37-летняя жительница Оренбурга Ольга работает бухгалтером в строительно-ремонтной фирме и уже 10-й год выплачивает ипотеку на двухкомнатную квартиру. Общий срок кредита у нее изначально составлял 22 года.
За минувшее десятилетие она успела выйти замуж, родить дочь, прожить в браке почти семь лет и развестись. Периодически ей даже удавалось подрабатывать, иногда на фирме выдавали премии, и всё это она тут же отправляла на досрочное погашение задолженности. Правда, случалось такое нечасто, поэтому общий срок кредита женщине удалось сократить только на два года, то есть выплачивать ей за свое жилье осталось еще 10 лет.
После развода ситуация с деньгами резко осложнилась. Муж уехал из России и, перечислив алименты всего пару раз, перестал финансово помогать бывшей семье. Ольга пыталась добиться через приставов возобновления выплат, но пока безрезультатно. Финансовая нагрузка по воспитанию дочки полностью легла на плечи женщины.
Особенно тяжело осуществлять выплаты стало после начала СВО и введения санкций. У компании на треть снизилось количество заказов, часть партнеров фирмы покинули российский рынок, и руководство приняло решение всем «не работающим в прямых продажах» сотрудникам снизить зарплату на 10%.
Пытаясь избавиться от финансовой нагрузки, которая превратила её жизнь постоянное стремление свести концы с концами, Ольга начала искать выход. Она слышала о процедуре банкротства и даже говорила с коллегами-юристами на эту тему, однако боится остаться без единственного жилья. Женщина предпочитает отказываться от поездок в отпуск или обедов, чтобы хоть как-то сэкономить, но только не терять с таким трудом доставшуюся ей квартиру, за которую уже выплатила большую часть стоимости.
Помочь ипотечникам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации, как раз и призван новый законопроект, который поддержали в кабинете министров. Он позволяет россиянам при личном банкротстве сохранить единственное оформленное в кредит жильё. Однако для этого заемщик должен заключить с банком мировое соглашение или составить план реструктуризации долга. При этом данный документ не будет распространяться на отношения клиента-ипотечника с иными кредиторами, в том числе первой и второй очереди, а также на иное имущество заемщика.
Как указал член комитета Госдумы по строительству и ЖКХ Сергей Колунов, сегодня единственное ипотечное жилье могут отобрать даже за непогашение не ипотечных кредитов. При этом сложные жизненные обстоятельства и наличие маленьких детей не являются сдерживающим фактором в данном вопросе. Однако одобренная правительством мера позволит защитить граждан, которые исправно погашали ипотеку, но оказались в непростой жизненной ситуации, утверждают авторы обсуждаемого законопроекта. При этом уже известно, что кабмин готов поддержать инициативу, если ее доработают с учетом замечаний ведомств. Так, в законопроекте необходимо проработать условия заключения соглашений для обеспечения защиты интересов кредиторов.
По словам адвоката Адвокатской палаты Москвы Олега Пантюшова, сегодня каждое 10-е дело о банкротстве связно с ипотечником. Другими словами, среди банкротов людей, которым потенциально может помочь этот законопроект, не так много. Да и процент дел, по которым банк забирает жилье у ипотечников, не велик. «Это происходит не так часто: если есть надежда, что человек сможет выплачивать долг, банк предпочтет пойти ему навстречу, — отмечает старший управляющий партнер юридической компании PG Partners Полина Гусятникова. — Сами по себе такие судебные процессы очень длительные: в среднем до года и дольше. Процедура реализации с торгов имущества должников — это тоже не быстрое и затратное дело».
При этом правозащитники в любом случае приветствуют принятие инициативы. «Людям, которые взяли кредит в банке для приобретения единственного жилья, должна оставаться возможность проживать в этом жилье хотя бы какое-то время, — уверен председатель правления Международной конфедерации обществ потребителей (КонфОП) Дмитрий Янин. — По нашим наблюдениям, ипотечные заемщики — самые платежеспособные и аккуратные: большинство из них вносят платежи по кредиту вовремя. Единственное, что может осложнить им выплаты — это потеря работы, что в настоящее время является ключевой причиной банкротств физлиц в России».
Юристы указывают, что, исходя из банкротной практики, человек, имеющий ипотечный займ, также выплачивает и обычные потребительские кредиты. «Списание» таких займов в процедуре банкротства позволит человеку не допускать накопление просрочек и задолженностей по ипотеке. Но, по мнению арбитражного управляющего Семена Николаева, важно учесть баланс интересов заемщиков и кредиторов. Кредиторы, которые предоставляют потребительские (незалоговые) кредиты, рискуют своими собственными ресурсами и ожидают возвращения своих средств с процентами. Поэтому необходимо предусмотреть механизмы компенсации для кредиторов в случае, если заемщики не могут выплатить свои долги. «Я пока только вижу механизмы дополнительного страхования ответственности, которые так или иначе повлекут увеличение стоимости кредита», — заметл эксперт.
Подобный закон может иметь и отрицательные последствия для рынка ипотечного кредитования. В частности, он грозит спровоцировать повышение процентных ставок на ипотечные кредиты или более строгие требования к кредитоспособности заемщиков, поскольку кредиторы (банки) попытаются компенсировать повышенный риск. Таким образом, вопрос оценки этого законопроекта сводится к тому, что важнее: защита заемщиков, столкнувшихся со сложной финансовой ситуацией, или поддержание стабильности ипотечного рынка и интересов кредиторов.
«Я скептически отношусь к положениям данного законопроекта: в нынешнем виде это просто мёртвые нормы, которые совершенно не будут работать на практике», — утверждает Пантюшов. Признавая, что для для граждан это, несомненно, хорошая инициатива, юристы указывают, что и сейчас в рамках банкротства никто не запрещает им заключать мировые соглашения с любыми кредиторами. А вот для банков участвовать в этом – перспектива сомнительная.
«Я не уверена, что банки будут стремиться заключать мировые соглашения с банкротами, — пологает Гусятникова. — Кредитору гораздо проще забрать квартиру, продать ее и погасить сразу весь долг». Во-первых, реструктуризация кредита — это дополнительный объем работы для банка и ею должен кто-то заниматься со всеми вытекающими затратами времени и денег. Во-вторых, нет гарантий, что банкрот сможет через какое-то время продолжать дальше платить по кредиту даже в меньшем объеме. Так что без четкого описания прав кредиторов, то есть банков, закон просто останется буквами на бумаге и не сможет защитить банкротов-ипотечников, делают вывод эксперты.