“Кудрин открывает орган”, “Путин открывает орган” — ни с того ни с сего орган вдруг гордо зашагал по стране, несмотря на присказку, что “русский на органе — все равно что немец на балалайке”. Орган — штука слишком большая и дорогая, чтобы прийти незамеченной в нашу жизнь и так же незримо выйти из нее. Органы буквально соревнуются друг с другом в неповторимости судеб.
Утро хорошее выдалось. Иду на Малую Грузинскую. Здесь, напротив консерваторской общаги, стоит собор Непорочного зачатия Девы Марии. Вся Москва сюда ходит “Реквием” слушать. А сегодня здесь освящают только что достроенный орган швейцарской фирмы Kuhn.
...Народу — тьма. Ведь раньше службы шли под качественный, но электронный орган. А сейчас... словно живой человек рождается. Взбираюсь на органную галерею. Читаю золотую надпись по всему корпусу: “Одному тебе слава, Господи!” Смотрю — слева вроде сарайчика сколоченного. Открываю дверь — а там мотор и мехи. На мехах лежат самые настоящие силикатные кирпичи, обернутые в афиши каких-то концертов. Это повелось еще со Средних веков: кирпичи давление создают...
Орган включают... В первую секунду мотор — вжив-в-в!!! О господи! Но потом все стихает и дальше работает почти бесшумно. Все рассаживаются. С месяц назад я писал об инаугурации органа в Доме музыки. Выходят, мол, все на сцену, пожимают друг другу руки, поцелуи, цветы... А зрители глазеют на орган, говорят: “О-о! У-у! Надо же, какая зверюга диковинная!” — и т.п. Здесь все иначе. Органная галерея (как бы второй этаж) располагается напротив алтаря, то есть зрители сидят спиной к органу, почти не видя ни инструмента, ни органиста. Ведь освящение — это всего лишь красивый повод к молитве того дня, который наступил, не более...
Красавица Марина Омельченко (главный органист собора) отжимает клавишу... Позже к пульту приставят монитор, а в зал выведут цифровую камеру, чтобы органист видел священника (в храме он как дирижер: он смолкает — орган играет, и наоборот)...
Пока прихожане внимают музыке-молитве, нахожу в толпе органного мастера Гуннара Шмида и его друга Грегора Фельда. Они ковырялись с органом последние месяцы. Ведь дело как было? Изначально орган стоял в базельской евангелической кирхе Basler Munster (Швейцария). Но летом 2002 г. церковь решила строить у себя новый орган, а этот — передать в дар московскому католическому собору. Решено — но воплотить не так просто... За дело взялся человек, для которого орган был и профессией, и хобби, — мастер Герхард Шмид (отец нашего Гуннара). Он приехал в Москву, все измерил...
Дальше надо было перевезти его траками. Тогда в Базеле среди прихожан устроили благотворительный сбор одежды. Каждую трубу очень трогательно замотали в подобающий ей наряд. Так, маленькие трубы были закутаны в детские куртяшки и шарфики. Но без потерь все равно не обошлось: ведь орган перегружали с грузовика на грузовик несколько раз. Около 30% труб погнули по дороге...
В общем, с грехом пополам довезли. Одежду же — совершенно новую — раздали нуждающимся.
Герхард Шмид одержимо взялся за работу. Работу добровольную и бесплатную. От органа не отходил. День ли, ночь ли — неважно. Но однажды... сорвался с лесов. Это в конечном счете стало причиной его преждевременной кончины.
Тогда в Москву прибывает его 37-летний сын Гуннар. Процесс продолжается...
— Мой отец, — говорит Гуннар Шмид, — строил органы только в церквах. Считал, что орган — это часть богослужения, более того: это и есть церковь. Я же — нет. Предложат сделать орган, скажем, в университете — не откажусь. Но в супермаркете никогда не стану...
— Вы, верно, с детства с органами...
— Конечно. Надо было — всегда помогал отцу. И чистил, и собирал. Считай, вместо игрушек.
— А согласны, что неверующий человек не может правильно чувствовать орган?
— Скажу так: орган служит для привлечения людей к церкви.
— А ничего, что орган повторно “переосвящается” из лютеранства в католичество?
— Вы видите перед собой меня и Грегора Фельда. Один — евангелик, другой — католик. Евангелик орган построил, а католик интонировал и настроил. И вот что хотите, то и делайте!
