Всем нам хочется думать, что мы, россияне, по природе своей чрезвычайно смелые, решительные и сильные духом люди.
К сожалению, это наше желание редко находит подтверждение в жизни. А если кому-то все-таки удается проявить смелость и героизм, мы, как правило, этого не замечаем, а на месте величия духа первым делом усматриваем корысть и темные делишки. И бывает, проходят десятилетия, прежде чем героический поступок официально признается и оценивается по достоинству.
В 1985 году в Пакистане, в десяти километрах южнее Пешавара, в местечке Бадабер находился лагерь афганских беженцев. При лагере был организован центр подготовки боевиков святого Халеда ибн Валида — нечто вроде военного училища, где обучались афганцы, намеревавшиеся вернуться в Афганистан, чтоб сражаться против русских.
Учебный центр принадлежал контрреволюционной афганской партии “Исламское общество Афганистана” (ИОА) и пользовался негласной поддержкой пакистанских властей. У начальника центра, майора ВС Пакистана, было три американских советника. Всего же в лагере трудились 65 инструкторов по военному делу.
Лагерь Бадабер вместе с военным училищем занимал огромную площадь — около 500 гектаров. Помимо глинобитных домишек и палаток там располагались шесть складских помещений с оружием и боеприпасами и три тюрьмы. В одной из них содержались военнослужащие вооруженных сил Демократической Республики Афганистан и советские солдаты, захваченные в плен в 83-м году в Панджшере и Карабаге.
Афганских пленных было порядка сорока человек, а советских — по разным данным — от двенадцати до двадцати. От пакистанских властей их скрывали — как, впрочем, и от всех прочих. Если бы стало известно, что на территории Пакистана удерживаются в плену советские граждане, Пакистан немедленно оказался бы в центре международного скандала. Вдобавок пакистанским властям пришлось бы отнимать пленных у ИОА и портить отношения с афганскими соседями-контрреволюционерами…
Часть пленных солдат пользовалась определенным доверием тюремщиков. Они могли свободно перемещаться по лагерю. Однако превращаться в моджахедов пленные военнослужащие не хотели, а никакой надежды на то, что их освободят или что удастся убежать, не было.
Им надо было как-то дать знать о себе. Созрел план: захватить склад с оружием на территории лагеря, и потребовать от руководства ИОА встречи с представителями советского или афганского посольств в Исламабаде.
Подробности того, как план был реализован, неизвестны, и вряд ли когда-нибудь удастся их узнать, поскольку все участники восстания погибли. Сотрудникам внешней разведки удалось выяснить лишь общую картину того, как развивались события. В мае 85-го года из Пакистана в “центр” пришло донесение, которое сейчас уже можно цитировать:
“26 апреля 1985 года в 21.00 часов, когда весь личный состав училища был выстроен на плацу для совершения намаза, бывшие советские военнослужащие сняли часовых у складов артвооружения и на вышке, освободили всех пленных, вооружились захваченным на складах стрелковым, артиллерийским оружием и заняли позиции с целью уничтожения курсантов, преподавателей и подразделений охраны.
Однако указанной цели освободившимся 15 советским и 40 афганским пленным реализовать не удалось, так как из их числа 3 бывших военнослужащих-таджика перебежали к противнику и предупредили о намерениях восставших. Когда пленными был открыт огонь, территория училища была почти пуста.
В 23 часа по приказу Раббани (он возглавлял “Исламское общество Афганистана”, летом 1992 года после падения режима Наджибуллы стал президентом Афганистана. — Ред.) был поднят полк мятежников Халеда ибн Валида, позиции пленных окружены (мятежниками наши разведчики называли афганцев, воюющих с СССР. — Ю.К.). Раббани лично предложил восставшим сдаться, но они ответили категорическим отказом и, в свою очередь, потребовали выдать им трех сбежавших бывших советских солдат и вызвать на место происшествия представителей Красного Креста.
Раббани и его сподручные приняли решение взорвать склад артиллерийского вооружения, уничтожить восставших, а руководству Пакистана объяснить происшедшее в выгодном для себя свете.
В 8 часов утра 27 апреля Раббани приказал открыть огонь, и после двух залпов из боевых орудий склад вооружения и боеприпасов взорвался. В результате взрыва погибли:
— 12 бывших советских военнослужащих;
— 40 бывших военнослужащих ВС ДРА;
— 5 мятежников;
— 4 пакистанских служащих и полицейских.
До руководства Зия-уль-Хака доведено, что восставшие заняли позиции на складе АВ и подорвали сами себя. Администрация президента наложила строгий запрет на все попытки осветить этот инцидент органами информации”.
В более поздней докладной записке СВР уточняется, что подавлять восстание Раббани помогали силы регулярной армии Пакистана:
“Район восстания был блокирован отрядами моджахедов, танковыми и артиллерийскими подразделениями 11-го армейского корпуса ВС Пакистана. Против восставших были применены РСЗО “Град” и звено вертолетов ВВС Пакистана. Радиоразведка 40-й армии зафиксировала радиоперехват между их экипажами и авиационной базой, а также доклад одного из экипажей о нанесении бомбового удара по лагерю. Лишь совместными усилиями моджахедов и пакистанских регулярных войск удалось подавить это восстание. Большинство из восставших пало смертью храбрых в неравном бою, а тяжело раненные добиты на месте”.
