированном отъеме квартиры таким жестоким способом ему помешало одно — он не ожидал, что поднимется шум и суматоха вокруг истории о юной журналистке. Гончарика арестовали. 20 января ему предъявили обвинение: «убийство двух лиц из корыстных побуждений». Сейчас он пришел в себя и уверяет, что его признания — самооговор...