СОЛО ДЛЯ ЕВРОПЫ

Tо-то было бы крику, попади Алла Борисовна Пугачева в свое время в первую тройку на "Евровидении". Страна встречала бы ее, как Жанну д'Арк. То ли дело Алсу. Ну, заняла девочка второе место в целой Европе — никто и ухом не повел. Эка невидаль... Страна не ликовала и салютов по поводу не устраивала. "Новости" даже новостью это не посчитали и деловито про нашу победу умолчали. Зато критики сразу вспомнили про деньги папы, про то, что песня — никудышная, и еще кучу всяких "про". Можно подумать, гребут наши исполнители международные призы лопатой. И некуда их уже складывать. Может, ты забыла гордость, страна?.. Ведь перед тем, как всякие критические анализы выдавать, не мешало бы нам всем искренне порадоваться, что мы, россияне, хоть здесь (куда уж там хоккеистам) в грязь лицом не ударили. И поздравить малютку Алсу с таким потрясающим успехом. Что и вознамерился сделать "МК". Однако отыскать девушку оказалось не так-то просто. Сидит она сейчас в Лондоне, вся такая занятая, к телефону почти не подходит. Ближе к вечеру нам удалось-таки дозвониться Алсу и наконец поболтать о своем, о девичьем, а заодно выслушать зрелые комментарии ее продюсера Валерия Белоцерковского. — Почему ты в Лондоне? Неужели не хотелось после конкурса приехать в Россию, насладиться своим успехом? — У меня сейчас экзамены. И так с большим трудом удалось убедить руководство моего колледжа отпустить меня на "Евровидение". Не хотели отпускать до последнего — потому что ради этого пришлось переносить три экзамена. Вообще-то я надеялась, что сразу после конкурса хотя бы на несколько дней прилечу в Россию. Но в колледже не разрешили категорически. Теперь целыми днями сижу над учебниками. Экзамены очень ответственные: через год — выпускные... — Как встретили тебя в школе? Там вообще в курсе, что было на "Евровидении"? — Конечно. ВВС же напрямую транслировало конкурс. В школе всю первую неделю я была в центре внимания. Почти как национальную героиню меня встретили. Даже те, с кем раньше я была незнакома, подходили, поздравляли, говорили, что болели за меня и что выиграть должна была я. Мне рассказали, что даже комментатор ВВС откровенно болел за меня. Все время повторял: "Ну давай, давай, Алсу!" — когда шло голосование. И утешал своих соотечественников, когда стало ясно, что англичанка Ники Френч потерпела неудачу: "Не расстраивайтесь, зато есть еще одна наша девочка — русская". — Не так давно ты в одночасье стала звездой в России после первой же песни "Зима". Теперь, после первого выезда на конкурс, тебя узнала Европа. Что ты почувствовала? Ты стала европейской звездой? — Я почувствовала просто, что я что-то сделала. Но не думаю, что я стала звездой. Разве что в пределах моего колледжа. А так — на улицах меня не узнают и в газетах моих фотографий не печатают. Белоцерковский: — Катя! После одного эфира стать звездой очень сложно. Все познается только на публике. Когда начинаются гастроли в крупных европейских городах и собираются полные залы — тогда да, ты звезда. — Валера, выбор песни — это, очевидно, твоих рук дело. Ты можешь объяснить, почему ты ее выбрал? И почему именно этих авторов? В.Б.: — Объясняю — все дело случая. По условиям конкурса песня должна быть ни разу не издана. А когда ОРТ объявило конкурс, у нас на тот момент была лишь одна такая песня. Все остальные автоматически отпадали. А делать новый репертуар у нас просто не оставалось времени. — Что ж ты, такой матерый продюсер, заранее не подготовился? В.Б.: — А я вообще случайно узнал о конкурсе "Евровидение". Алена Михайлова — генеральный директор нашей выпускающей компании — как бы между прочим спросила: "Ты сдал материал на "Евровидение"?" Какой материал?.. Какое "Евровидение"?! Мы не знали ничего — ни условий, ни сроков. Она мне все объяснила. Но у нас даже не было записи этой песни — только видеосъемка с живого концерта. Я и отдал ее в музыкальную редакцию ОРТ. Прошло три месяца. Я уже об этом и думать не думал. Вдруг — звонок с ОРТ: "Здравствуйте. Мы вас поздравляем, вы прошли отбор". О-ой, вот тут и начались "вырванные годы"! До самого конкурса оставалось полтора месяца. Я спал по два-три часа в сутки, и Алсу, кстати, тоже. — Алсу, скажи, при подготовке к конкурсу все творческие вопросы решал продюсер? Или ты тоже принимала в этом