Оптимизм на словах
Заявления в ходе визита Эмманюэля Макрона, Олафа Шольца и Марио Драги на Украину были сделаны вполне конкретные.
Во-первых, европейские лидеры подтвердили, что заинтересованы в мирном разрешении кризиса. При этом, по их словам, дипломатический выход из ситуации не должен ущемлять национальные интересы Украины.
«Мы хотим мира, — заявил, в частности, итальянский премьер Драги на пресс-конференции в Киеве, где он и его коллеги появились с украинским президентом Владимиром Зеленским. — Но Украина должна защищать себя, если мы хотим мира, и Украина выберет тот мир, который она хочет. Любое дипломатическое решение не может быть отделено от воли Киева, от того, что он считает приемлемым для своего народа. Только так мы сможем построить справедливый и прочный мир».
Эти заявления, безусловно, были призваны несколько успокоить украинскую верхушку, в которой все чаще звучат спекуляции о том, будто европейцы готовы «сдать» Украину, лишь бы откатиться к ситуации хотя бы начала года. Такие тревожные для официального Киева слухи находили косвенное подтверждение в промедлении Шольца с поставками оружия или, например, в призывах Макрона не «унижать» Россию.
Во-вторых, евросоюзовские гости не могли обойти стороной и вопрос кандидатского статуса для Украины. Все три лидера подтвердили, что готовы видеть страну в этом качестве. Эту точку зрения поддержал и президент Румынии Клаус Йоханнис, представляющий новые восточные страны-члены ЕС — в очевидной попытке смягчить критику относительно того, что крупные государства действуют как «элитарный клуб», он присоединился к Макрону, Шольцу и Драги.
Все четверо также заявили о готовности предоставить кандидатский статус Молдавии. А вот Грузия, давно дожидающаяся аналогичных шагов навстречу, оказалась не у дел. Впрочем, и ранее сообщалось, что заявка от Тбилиси будет принята лишь в 2024 году. Форсировать же вопрос не удалось в связи с сохраняющейся внутриполитической нестабильностью в закавказской республике.
Собственно говоря, проблеме кандидатов и был посвящен визит в Киев: уже 17 июня Еврокомиссия (ЕК, высший орган исполнительной власти Евросоюза) обязалась предоставить руководству ЕС свои рекомендации по будущему статусу Украины. Как ранее и предполагал «МК», включение в повестку Молдавии тоже было ожидаемым: предоставление привилегий лишь украинцам могло бы изрядно подпортить репутацию Брюсселю. Рекомендация Еврокомиссии, вполне предсказуемая по прежней риторике главы комиссии Урсулы фон дер Ляйен, для Киева (да и Кишинева) станет лишь началом большого, неограниченного по срокам пути. Ведь теперь, говорят в Еврокомиссии, начало переговоров о вступлении Украины и Молдавии в ЕС будет связываться с выполнением ими всех необходимых условий.
Неопределенность на деле
Заключение Европейской Комиссии, передаваемое ею в ЕС, строится на изучении так называемого опросника, еще весной заполненного Украиной — в два этапа, ведь речь идет о тысячах страниц.
Основная цель такой анкеты это выявление соответствия страны, претендующей на вступление в Евросоюз, принципиальным требованиям объединения. Речь идет о Копенгагенских критериях, закрепленных почти 30 лет назад, в июне 1993 года Европейским советом (высший орган политической власти в союзе, состоящий непосредственно из глав государств и правительств стран-членов: не стоит путать с Советом ЕС из профильных министров).
Согласно тексту коммюнике, членство в ЕС требует, «чтобы страна-кандидат добилась стабильности институтов, гарантирующих демократию, верховенство закона, права человека, уважение и защиту меньшинств, существование функционирующей рыночной экономики, а также способность справляться с конкурентным давлением и рыночными силами в рамках союза. Членство предполагает способность кандидата взять на себя обязательства членства, включая приверженность целям политического, экономического и валютного союза».
Как видно из цитаты, вопросы носят общий характер.
При заполнении опросника власти конкретной страны должны дать развернутые ответы, примерами подтверждающие их соответствие критериям. Еврокомиссия же определяет полноту обоснования и, если формально все в порядке, передает «дело» в руки европейских лидеров.
Помимо заключения комиссии, для предоставления кандидатского статуса стране необходима поддержка законодателей, но эту стадию Украина уже успешно прошла: за соответствующую резолюции проголосовало большинство евродепутатов.
