— Снимите бейсболку.
— А вы что, в ней меня не узнаете?
Человек в надвинутой на лоб бейсболке оказался Квентином Тарантино. Ему пришлось снять головной убор и продемонстрировать пограничнику измученное многочасовым перелетом лицо.
В среду вечером в московском аэропорту “Шереметьево-2” приземлился самолет со съемочной группой фильма “Убить Билла”.
Сегодня вторая часть “Убить Билла” открывает XXVI Московский международный кинофестиваль и завтра выходит в российский прокат. Но исполнитель роли Билла Дэвид Кэррадайн с супругой, продюсер ленты, а также всех фильмов Тарантино Лоренс Бендер и сам режиссер в сопровождении ассистентки Пилар Савон в столицу прибыли заранее. Чтобы успеть отоспаться перед ответственным мероприятием.
Не было еще ни одного фестиваля, когда в аэропорту не терялся бы звездный багаж. На этот раз было потеряно два чемодана — один Лоренса Бендера, другой — жены Кэррадайна. Тарантино мог спокойно уехать, но, как настоящий товарищ, сидел вместе со всеми и ждал полтора часа. Прочие граждане, выходящие из VIP-зала, в помятых костюмчиках и со шкафоподобными охранниками из последних сил сдерживали любопытство и спускались по лестнице, делая вид, что там нет десятка телекамер и столько же фотографов. Через полтора часа Тарантино спустился к народу — в той же бейсболке, с тем же замученным лицом, слегка располневший, одетый без выкрутасов — джинсы, черная майка.
— Я очень рад оказаться в Москве. Я действительно взволнован, — это все, что он смог вымолвить, и, как сомнамбула, окруженный плотным кольцом репортеров, отправился к выходу.
Следом за ним, еще более уставший, спустился Дэвид Кэррадайн. С лицом убийцы, в сопровождении красавицы жены он, хмуро глянув на немногих не побежавших за Тарантино журналистов, высказался, что, мол, он очень рад приезду, и также неторопливо, оглядывая потрепанный зал “Шереметьево”, направился к своему “Мерседесу”. Звезды, правда, сжалились и замялись у машин, чтобы их успели все сфотографировать, чем вызвали настоящую давку. Тарантино нашел в себе силы поулыбаться даже объективам, настырно лезущим в окно.
И уже в лимузине Тарантино, который до самого своего появления в Москве не высказывал никаких желаний относительно того, что он хочет посмотреть в Москве, неожиданно сказал переводчику Василию Горчакову:
— Я хочу поехать на могилу Пастернака.
— Да там не только могила Пастернака, там много писателей похоронено — целый поселок, в котором они жили, а потом умерли, — услышал он ответ и расхохотался. И тут же решил посетить кладбище русских писателей утром в субботу.
Кстати, единственная просьба Тарантино заключалась в том, что он попросил дать ему такую же машину, как у всех. И, естественно, он очень удивился, увидев лимузин, и снова высказал свой маленький “каприз”. Но безрезультатно. Положено — значит, положено. Поселили его в “Национале”, в том самом номере, который видел всех мегазвезд, приезжающих в Москву. Первое впечатление от Квентина — ну очень общительный. В баре гостиницы к нему кинулись девчонки с вопросом: “Ну как вам в Москве?” И великий голливудский режиссер начал, улыбаясь, вежливо объяснять, что он еще ничего не может сказать, потому что всего полтора часа здесь находится. Ужинать его повели в “Царскую охоту”, где заодно отметили и день рождения ассистентки мэтра Пилар, который пришелся как раз на этот день. Засиделись аж до трех часов ночи.
А утром всех ждал сюрприз — звезда сбежала в неизвестном направлении. Охранники только пожали плечами, когда переводчик пришел за Тарантино — вести его на завтрак. И побежали искать. Кто-то из случайных очевидцев дал “наводку” — Квентин направлялся в сторону Красной площади. Минут через 20 он вернулся и сам. Все вздохнули и повели его завтракать. Когда переводчик предложил Квентину попить кофе в кафе на Тверской, которое пытались взорвать, — мол, два раза в одну воронку снаряд не ложится, звезда радостно закивала головой. Тарантино вошел в кафе — ни одна из официанток, говорящих о своем, о девичьем, не повернулась. Одна бросила через спину: “У нас закрыто”. Переводчик сказал: “Барышни, может, все-таки сварите кофе для мировой знаменитости — голливудского режиссера Квентина Тарантино?” — “Для кого, для кого? Не, не будем ничего делать, у нас перерыв”. Утро началось с русского пива в кафе в Камергерском. И после этого звезда решила зайти во МХАТ. Там шли вступительные экзамены в Школу-студию МХАТ. Квентину очень понравилось. Обедал он в китайском ресторане, а после этого направился в Музей кино. Очень он интересуется историей кино и редкими киноматериалами. Конечно, директор Музея кино не мог ему отказать. И только после этого Тарантино таки встретился с Никитой Михалковым — тот пригласил его в свое любимое кафе “Пушкин” — ужинать по-русски.
Тарантино, Кэррадайн и Бендер пробудут в Москве до 19 июня. Вчера вечером к их теплой компании должен был присоединиться самый большой голливудский киномагнат, человек, чьим именем наверняка пугают родители мечтающих стать актерами детей. Харви Вайнштейн, один из главных продюсеров “Miramax’a” (вместе со своим братом Лари он держит Голливуд в ежовых рукавицах, “Оскар” может пройти без Николь Кидман, но без Вайнштейнов — никогда), должен был прилететь в Москву на личном самолете. Вряд ли он прилетает из Лос-Анджелеса просто проветриться.