Грегор заливается смехом:
— И не забудьте написать, что открывает инаугурацию в костеле музыка евангелика Баха!..
— Гуннар, значит, трехлетняя эпопея с органом завершена?
— Еще не совсем. Понимаешь, самой большой регистр из тридцати 32-футовых труб (каждая по 10 метров) так и остался в Базеле. Забрать его оттуда нельзя — это национальное достояние Швейцарии: регистр остался от органа еще 1850 г., стоит там навечно, так и переходит из одного органа в другой. Здесь же, в Москве, уже в этом году мы закажем новый регистр, он будет стоить где-то 60000 евро. С ним знаешь какой звук будет!
...После органного звучания простая тишина становится откровением. Она звучит ярче и красочнее, в тишине различается музыка...
Список органов, построенных в России за последние год-два:
1. 20 декабря 2003 г., Пермь. Построен новый орган “Глаттер-Гётц” в Пермской филармонии.
2. 8 июня 2004 г., Томск. Стараниями министра финансов Алексея Кудрина и губернатора Томской области Виктора Кресса восстановлен орган Малого зала тамошней филармонии, молчавший почти семь лет.
3. 2 октября 2004 г., Дубна. В хоровой школе для мальчиков и юношей открыт орган в 30 регистров.
4. 2004 г., Москва. Детская музыкальная школа имени Прокофьева* приобрела два электронных органа за $60000.
5. 21 декабря 2004 г., Москва. Инаугурация органа в Доме музыки.
6. 14 января 2005 г., Санкт-Петербург. Извлечен “первый звук” на обновленном органе питерской филармонии имени Шостаковича в присутствии президентов России и Германии — Владимира Путина и Хорста Келера.
7. 16 января 2005 г., Москва. Освящение органа Kuhn в соборе Непорочного зачатия Пресвятой Девы Марии.
* К вопросу об органах в учебных заведениях: ждет своего часа органный класс при Дворце культуры МГУ; старый электронный инструмент, которому уже за тридцать, эксплуатируется нещадно (желающих учиться много!), а на новый пока нет денег. Одна надежда на г-на Садовничего...
ДАР ИЛИ АФЕРА?
В деле обновления питерского органа много темных пятен
В минувшую пятницу открыли орган в Санкт-Петербургской филармонии. Директор фирмы “Клайс” передал ключи от него Юрию Темирканову. За их манипуляциями наблюдали два высоких гостя — президенты России и Германии. Но что стоит за этим?
С 1903 г. этот орган фирмы “Валькер”, стоял в актовом зале Клинического повивально-гинекологического института профессора Отта. В 1931 г. орган переводят в Большой зал филармонии. Играл он себе, играл до начала 70-х, пока не увял. На его “ремонт” приехали чехи из фирмы “Ригер-Клосс”. Они много дров наломали. Реставрацией там и не пахло — создали новый орган с вкраплением где-то одной трети труб от “Валькера”. К началу 2000-х он вновь вышел из строя... Где взять деньги на ремонт? 2000-е годы — это время активного обсуждения между Россией и Германией вопроса о возвращении культурных ценностей, вывезенных русскими войсками во время Второй мировой. Так вот, немцы решают почти полностью оплатить реставрацию органа в филармонии. А это около 1,3 млн. евро. Что же взамен? Пресса тех лет (2002) совершенно четко увязывала ремонт органа с передачей немецкой стороне 111 витражей из готической Мариен-кирхи во Франкфурте-на-Одере. Витражи хранились в Эрмитаже, потом их под шумок отдали, теперь все замолчали. Думаю, что их стоимость с легкостью окупает и орган, и церковь Успения, и много всего того чудесного, что связано с господами Швыдким, Пиотровским и прочими-прочими... Для обновления органа пригласили фирму “Клайс”. Идея была такая: реставрировать орган под прежний “Валькер” — тот, что был до чешского вмешательства. Хотя в целом орган вышел неплохой, но “Валькером” в нем и не пахнет. Кстати, немцы вынули из прежнего “Валькера” всю чешскую часть и заменили на свою, клайсовскую. Куда девалась эта часть? Вопрос существенный — ведь это около 32 регистров, свыше 1500 труб, прежний пульт, проспект (видимая часть инструмента). Если все это увезли в Германию — отчего надо было немцам такой подарок делать? Если загнали кому-то “налево” — это преступление. Если свалили в кучу в сарае — это преступление вдвойне.