— Ну почему не написать: “С 29 июня…”? — ворчит женщина лет пятидесяти. — Всего одну букву добавили бы, а мне не пришлось бы второй день подряд приезжать с другого конца Москвы.
У сына Людмилы Павловны в пятницу день рождения, и она хотела купить ему подарок.
— Какой-нибудь сувенир, — уточняет она. — Может, пистолет-зажигалку или флягу с российским гербом. А Лужники не закрыли? — вдруг обращается она к окружающим.
— А что Лужники? Там цены намного выше, чем здесь, — отвечает другая женщина в возрасте.
Знакомлюсь с ней. Нина Ивановна приехала в Москву из Краснодара, одной из целей поездки был шопинг на Черкизовском рынке.
— Вот смотрите: эти брюки я купила за 100 рублей, — Нина Ивановна показывает на свои ноги в белых бриджах. — Мне никто дома не верит, говорят, что они стоят рублей 500. Да что брюки! Мы здесь дочке покупали свадебное платье. Она сначала померила в магазине, ей очень подошло одно — за 25 тысяч. Дочка говорит: поехали еще на рынке посмотрим. Здесь мы точно такое же купили за 10 тысяч.
— Да что далеко ходить, — вмешивается еще одна женщина. — Бюстгальтер на рынке стоит 150 рублей, а здесь, — она машет на стоящий рядом торговый центр из стекла и мрамора, — он же висит за 2 тысячи. Не секрет, что сюда из магазинов приезжают закупаться. Погладят, на плечики повесят — и цена в 10 раз выше.
— Почему у нас всегда так: если людям хорошо, то правительству плохо? — переводит разговор в “политическую” плоскость третья собеседница.
В торговом центре с роскошными интерьерами покупателей между тем меньше, чем охранников. Зато из его окон хорошо видна вся территория Черкизона: огромное пространство, на котором обычно толчея, как в метро в час пик, сегодня абсолютно безжизненно. Людей, борющихся с антисанитарией или там контрабандой, на территории не видно тоже. За забор не пускают даже арендаторов торговых точек.
— Хоть бы предупредили заранее, чтобы мы вывезли свой товар, — возмущается интеллигентного вида мужчина. — У меня там сейчас вещей тысяч на триста, меня туда не пускают. Что с ними, я не знаю. У меня это единственная торговая точка и единственный источник дохода.
Представляться мой собеседник отказывается, потому что боится “репрессий”. Зато оказывается довольно откровенным.
— Про этот рынок вспомнили из-за кризиса, — считает предприниматель. — Денег в бюджете не хватает, а тут под боком такой Клондайк — деньги крутятся бешеные, три Москвы на них построили. Если бы тут порядок навели еще лет 10—15 назад, у нас давно бы бедных пенсионеров не было. Я плачу огромные деньги хозяевам, но никаких документов для отчетности не получаю. Поэтому нормальных предпринимателей-россиян здесь почти не осталось: на каждом ряду их по 2—3 человека. Китайцев работа вчёрную устраивает, а я бы лучше платил государству, но все было бы легально.
Кстати, подавляющее большинство торговцев не только налоги не платит, но и находится в Москве без регистрации. Поэтому организованных протестов с их стороны власти могут не опасаться.
В беседу включается парень, торгующий молодежными сумками:
— Мне сегодня звонят с ростовской фабрики, спрашивают, везти ли новую партию. Я сказал, что не надо. У них производство временно остановится. Все почему-то думают, что тут только импорт и контрабанда. На самом деле сюда везут свою продукцию около 500 российских фабрик, и у всех будут проблемы.
У кого проблемы уже начались, так это у челноков-оптовиков.
— Приехали за белыми блузками для девочек к школе, а тут такое, — жалуется Елена из Екатеринбурга. — В прошлый раз не стала их брать, было рано, а сейчас специально приехала. Если завтра не откроют, не знаю, что делать. По такой цене больше не найдёшь. А если дороже, то у нас уже не продашь.
По слухам, прямо в своих торговых павильонах-контейнерах на территории рынка живет тысяч десять нелегалов-мигрантов. Им-то каково во время большого шмона?
— Никто там не живет, с чего вы взяли? — охранники у наглухо закрытых центральных ворот категорически опровергают распространенные прессой слухи о существовании многотысячного “коренного населения” Черкизона.
По эту сторону ворот грустит узбек, подрабатывавший на рынке грузчиком.
— Никто там не живет, у всех квартиры или снимают, — на плохом русском говорит он.
Покидая Черкизовский в середине дня, замечаю, как охранники меняют старые объявления на новые: “30 июня рынок не работает”. Откроется ли он 1 июля — большой вопрос. Но администрация, судя по всему, уверена, что простой продлится недолго.
Сергей ФЕКЛЮНИН.
Что говорят столичные власти
Николай Евтихиев, префект Восточного административного округа Москвы:
— Черкизовский рынок был закрыт по предписанию Роспотребнадзора за антисанитарные условия торговли. Далее процедура следующая: администрация рынка должна устранить выявленные нарушения, после чего будет проведена повторная проверка. До тех пор, пока мы не получим санкцию Роспотребнадзора, рынок не откроется. Опыт показывает, что на устранение замечаний предприятиям торговли, как правило, требуется от нескольких дней до месяца. Кстати, ранее, по предписанию органов санитарного контроля, рынок уже локально закрывался, а потом открывался вновь. Это нормальная практика. У префектуры нет полномочий досрочно прекратить функционирование рынка на постоянной основе. Но если бы это произошло, лично я был бы счастлив…
В горадминистрации пока не подтверждают факт получения от СКП представления в адрес правительства Москвы с просьбой обеспечить выполнение на территории Черкизовского рынка требований федерального законодательства и рассмотреть вопрос о его закрытии на своем заседании.
— Я таких документов пока не видел и ничего комментировать не могу, — заявил “МК” глава Департамента потребительского рынка Владимир Малышков.