“…В реанимационной палате, обмотанный трубками и проводами, я мог спать (и спал) сколько угодно любым сном, искусственным медикаментозным или естественным здоровым. Мог молчать, мог (на девятый день и далее) говорить, и даже пока не мог говорить, все же решил проблему с общением: нашлась неизвестно кем забытая детская грифельная доска… я мог писать на этой доске, что меня сейчас беспокоит и чего я хочу… Поэтому главной темой моих записей стали жалобы на зонд в носу — кормили меня через нос какими-то специальными кормами — и заигрывания с медсестрами. Жизнь моя, с какой стороны ни посмотри, была в те дни интересной и увлекательной…” — пишет Кашин.
Журналист также вспоминает, как к нему впервые в палату под видом врачей прорвались журналисты. На новостных лентах в тот же день появилось сообщение, что первым делом после того, как журналист пришел в себя, он попросил ручку, чтобы написать правду. Впрочем, как уверяет Кашин, его жест журналисты поняли не совсем верно — он попросил ручку, чтобы написать, что у него невыносимо чешется под гипсом рука. В конце материала журналист говорит о том, что скорее всего уже в 10-х числах января будущего года он выйдет на работу.
Главный редактор “Коммерсанта” Михаил Михайлин пока не знает, будет ли Кашин еще печататься до выписки из больницы.
— Для нас сейчас главное, чтобы Олег выздоравливал, — заявил он “МК” в телефонной беседе.
Между тем в понедельник в Интернете появился крайне странный видеоролик с обращением неизвестного мужчины в черной маске. Этот человек заявил, что участвовал в нападении на журналиста. Впрочем, по его словам, никакого нападения не было. Произошедшее, по его словам, всего лишь его имитация.
Человек в черной маске также заявил, что вынужден выступить из-за того, что опасается за свою жизнь. По его словам, он вместе с сообщниками выполнял заказ “влиятельных людей”, которые просили сымитировать нападение. Теперь они планируют избавиться от исполнителей. Впрочем, если это произойдет, будет опубликовано обращение, в котором он называет имя заказчика. Исполнитель заявил, что готов сотрудничать со следствием “только тогда, когда я буду уверен, что к моим словам прислушаются”. Сейчас анонимная видеозапись изучается оперативно-следственной группой.