Процесс перехода в цифровой век трудный, он осложняется международной конкуренцией, которая выражается в том числе в геополитических конфликтах. Потому что та страна, которая первой завершит цифровой переход, будет лидировать в XXI веке. Конкуренция идет как в области технологий, так и в области идеологии. Для ускорения перехода на кратком периоде требуется значительное количество талантливых мотивированных специалистов в новых цифровых областях, в том числе приоритетное значение приобретает количество ИТ-специалистов. Считается, что ИТ-разработчиков в настоящее время катастрофически не хватает. Министерство труда США считает, что до 2030 года мировая нехватка ИТ-специалистов будет составлять 85 миллионов человек. Но эта цифра требует пояснения.
Условно, на бытовом уровне, мы считаем всех айтишников программистами, и здесь, наверное, происходит первая из подмен понятий в разговорах о количестве необходимых ИТ-специалистов. Рассматривая ИТ-работников в узком смысле, мы кроме непосредственно «программистов» разного уровня подготовки, включая операторов ЭВМ, кодировщиков, эникейшиков (разнорабочих в области поддержки ИТ), программных инженеров, имеем в виду системных инженеров, инженеров баз данных, сетевых инженеров, специалистов по поддержке пользователей, тестировщиков, архитекторов и аналитиков системных (сетевых) данных, прикладных математиков и специалистов по прикладной информатике. А в широком смысле — бизнес-аналитиков и бизнес-архитекторов в области ИТ, специалистов по безопасности компьютерных систем, сетей, телекоммуникаций, разработчиков встраиваемых систем, операторов станков с ЧПУ и многих, многих других, чья специальность исторически далека от программирования.
По легенде, «отцы» первого коммерчески успешного персонального компьютера Apple Стивен Возняк и Стивен Джобс при его создании поспорили, зачем он нужен человечеству. Возняк считал, что персональный компьютер даст каждому человеку в распоряжение достаточную вычислительную базу для решения насущных задач, и, следовательно, каждый человек станет программистом, а Джобс, напротив, считал, что у людей чрезвычайно мало насущных задач, которые нужно решать в жизни, и можно большинство из них решить заранее, предложив пакеты готовых программ с удобным для человека интерфейсом. Так, чтобы человеку даже не пришлось учиться их использовать, а просто ткнуть пальцем или даже сказать компьютеру: «реши мою задачу». Казалось бы, история показала правоту Джобса, его подход предопределил грандиозный коммерческий успех Apple. Но на данном этапе развития многие профессионалы в разных отраслях человеческой деятельности вынуждены становиться айтишниками или даже программистами, для того чтобы решать свои рабочие задачи. Даже такая консервативная, казалось бы, профессия, как повар, подвержена цифровизации. Кондитерские принтеры существуют уже много лет, а роботизированные кухонные линии уже появляются в обычных ресторанах.
Так сколько айтишников нужно миру, для того чтобы успешно провести цифровизацию? Ответ неочевиден. Скажем, условные «Гугл» и «Майкрософт» чувствовали себя в последние годы экономически так хорошо, что могли позволить себе забирать на работу всех разработчиков выше среднего уровня, скупать перспективные стартапы за большие деньги только ради получения готовых команд специалистов, притом что по большому счету задач для них у компаний не было. 80% проектов того же «Гугла» так и не вышли из стадии тестирования, притом что на них были затрачены огромные временные и человеческие ресурсы. Зато высококачественные специалисты не достались конкурентам!
Еще один важный аспект — доминирующая сейчас философия разработки программных продуктов, которую принято называть «Эджайл», он же гибкая разработка, среди основных ценностей которой нет ценности создания нового, но есть ценность непрерывного изменения для совершенствования продукта. При этом изменения следует внедрять непрерывно. Многие компании всерьез следуют этой концепции. Обратной стороной непрерывного внедрения является сокращенное тестирование и отсутствие безопасности. Безопасности просто-напросто нет в философии «Эджайл»! Вот почему мы видим непрерывные проблемы как с надежностью, так и с безопасностью у большинства программных сервисов.
