— Сергей Львович, долгожданная для жителей Малого Козихинского встреча состоялась. Люди пришли по-прежнему требовать остановить стройку?
— Нет, об этом речи не шло. Всего мы рассмотрели шесть вопросов. В частности, обсудили основания для сноса дома, проведение гидрогеологических работ, техническое заключение об обследовании прилегающей территории. В основном сугубо технические вопросы. На встрече присутствовали трое жителей, в том числе, председатель ТСЖ Даниил Дондурей и координатор движения “В защиту Москвы” Елена Ткач. Также были приглашены все инженерно-технические службы. Кроме того, результаты независимой экспертизы озвучила организация, которую специально наняли сами жители. Их волновало, есть ли риск осадки фундаментов близлежащих домов, обрушения держащих конструкций, каков возможный ущерб. Так вот, по полученным данным, строительство гостиницы не представляет никакой опасности для окружающих ее строений. Что же касается воды, появившейся в подвалах зданий в 200-метровой зоне, то это никак не связано с проведением строительных работ. Повторюсь: таковы выводы независимой экспертизы, ее заказали люди, а не застройщик. В целом общение прошло в нормальной, спокойной обстановке. Мы договорились о том, что все предложенные соответствующими службами рекомендации будут выполнены застройщиком.
— Как-то все это не сочетается с воинственными намерениями и радикальными действиями козихинцев последних дней. Неужели после встречи с вами сменили гнев на милость?
— Я, конечно, не буду выдавать желаемое за действительное. Понятно, что жителям не очень удобна эта стройка. Но я не могу принимать решение о прекращении стройки. Это не моя компетенция. Соответствующее решение было принято правительством Москвы в 2008 году с учетом всех доводов и норм, в частности, Градостроительного плана. К тому же собственником снесенных зданий в Малом Козихинском переулке был застройщик — компания ТРИТЭ. Юридических оснований для приостановления строительства нет, все происходит в соответствии с законом.
— А вот “протестанты” на каждом углу кричат о вопиющих беззакониях...
— Вы знаете, самый эффективный способ доказать свою правоту — это обращение в суд. Если противоречия возникли почти два месяца назад и конфликт до сих пор не улажен, то почему же никто так и не подал заявление в суд? Я могу предположить, что у митингующих просто нет достаточных доказательств и они об этом прекрасно знают. Так что им невыгодно доводить дело до суда. Если решение будет не в их пользу, то какие же основания для митингов?
— Хотите сказать, что митинги — чисто популистский момент?
— Не буду утверждать, но мне кажется, здесь немаловажен именно политический аспект. Не зря же в процесс вовлечены люди с громкими именами. Не хочу в этом участвовать и вступать в политические дебаты, для меня важно исключительно соблюдение норм закона. Поэтому я не защищаю застройщика, не стою на его стороне, не представляю его интересы. Просто на данный момент нет оснований говорить о нарушении закона при строительстве. Как вы знаете, когда нарушения налицо, как было в ситуации с Кадашами, строительные работы сразу же были прекращены.
— Как прокомментируете заявления протестной группы о поджоге дома?
— Как официальное должностное лицо сообщаю вам, что в тот же день по моему поручению была проведена предварительная экспертиза по определению возможных причин пожара. На данный момент официальное заключение гласит, что возгорание произошло из-за неисправности электропроводки. Окончательное заключение будет сделано в течение двух недель. Если же рассуждать с позиции здравой логики и житейского опыта, то все это больше похоже на провокацию, нежели на поджог.
— Кому же это, по-вашему, нужно?
— Не знаю. Но хочу заметить, что встречу, с которой мы с вами начали разговор, тоже неоднократно пытались сорвать.
— Каковы ваши прогнозы на будущее? Митингов еще ждать?
— Боюсь, что я вам на этот вопрос не отвечу. Скажу только, что я со своей стороны буду делать все возможное, чтобы оперативно информировать жителей обо всех изменениях, взаимодействовать с ними, а также следить за соблюдением объективности и законности.