Опираясь на два этих фактора главы ЕС должны принять единогласное решение о переводе стремящегося в общеевропейское объединение государства в «звание» кандидата. И именно на этой стадии у претендующих на евроинтеграцию стран могут возникнуть наиболее серьезные проблемы.
Одним из последних руководителей стран ЕС скептически отозвался о «кандидатстве» Украины австрийский канцлер Карл Нехаммер. В интервью изданию Welt он скзала: «Что касается возможного статуса кандидата в ЕС, я хотел бы заявить, что существуют четко установленные критерии, которые необходимо соблюдать без всяких «если» или «но». Не должно быть двойных стандартов или даже кандидатов первого и второго сорта».
По словам главы правительства Австрии, следует обеспечить, чтобы ЕС применял к Украине «те же стандарты», что и к другим странам-кандидатам с Западных Балкан: «Для меня было бы немыслимо предоставить Украине статус кандидата и в то же время держать в стороне такие страны, как Босния и Герцеговина».
Возвращаясь к процедуре утверждения кандидатского статуса, надо иметь в виду, что в первую очередь, любой действующий член ЕС вправе потребовать выполнения какого-либо определенного условия от обсуждаемого претендента. Это могут быть и общеевропейские требования, и вопросы двусторонней повестки: взаиморасчеты по имеющимся долгам, облегчение условий пересечения границ и т.п.
Второй этап — то самое соответствие общеевропейским требованиям, но уже не на уровне деклараций, а в количественном измерении. Так, например, оценку свободы слова, СМИ проводят профильные департаменты внутри ЕС, опирающиеся на весь комплекс международных рейтингов, а не мнение официальных властей государства-претендента.
В плане экономики требования прописываются отдельно для каждой страны в зависимости от ее ВВП, внешнего товарооборота и т.д. Цифры в этом случае могут разниться, а в случае с Украиной предстоит решить и ряд технических моментов, а именно — как считать "висящие" на ней многочисленные долги.
По правилам ЕС, сумма внешней и внутренней задолженности члена и дефицит бюджета не должна превышать определенный (высчитывается индивидуально) процент от ВВП. Допустимая инфляция может быть максимум на 1,5% выше среднего показателя по трем странам с наименьшим (!) ее уровнем. Это же касается и кандидатов, а при желании войти в еврозону требования еще более жесткие, так как "ставка" для всех едина (долг не более 60% от ВВП, дефицит бюджета — не более 3%).
Подобные требования прописаны уже не в концептуальных Копенгагенских критериях, а в более конкретном Маастрихтском договоре, который и положил начало ЕС. «Все четверо из нас поддерживают немедленный статус кандидата на членство (для Украины)», — заявил в Киеве Макрон, отметив, что это будет «сопровождаться выработкой дорожной карты», куда, очевидно, и войдут требования, вроде обозначенных выше.
Наконец, есть и третий момент, который касается уже не способностей Украины «дотянуть» до требуемого ЕС уровня, а внутренней механики союза. Об этом в ходе визита в Киев упомянул и Шольц.
«ЕС должен подготовиться и модернизировать свои структуры и процедуры», — заявил немецкий канцлер. Ранее несколько официальных лиц союза уже отмечали, что вступление Украины из-за ее относительно большого населения коренным образом изменит баланс сил в решениях ЕС, принимаемых квалифицированным большинством голосов.
Такой подход предполагает, что в голосовании среди членов союза учитывается не только один голос от страны, но и проживающий на ее территории процент от евросоюзовского населения.
Так что порою всего нескольких государств с наибольшим количеством жителей хватает для принятия принципиальных шагов, даже если другие участники объединения против. Поэтому, как было неоднократно сказано и ранее, даже при получении Украиной кандидатского статуса, и Киеву, и Брюсселю предстоит долгая и непростая работа. Что же касается ободряющих заявлений, их в ближайшее время стоит ожидать немало: через неделю, 24-25 июня, состоится саммит ЕС, где на повестке будет и судьба потенциальных кандидатов.
В любом случае, в Киеве не должны забывать пример Турции, которую Евросоюз «облагодетельствовал» присвоением статуса страны-кандидата в 1999 году. Переговоры же между Анкарой и Брюсселем о вступлении в ЕС начались в 2005 году, но турки по-прежнему так же далеки от членства в альянсе, как и два десятилетия тому назад.