какое-то участие? — У нас достаточно демократичные отношения, и я тоже имею право голоса. Хотя, конечно, последнее слово всегда остается за Валерой. Но в этот раз мы спорили до хрипоты по четыре-пять часов о том, как должен выглядеть номер. И я все-таки настояла на своем. Окончательный вариант приняли мой. Балет — это была моя идея, а Валера был против. Но я его убедила. — А кто выбирал тебе платье, мэйк-ап — Валера или ты сама? — Платье я выбирала вместе с нашим стилистом-англичанином. Шили его на заказ в Лондоне, у одного из самых топовых в Англии молодых дизайнеров. Макияж мне тоже делал стилист. — Расскажи, как вас — всех участников — встретили, где вы жили? — Это не был роскошный пятизвездочный отель. Он был достаточно простой. Но все восемь дней перед конкурсом атмосфера там была потрясающая. Внизу, в лобби, стояла аппаратура, и каждую ночь до утра все участники пели, веселились, расслаблялись на дискотеке. Туда ведь приехало очень много музыкантов, молодежи. Было классно — состояние эйфории. Валера, правда, постоянно пытался загнать меня спать, говорил, что надо беречь себя и голос... В.Б.: — Все мои попытки объяснить, что голос — это очень хрупкий инструмент, что, если она будет невыспавшаяся, может распрощаться со своими вокальными данными, были бесполезны. Но ничего: за два дня до конкурса я ее все-таки загнал в режим. — Валер, для тебя такого уровня конкурс тоже, наверное, был первым? Профессиональную оценку можешь дать? В.Б.: — Фантастические условия работы, организация — сумасшедшая, уровень — высочайший. Я такого не видел никогда и нигде. Хотя очень много всяких мероприятий наблюдал — и в Америке, и в Европе, и из-за кулис, и из зала. Я пятнадцать лет как-никак этим занимаюсь. А участвовал в чем-то подобном я действительно впервые. Более того, кроме Аллы Борисовны, Филиппа и Маши Кац, никто в России понятия не имеет, что такое "Евровидение". Думаю, мы первые серьезно к нему отнеслись. Мы первые сделали профессиональный промоушн певицы на Западе. Были, конечно же, и неприятные моменты. Даже Саша Любимов, беседуя в программе "Время" с министром иностранных дел Латвии, удивился: по какой причине латыши поступили так необъективно по отношению к Алсу? Латвия, так же, как и остальные цивилизованные страны, должна была участвовать в интерактивном голосовании — то есть выбирали зрители. Но если по техническим причинам провалился интерактив, наготове сидело жюри. Это общее правило для всех. Мне рассказывали (и я склонен в это верить, хотя доказать это невозможно), что интерактив на самом деле работал. Просто, когда на компьютере начали появляться результаты Алсу с большим отрывом от остальных, организаторы попросту вырубили компьютер, немедля сообщили в Евросоюз, что интерактив "слетел", и дали результаты голосования жюри. Хотя бы подумали дать несколько баллов для приличия — чтобы не последовало скандала... — И все-таки: с чем ты это связываешь? В.Б.: — На мой взгляд — две причины. Первая — конкуренция. Вторая — политика. Сужу по тому, как сами ребята-латыши, с которыми у нас сложились на конкурсе прекрасные отношения, возмущались. Я сказал: "Ребят, не переживайте. Все это — мерзкая политика". И мы решили сделать совместный концерт: Алсу, молоденькая Инес из Эстонии, ребята из Латвии... Кстати, хоть у нас и говорят, что они аналог "Мумий Тролля", — это абсолютно неправильно. Когда они были суперпопулярны в Латвии, "Мумий Тролля" еще не знал никто. Так что никаких аналогий! — Это ты с их слов знаешь, что они были суперпопулярны? В.Б.: — Нет, я специально знакомился с "Евровидением". Занимался изучением конкурентов. — Алсу, а как складывались твои отношения с конкурентами? — Вообще все старались быть доброжелательны друг к другу, все друг друга поддерживали. Мы очень сдружились с ребятами из Латвии, с эстонской делегацией. С большой симпатией ко мне отнесся Альбано: постоянно фотографировался вместе со мной, отпускал комплименты, даже немножко ухаживал. Англичанка Ники Френч меня опекала почти с материнской заботой — все-таки в некотором смысле мы землячки. Подсказывала, помогала, старалась как-то снять напряжение, волнение — она ведь гораздо опытнее. — А поклонники? Может, какие-то личные симпатии завязались? — Поклонников было много, и цветов много... Вообще меня удивили шведы. Считается, что северный народ должен быть суровым и сдержанным. А они — такие эмоциональные, дружелюбные. На концерте не только молодежь и тинейджеры орали и кричали, но и люди, которые пришли в смокингах. Все махали флагами — причем не обязательно своей страны. Валера говорил мне, что даже на хоккее такого не бывает. В.