Снижать экспортные поставки зерновых (в основном, пшеницы) совсем не в интересах России. Урожай у нас действительно ожидается рекордным — по данным Минсельхоза, 129-130 миллионов тонн. А некоторые аналитики даже прогнозируют до 145 миллионов тонн.
Санкции на экспорт продовольствия из России вообще и на зерновые в частности формально не введены. Но это не означает, что отменены все препятствия «от поля до прилавка». Суда с грузами из России по-прежнему не могут заходить в иностранные порты, не работает международная платежная система SWIFT, некоторые страны не желают принимать российские платежные средства... Как видим, барьеры для экспортеров — и весьма существенные — имеются.
Чтобы их обходить, зерно на экспорт течет разными путями. Допустим, наша пшеница привозится в Казахстан, а уже оттуда — к месту назначения. Или в Индию — и уже дальше без остановок. В цепи поставок появляются посредники, которые, по вполне понятным причинам, так же хотят заработать, отщипнуть часть маржи. Экспортеры пытаются включить эти дополнительные затраты в стоимость товара, что сказывается на его конечной цене.
Покупатели нашего зерна — в основном бедные страны, которым нужно платить за продовольствие дополнительно. Хотя и по прежним, более низким ценам, они не всегда имели возможность это сделать, Голод, подчеркивают эксперты, не в том, что физически нет нужных объемов зерновых, а в том, что у стран нет средств на закупки. Устранением всех препятствий для экспорта должна заниматься ООН.
Что еще мешает нашим аграриям поставлять пшеницу за границу? Этот вопрос задаем Елене Тюриной — директору по информационно-аналитическому обеспечению российского Зернового союза.
— По нашим данным, экспорт пшеницы с начала сезона снизился, все-таки, не на 27, а на 12%, — сообщила она. — В период с 1 июля по 20 августа заметно уменьшились наши поставки в страны Центральной и Южной Африки.
Ровно год назад наши караваны судов везли грузы в Сенегал, Камерун, Нигерию (более 500 тысяч тонн), Конго и Танзанию. В нынешнем году таких поставок практически нет. Хотя с традиционными партнерами связи по-прежнему устойчивы. Это Египет, Турция, Иран, Алжир, Судан. Ливия свои запасы российской пшеницы уже пополнила на 70%, Саудовская Аравия вообще планирует увеличить закупки в три раза.
— Говорят, что экспорт «просел» по причине высокой стоимости российской пшеницы, что она не конкурентна в сравнении с европейской. Какие сейчас цены на рынке?
— Было время, с 1 по 20 июля, когда наш товар, скажем, на пшеницу 4-го класса, стоил на 15-20 долларов за тонну дороже. Однако с увеличением валового сбора зерновых и прогнозов по урожайности (их признает в том числе и американский Минсельхоз), цены на российскую пшеницу снизились примерно на 20%. Сейчас они на уровне среднеевропейских — 324 доллара за тонну. Французская для сравнения стоит 323.
— То есть теперь мы полностью конкурентоспособны?
— Хлеборобам хотелось бы большего. У нас высокая экспортная пошлина, в нынешнем году, в пересчете на валюту, 81 доллар за тонну. В 2,6 раза выше, чем была в 2021 году — 51 доллар. Производителям не выгодна такая пошлина — при снижающихся закупочных ценах. Если бы правительство ее уменьшило хотя бы до 50 долларов, а еще лучше и вовсе отменило, нашей пшенице не было равных в плане конкуренции.
Что еще сильно сказывается на стоимости товара — так это фрахт судов и страхование груза. Своих крупнотоннажных судов наши экспортеры практически не имеют, европейские судовые компании нам отказывают, приходится транспорт искать в третьих странах. В программе экспортеров есть планы приобретения в собственность больших транспортных средств. Но это, понятно, история длинная. А пока и фрахт, и страхование, которое осуществляют европейские компании, очень подорожали. Что также сказывается на конечной цене товара.
Экспортный потенциал у России высокий, можем вывозить большие объемы. Вопрос конкурентоспособности и логистики.
— А на внутреннем рынке хлеб останется? Какая цена пшеницы в России?
— Здесь можно точно не волноваться. Пшеница 4-го класса внутри страны в нынешнем году стоит в среднем 12,2 тысячи рублей тонна, почти на 15 % ниже, чем год назад. А урожайность ожидается рекордная.