* * *
В Москве о восстании узнали лишь месяц спустя. 27 мая агентство печати “Новости” выпустило сообщение. По стилю оно столь живо напоминает о советских временах, что невозможно его не процитировать:
“Кабул. По всей стране продолжаются митинги протеста общественности в связи с гибелью в неравной схватке с отрядами контрреволюционеров и регулярной пакистанской армии советских и афганских солдат, захваченных душманами на территории ДРА и тайно переправленных в Пакистан. Крестьяне, рабочие, представители племен гневно осуждают варварскую акцию Исламабада, который, стремясь уйти от ответственности, неуклюже извращает факты”.
Смысл сообщения — сугубо политический. В нем нет ни слов соболезнования родственникам, ни восхищения подвигом пленных, ни скорби об их трагической судьбе. Их гибель использована как повод, чтоб заклеймить позором конгресс США, “санкционирующий помощь афганской контрреволюции”, несмотря на то что “убийство пленных является ее политикой”.
Впрочем, в 85-м году никто еще не знал фамилий военнослужащих, поднявших восстание. До 91-го года власти Пакистана отвечали на все запросы и обращения отрицательно. Они настаивали на том, что на их территории нет и не было советских военнопленных.
По информации МИД РФ, впервые официальный представитель Исламабада признал факт гибели в Бадабере советских военнослужащих в беседе с представителем российского посольства в декабре 1991 г. Были названы имена пяти военнослужащих. При этом пакистанец подчеркнул, что ни о каких останках не может быть речи, поскольку “взрывом все живое было уничтожено”. Это признание последовало лишь после того, как факт участия советских военнослужащих в восстании в Бадабере подтвердил на переговорах Б.Раббани (в ноябре 1991 г.)
Российская сторона неоднократно обращалась к пакистанским властям с просьбой разрешить посещение лагеря, но всегда получала отказ. Со времен восстания никто из наших дипломатов или военных там так и не побывал.
Со списками пленных поначалу возникла путаница. Занимался ими МИД, а по общественной линии — Комитет по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств стран — членов СНГ.
“Информация о героическом восстании советских военнопленных в лагере Бадабер, — говорится в письме начальника Управления СВР председателю комитета, — подтверждается имеющимися в нашем распоряжении документами госдепартамента США, материалами МГБ Афганистана, показаниями непосредственных очевидцев и участников этих событий со стороны моджахедов и пакистанцев, а также заявлениями руководителей вооруженных формирований Б.Раббани (ИОА), Г.Хекматияра (ИПА) и др. Кроме того, еще в начале 1992 г. заместитель министра иностранных дел Пакистана Шахрияр Хан официально передал имена 6 участников восстания в Бадабере. Этот список в последующем уточнялся и дополнялся…”.
* * *
Сегодня достоверно известны фамилии шестерых участников восстания:
рядовой Васьков Игорь Николаевич, 1963 г. р., Костромская область;
ефрейтор Дудкин Николай Иосифович, 1961 г. р., Алтайский край;
рядовой Зверкович Александр Николаевич, 1964 г. р., Беларусь;
мл. сержант Коршенко Сергей Васильевич, 1964 г. р., Украина;
рядовой Левчишин Сергей Николаевич, 1964 г. р., Самарская обл.;
рядовой Саминь Николай Григорьевич, 1964 г. р., Казахстан.
В 2003 году Николай Саминь указом главы государства Казахстан награжден орденом “Айбын” (“Доблесть”). Сергея Коршенко украинский президент в том же году наградил орденом “За мужество”. Указ о награждении Александра Зверковича в ближайшее время будет подписан президентом Лукашенко.
Ни в Украине, ни в Казахстане, ни в Белоруссии не возникло сомнений в том, что ребята действительно погибли героями, не смирились в плену, не покорились обстоятельствам, не сдались в ответ на требования Раббани и заслуживают награды. С проблемами столкнулись только трое “русичей”.
В 2003 году наградной отдел Минобороны сообщил Комитету по делам воинов-афганцев, что награждение за выполнение интернационального долга завершено в июле 1991 года на основании директивы заместителя министра обороны СССР по кадрам.
В 2004-м комитету было дополнительно разъяснено: “Минобороны не обладает информацией, которая раскрывала бы истинную картину трагических событий, происшедших в апреле 1985 года в лагере афганских беженцев. Имеющиеся же отрывочные данные являются противоречивыми… В настоящее время, по прошествии 20 лет, трудно объективно оценивать те события и конкретные личные заслуги их участников”.
Замечания справедливые. У Минобороны своя правда. Как награждать человека, если нет ни одного живого свидетеля его подвига, все погибли вместе с ним? К тому же существует установленный порядок: рядовых к наградам представляет командир, он отвечает за то, что будут награждены “правильные” люди. А где здесь командир? Нету командира, поэтому никто не может точно знать, как и что там случилось на самом деле.
Возразить на это нечего. Хотя даже если командир есть, далеко не всегда награды получают “правильные” люди.
Впрочем, в Комитете по делам воинов-интернационалистов считают, что советским солдатам отказывали в наградах только потому, что прежде существовала неразбериха со списками и фамилиями. Но теперь все прояснилось, со списками полный порядок, и в настоящее время вопрос о награждении троих россиян рассматривается в Администрации Президента.
Так что в этом году ребятам, наверное, все-таки будут присвоены награды. Посмертно. Через двадцать лет после того, как их непокоренные души вырвались из плена вместе с тысячей разорвавшихся снарядов...
СПРАВКА "МК"
В настоящее время список советских граждан, пропавших без вести на территории Афганистана с 25.12.1979 г. по 15.02.1989 г., насчитывает 272 человека.