Б.: — Больше всего, конечно, поклонников было у нее и у эстонки Инес — просто толпы! Это понятно: две молодые, красивые девушки. Но в отличие от эстонки, которая немножко сдержанно и холодно реагировала на бурные изъявления любви, Алсу со своей детской непосредственностью была очень мила — и от этого только набавляла баллов. Мы сделали прямой эфир Алсу и Инес на шведском MTV. После него по шведским рейтингам Алсу с четвертого места сразу переместилась на второе. Инес осталась на первом... — Ну а полезные, деловые знакомства были? Выгодные контракты? В.Б.: — Никакого обилия контрактов. У нас есть контракт на семь альбомов с самой мощной в мире рекорд-компанией "Universal" — о более выгодном просто мечтать нельзя. А связи — да. Очень много было предложений поработать, выступить. У меня до сих пор лежат бумажки с предложениями от продюсеров, которые работают с Vacuum, Backstreet Boys... Особенно много — со стороны французов. Видимо, та стилистика, в которой работает Алсу, близка французам. Интерес был огромный. Единственной из 24 участников, кого снимал и интервьюировал Billboard, — была Алсу. — Алсу, говорят, к тебе выстраивались очереди из журналистов. Были неприятные вопросы? — Очереди и правда выстраивались. Как только заканчивалась репетиция, сразу начинались интервью. По два-три часа не отпускали. Я довольно уставала от этого, и за два дня до выступления Валера просто запретил все интервью — сказал, что это влияет на голос, что нельзя перегружать связки. Чаще всего меня спрашивали: как ты думаешь, кто выиграет, у кого больше шансов? А самым неприятным был для меня вопрос обо мне: мол, ты-то выиграешь?.. — Мне придется его повторить. На какое место ты надеялась? — Я старалась не ставить себе цель занять конкретное место. Просто хотела выступить как можно лучше. Но Валера мне пообещал, что после первой же моей победы на серьезном международном конкурсе — любой первый приз или премия — он тут же сбреет бороду. А он пятнадцать лет ее не сбривал. И я его все время поддразнивала: "Ну, вы купили себе станок? Вы готовы брить бороду?.." А когда все закончилось, я ему сказала: "Вам просто повезло". — Алсу, что было для тебя самым напряженным моментом? — Это был не момент. Это был целый длинный час, когда набирались очки. А так... Конечно, я волновалась — все-таки первый раз. И потом: эти рейтинги, тотализаторы, которые там существовали, — это дает какое-то дополнительное напряжение еще до выхода на сцену. Люди играли на деньги, как на скачках. А когда тебя все время ставят в первую пятерку — это будто бы подгоняет, обязывает... В.Б.: — Когда мы поднялись на третье место по рейтингам, Алсу прибежала ко мне наутро в номер и сказала: "Мне только что позвонили из пресс-центра — мы третьи". Она была просто счастлива. Для людей опытных это не так важно. Они знают, что тотализатор — это еще не конечный результат. И чаще всего к финишу приходит темная лошадка, как в итоге и получилось с датчанами. На них и не ставили. Они шли седьмыми-восьмыми. А та же Инес, которая везде была на первом месте, заняла четвертое. Для нее это был провал. А для нас и это был бы настоящий успех. На второе место мы и не рассчитывали. Я просто мечтал хотя бы попасть в тройку. — А слезы в финале? Это были слезы радости или наоборот — обиды от того, что ты не первая? — Радости, конечно. Столько радости я не испытывала никогда. Никакого разочарования не было. Как мы орали после того, как все закончилось! Все скакали, кричали: "Оле-оле-оле — Россия!" Мы с Валерой танцевали. Я никогда не думала, что в его возрасте люди могут так скакать — как дети! Он будто помолодел лет на двадцать. У нас была самая маленькая делегация. У остальных — по пятьсот—тысяче человек. А у нас — всего шестьдесят. И эта маленькая кучка людей перекричала весь зал. Допрыгались до того, что в какой-то момент у меня порвалась лямка на топе, — наши девочки сразу кинулись ко мне ее завязывать и прятать меня от камер. Какое счастье, что к этому времени нас уже вывели из эфира... — Как ты думаешь, были ли ошибки — у тебя или у Валеры? — Не знаю, можно ли это назвать ошибкой. Но когда я вышла на сцену и начала петь — это будто была не я. Я чувствовала, что происходит что-то не то. У меня дрожали колени! Лицо улыбалось, а ноги дрожали — это даже на экране видно. И вдруг... я не знаю, что со мной произошло: я собралась и просто на выдохе допела. И улыбалась уже не натянуто, а по-настоящему, от души. В.