Потребительскую корзину придумали в дурдоме

— После 2006 года у власти появилась стратегия, направленная на развитие человеческого потенциала. Тогда и стало ясно, что интересы общества, народа, отдельного человека и власти во многом совпадают. Правда, есть еще проблема чиновничества, у которого другой интерес — понаставить побольше барьеров и кормиться на них.  

— Если социальная политика небезразлична государству, то почему она отдана на откуп регионам?  

— Я сама задаю этот вопрос и привожу простой пример: программу летнего отдыха детей. Не все регионы могут ее себе позволить. А права человека не должны зависеть от того, на какой территории он живет. Нужно сделать все наоборот: не чтобы центр доплачивал регионам по каким-то программам, а чтобы он брал на себя все расходы в соответствии с минимальными социальными стандартами. А регионы по возможности доплачивали, чтобы повысить планку.  

— Что такое социальный стандарт?  

— У нас в стране долго надеялись, что рост экономики автоматически потянет за собой и уровень жизни. Однако последние докризисные годы показали: экономика прогрессирует, а большинство людей богаче не становятся. А все потому, что у нас в социальной политике нет специальных инструментов, необходимых для того, чтобы обеспечить всем высокое качество жизни. Таким инструментом являются социальные стандарты, которые, по мнению многих ученых, должны быть приняты на федеральном уровне. В этих стандартах должно быть подробно прописано все, что положено каждому человеку, начиная от норм потребления, жилья, образования, здравоохранения и заканчивая безопасностью, доступностью культурного и спортивного отдыха. Все социальные права граждан, которые должны быть обеспечены не ниже определенного уровня. У нас же единственным пока критерием качества жизни является потребительская корзина, которую непонятно какой чиновник некогда, непонятно в каком дурдоме сформировал, складывая белье с едой и игнорируя реальные потребности человека и его семьи. Кстати, ученые анализировали эту корзину и пришли к выводу, что по рациону питания она беднее, чем обеспечение военнопленного в годы Великой Отечественной войны.


— Если принимать социальные стандарты, то нужно не просто уточнить прожиточный минимум, но и запретить платить зарплату ниже его?  

— Конечно. Это не должны быть стандарты нищеты. Даже самые минимальные — они должны быть стандартами качества жизни. У нас богатая страна. И не нужно бояться тратить на людей. Нобелевские лауреаты подсчитали, что самое выгодное вложение — вложение в человеческий капитал. Это понимают в других странах, где социальные стандарты сведены в кодексах социальной обеспеченности. Можно открыть ежегодное, к примеру — французское, издание по социальному обеспечению и увидеть, какие нормы там заложены. Скажем, если вы супружеская пара с ребенком, то вы “не имеете права” получать меньше 50 евро в день. Государство гарантирует это. Если вы попали в сложную ситуацию — оно гарантирует вам не только кусок хлеба, жилье и медобслуживание, но и регулярные походы в кино и театр.
Кстати, у них, во Франции, есть страхование от безработицы. Эту норму тоже можно было бы перенять.  

Такой свод законов нужен и нам. В 2003 году закон о социальных стандартах — основа социального кодекса — прошел первое чтение в Государственной думе России. Но на том все и кончилось, закон не принят по сей день.  

— Почему?  

— Потому что этот социальный кодекс — еще и средство контроля. Если бюджет начнет формироваться с учетом точных и понятных стандартов — он не просто станет более справедливым, он будет более прозрачным. Известно количество человек, известен минимум расходов на каждого — и мы получаем абсолютно точную цифру, которую можно проверить. А сейчас траты приблизительны и проконтролировать их невозможно. Многим это нравится. В том числе и некоторым политикам.  

— Не случайно говорят, что политика —дело грязное...

— Это страшные слова! В идеале обществом должны руководить самые лучшие, самые нравственные люди, а этот тезис утверждает обратное. Если мы хотим построить социальное государство, то должны понимать, что оно базируется на нравственности. Да и глобальные мировые проблемы, которые касаются всех без исключения, требуют нравственных подходов... У нас же налицо кризис духовности. Но все же поворот в лучшую сторону  начинается. И это во многом благодаря позиции нашего президента. Один из признаков этого поворота — возвращение церквам религиозных ценностей. Кстати, я считаю, что иконы, которые писались для церкви, для прихожан и которые намолены веками, должны быть им возвращены не только из государственных хранилищ, но желательно и из частных коллекций. Это — элемент покаяния, который так необходим нашему обществу.


— От акул бизнеса и власть имущих можно добиться, чтобы они вернули иконы. Но как добиться, чтобы они не обманывали людей: платили им зарплату, соответствующую труду, природную ренту?  

— Через закон. Еще когда я была депутатом Государственной думы, мы пыталась провести закон об усилении ответственности государственных служащих за деятельность или бездеятельность, который наносит урон государству. Продолжаю на этом настаивать. Если кто-то недоедает, не может получить медпомощь или гарантированное Конституцией образование и при этом ничего не предпринимается со стороны власти — закон должен предусматривать ответственность вплоть до уголовного преследования, отзыва депутата или увольнения министра. Не переставлять провинившихся на другое место, а увольнять.  

— Ну не верю я, что чиновники дадут принять такие законы...  

— Да, у чиновников есть сплоченность, которой не хватает остальному обществу. Они будут бороться, но их сопротивление нужно и можно преодолеть. Это возможно, если на то будет воля президента и воля народа. Кстати, уже сегодня нельзя принимать социальные законы без экспертизы Общественной палаты, которая уже остановила некоторые проекты законов, ухудшающих положение граждан. Гражданское общество должно быть сильным, смелым и конкурентным по отношению к тем людям, которые принимают решения. Ему уже удалось через систему общественных советов сократить дистанцию с президентом и доводить до него информацию.  

— Вы не опасаетесь, что, даже если президент даст указание разработать социальный кодекс, представители законодательной власти, близкие к олигархии и чиновничеству, намеренно сделают его неработоспособным?  

— Потому я и говорю, что должен быть контроль и ответственность вплоть до отзыва. Но я знаю и то, что и среди депутатов тоже есть люди, которые хотят восстановить социальную справедливость, дать россиянам гарантии нормальной жизни, положенной им по Конституции.  

— Фактическая однопартийность нашей системы мешает социальному развитию?  

— Я считаю, что да. Партийная структура должна отражать интересы всего общества. В законодательных органах должны быть представлены все слои, люди разных взглядов, разного имущественного уровня. А если в парламенте только состоятельные люди — откуда они знают проблемы остальных? Как они будут их решать и захотят ли это делать? Неудачи наших реформ объясняются тем, что их не обсуждают с населением. В цивилизованных странах никакая реформа здравоохранения не может начаться без широкого обсуждения, которое фактически становится референдумом. А у нас кто-то дал распоряжение, потом единогласно проголосовали. Приняли. Не работает.  

— Так когда же может появиться этот замечательный кодекс, который сделает жизнь в стране более справедливой?  

— Надеюсь, что скоро, поскольку руководство страны постоянно говорит о качестве жизни россиян, о необходимости развития человеческого потенциала и об ответственности власти. Осталось дать прямое указание разработать этот документ.  

— Вы входите в два президентских Совета. Как часто видите президента?  

— Не так часто, как хотелось бы. Но возможность передавать ему документы по направлению моей деятельности у меня есть.  

— Ваше личное впечатление о президенте: он действительно готов бороться с олигархией и бюрократией?  

— Я в этом больше чем уверена.