Ответственности как минимум моральной. Есть, правда, мнение, что на главных банкиров страны пора уже заводить уголовное дело. По имеющей информации, активисты движения «Сорок сороков» обратились в Генеральную прокуратуру с требованием проверить руководство ЦБ на предмет наличия в его действиях возбуждения ненависти и вражды, а также унижения «достоинства группы лиц по признакам принадлежности к социальной группе граждан православного вероисповедания и русской национальности».
Это, понятно, пример неадекватной реакции. Но адекватных реакций на этом минном поле ждать вообще не приходится. Не надо просто забредать на это поле без особой нужды. А какая была нужда в изображении на купюре «кастрированного», лишенного креста православного храма — да притом рядом с башней-минаретом, на которой красуется мусульманский полумесяц? Рискнем предположить — совершено никакой.
Напомним, что новая тысячерублевая банкнота посвящена Нижнему Новгороду и Приволжскому федеральному округу. Скандал разгорелся вокруг отображенных на оборотной стороне банкноты Музея истории государственности татарского народа и Республики Татарстан и башни Сююмбике. Оба памятника архитектуры расположены на территории Казанского кремля, рядом друг с другом.
Башня Сююмбике — архитектурный символ Казани, и появление ее на купюре никаких вопросов не вызывает. С музеем, размещенным в здании Дворцовой церкви Казанского кремля, все намного сложнее. Да, это тоже, безусловно, казанский символ. И рисунок на купюре ничуть не искажен: у оригинала креста на маковке тоже нет. Он исчез после революции, в эпоху борьбы с «религиозным дурманом», и потом не возвращался. Но это отнюдь не снимает вопроса об уместности появления здания на новой тысячерублевке.
В принципе, тут могли возникнуть вопросы и к самому факту размещения музея татарской и татарстанской государственности в «выпотрошенном» православном храме. Такое решение совсем не кажется очевидным. Но поскольку ни у жителей Казани, ни даже у РПЦ никакого диссонанса это не вызывает, не резон и нам развивать эту тему.
Нужно, однако, понимать, что после помещения на купюры обкорнанный храм перестал быть символом одной лишь Казани. Теперь это символ всей России. И символ, мягко говоря, неоднозначный.
Можно ли было обойтись на купюре без изображения музея? Запросто. Можно было оставить одну башню Сююмбике. Можно было дать изображение с другого ракурса, чтобы рядом с башней виднелся Благовещенский собор Казанского кремля, у которого с крестами полный порядок. Можно было, наконец, отобразить рядом еще один мусульманский символ Казани и кремля — мечеть Кул-Шариф. В общем, были разные варианты.
Почему же остановились на том, на котором остановились? Что бы ни говорили на этот счет профессиональные конспирологи и записные православные активисты, вряд ли наши «центровые» банкиры долго терзались муками выбора, решая, как бы побольнее унизить граждан православного вероисповедания и русской национальности, как бы посильнее раздуть пожар межнациональной вражды.
Что-то подсказывает, что все было намного проще, прозаичнее. Заказали, взглянули на проект и, недолго думая, утвердили. А если и мелькнула тень сомнения, постарались поскорее ее отогнать. Мол, и так сойдет. Не переделывать же в самом деле — деньги-то уже освоены.
Но не спешите считать эту версию «отбоем тревоги». Тревога остается, и еще какая. Ведь если подумать, что столь же «взвешенно» и «продуманно» в ЦБ решают вопросы, связанные с кредитно-денежной политикой... Нет, лучше даже не думать.