Б.: — Я стоял за кулисами, и первые минуты меня просто кондрашка хватила. Начало она просто провалила — и энергетически, и вокально. Я расстроился еще за день до выступления: Алсу очень вяло спела на генеральном прогоне, а все наши основные конкуренты были в тонусе. Я не имел права ей показывать, в каком я пребывал шоке. Я понимал, что при таком выступлении у нас нет шансов даже в десятку попасть. Оставшиеся сутки вся наша команда занималась только тем, что настраивала Алсу. Была определенная психологическая работа. И надо отдать ей должное: в самый ответственный момент она настроилась. И заставила всех открыть рот. — Выиграли все-таки датчане. Кстати, что за разговоры шли о том, что их победу можно оспорить из-за компьютерной обработки голоса? В.Б.: — Они применили автотюн. Он своеобразно меняет голос. Датчане использовали его лишь в некоторых местах. Но пели они вживую, поэтому сложно говорить о грубых нарушениях правил. На пресс-конференции журналисты наперебой спрашивали, будем ли мы оспаривать победу. Мы ответили: нет. Мы достойно боролись, заняли достойное место и так же достойно уйдем. Посчитали, что кляузничать некрасиво. Принимать окончательные решения — дело Вещательного Евросоюза. Кстати, никто не мог перевести слово "кляузничать". Ни один переводчик не нашел точного аналога. Потому что мы говорили по-русски. — Алсу, а папа был доволен? Он смотрел, как ты выступаешь? — И папа, и мама были в зале. И брат с женой, и мои друзья из Лондона. Папа был счастлив, даже потрясен. Он меня целовал-целовал без конца, даже слов никаких не было... — Валера, что дальше? Предложения получены — собираетесь ли их реализовать? В.Б.: — Со шведскими продюсерами, как я уже говорил, мы скоро начинаем запись. Уже отобраны песни, которые войдут в альбом Алсу. Он будет издаваться во всем мире. Плюс выходит сингл песни "Solo". О международных выступлениях и гастролях говорить пока рано: нет достаточного материала на английском языке. А в начале лета Алсу предстоит тур по югу России. Мы так выстроили маршрут, что 27 июня, в день рождения Алсу, состоится бесплатный концерт на ее родине — в городе Бугульма. Там будут не только ее родители. Мы разыскали врачей, акушерок, которые приняли Алсу в роддоме. Хотим им сделать подарочек. Насколько мне известно, мэр города Бугульма собирается присвоить Алсу звание почетного гражданина города. И буквально час назад мне позвонили из Министерства культуры Татарстана: Минтимер Шаймиев издал указ о присвоении ей звания заслуженной артистки Татарстана. Ну, для шестнадцати лет это неплохо, я тебе скажу!.. Филипп Киркоров, участвовавший в "Евровидении'97", был краток в своем комментарии: "Мне дороги и мои победы, и мои провалы. Без них я бы не смог идти вперед". От дальнейших публичных комментариев и Филипп, и Алла Пугачева отказались, мотивируя это тем, что в данной ситуации все, что бы они ни сказали, будет истолковано превратно. С их точки зрения, отношение средств массовой информации не только к ним, а вообще к публичным людям в нашей стране — необъяснимо недружелюбное. Если в любой стране успех или даже простое участие своих посланцев в международных конкурсах, соревнованиях, смотрах или фестивалях воспринимается как предмет национальной гордости, сопровождается праздниками, торжествами и народными гуляньями, то у нас, по странно заведенным правилам, позитив сознательно нивелируется, а все негативное выпячивается на первый план. "Мы прошли через все это сполна, — резюмировал Филипп, — и нет ничего странного в том, что очередным успехам наших артистов на международной арене, будь то Алсу на "Евровидении" или Кристина в Монте-Карло, в их собственной стране не сопутствует должный и доброжелательный резонанс — им никто не рад. Увы! Так у нас по какой-то причине заведено..." Интересно, по какой?..