Данная концепция подразумевает участие исключительно опытных разработчиков и помимо прочего ставит их в постоянный цейтнот, приводящий к выгоранию. Поэтому на рынке труда разработчиков имеет место парадокс: с одной стороны, специалистов не хватает, с другой стороны, для начинающих работы не находится. Таким образом, недостаток специалистов в ИТ — это недостаток исключительно зрелых, подготовленных разработчиков с большим опытом работы, для которых нет новых интересных задач, а только портящая здоровье рутина без баланса работы и отдыха.
До последнего времени в России ИТ-сектор развивался по тем же стандартам, что и в мире, в значительной степени опираясь на программные системы и подходы, предлагаемые мировыми лидерами, с теми же проблемами. По оценкам экспертов правительства, в ближайшие годы РФ может потребоваться около миллиона ИТ-специалистов. Увы, жизнь вносит свои коррективы, уход международных ИТ-компаний с рынка РФ, канселлинг России в мире ИТ, очевидно, требуют пересмотра былых прогнозов. В 2021 году в широком смысле в РФ было 1,7 миллиона ИТ-специалистов, из них около 500 тысяч непосредственно разработчиков. По разным оценкам, с начала весны страну покинуло от 70 до 170 тысяч ИТ-специалистов, предполагается, что еще столько же может уехать во вторую волну эмиграции в течение года. С другой стороны, существует и обратный поток. Премьер-министр Михаил Мишустин отметил, что, по статистике телефонных операторов, 85% уехавших за границу специалистов вернулись на родину. Но потеря даже 100 тысяч специалистов — это много. Грубо говоря, это годовой выпуск ИТ-специалистов всеми вузами РФ.
Но насколько покинувшие страну специалисты были вовлечены непосредственно в экономику России и насколько двигали ее по пути цифровизации? Это вопрос, на который нет однозначного ответа. Скорее всего, вовлечение было не очень глубокое. Не важно, работали они в отечественной компании или в западном гиганте, по сути, они занимались офшорным программированием, то есть, находясь в РФ, работали по заданию и над задачами западных компаний и на западном рынке. И даже если уехавшие специалисты работали над поддержкой западных продуктов в РФ, их релокация тоже понятна. Для примера: один из знакомых автору специалистов много лет занимал должность ведущего инженера по внедрению и поддержке продуктов в РФ компании — производителя банковского оборудования из США. С уходом компании из России для специалиста его уровня просто нет больше задач, но, осознавая его ценность, компания предложила ему работу в США.
Парадоксально, что уход таких компаний, даже с релокацией ключевых специалистов, не привел к дефициту айтишников, а напротив — предложение на рынке увеличилось! Освободилось много работников, работавших на международные корпорации. Грамотные меры по поддержке отрасли, льготы и стимуляция отечественных компаний приводят к увеличению рабочих мест, но все равно предложений больше. Сейчас, по анализу ведущего ресурса по подбору персонала, на одну вакансию в ИТ приходится 3,8 активных резюме соискателей. Это больше, чем год назад, но меньше, чем на другие направления, где в среднем на одно предложение приходится 5,5 резюме.
Другое дело, что для развития отечественного сектора ИТ требуются навыки, отличные от навыков разработки для больших западных компаний. Поэтому разрыв в предложении и потребности в ИТ-специалистах в нашей стране еще будет ощущаться длительное время. В то время как основные разработки для западных компаний были в области мобильных приложений и веб-дизайна, сегодня нам требуется больше системных программистов, специалистов в области баз данных, специалистов по компьютерной безопасности. Но проблема эта уже осознана отечественными компаниями, активно внедряются программы переподготовки и курсы повышения квалификации, так что, я уверен, будущее ИТ-специалистов в РФ достаточно светлое.