— С какими проблемами столкнулась отрасль за последнее время?
Алексей ЛЯЛИН, президент Российского союза пекарей:
— Мы очень тяжело пережили три года пандемии и в итоге вышли с глубокими потерями. Закрылось много заводов. Некоторые области потеряли своих производственных флагманов. Например, Волгоградская область лишилась производства, которому почти 80 лет и на котором выпускалось 120 тонн хлебобулочной продукции в сутки. Это очень серьезно. Сейчас наблюдается нехватка трудовых ресурсов. Свою роль также играет резко снизившаяся доступность сырья и материалов. Сфера глубоко интегрирована в европейскую структуру потребления, поэтому санкции на нас сильно влияют.
Но мы сегодня должны говорить не о том, что происходит на данный момент, а о том, как мы пройдем 2022 год и с чем войдем в 2023-й. Фактически отсутствует системная программа помощи, которая помогла бы отрасли выжить.
— Для стабилизации цен на хлеб власти выделили 2,5 млрд рублей. Субсидии уже ушли в регионы. Попутно вводится мораторий на повышение отпускных цен. Считается, что данная мера позволит зафиксировать цены до конца года. Вы с этим согласны?
Сергей ЛИСОВСКИЙ, депутат Государственной думы, член Комитета по аграрным вопросам:
— Правительство выделило 242 млрд рублей на поддержку сельского хозяйства дополнительно в марте 2022 года. Аграрии из этой суммы получат всего 20%, а 173 млрд уйдет банкам на «виртуальную базовую ставку», которую утверждает ЦБ (20%). Получается, что мы не крестьянам помогаем, а только поддерживаем банки.
В свое время были так называемые бюджетные кредиты, то есть бюджет напрямую давал деньги под 3–4% предприятиям, банки за процент-полтора отслеживали, чтобы эти кредиты правильно работали, а ресурсы были потрачены по назначению. И все было логично: банк получал за свою работу небольшой профит, а крестьяне получали бюджетные деньги под маленький процент. Что же касается фиксации отпускных цен, то это приведет к «вымыванию» дешевых сортов хлеба и подорожанию этого продукта в целом.
Алексей ЛЯЛИН:
— Решение о поддержке хлебопекарной отрасли на сумму 2,5 млрд рублей приняли в октябре 2021 года, но тогда была абсолютно другая ситуация. Страна выходила из кризиса, вызванного пандемией. Были огромные надежды на подъем, и экономика стала оживляться. Сейчас ситуация другая. Понятно, что в первую очередь все силы государства надо направить на поддержку малоимущего населения. Поддержать их покупательскую способность. Нельзя сдерживать цены для всех категорий населения, уравнивая тем самым людей, которые ездят на «Мерседесах», и тех, кто считает каждую копейку. Это невозможно, так экономика не умеет работать. Но адресной помощи нет, как и выделенных 2,5 млрд рублей, которые якобы пришли в регионы. Ни один регион их еще не увидел.
Мы строим бизнес в условиях неопределенности, в условиях колоссального роста стоимости сырья, материалов. А самый главный бич отрасли сейчас — все поставщики перешли на предоплату. У нас же денег на предоплату нет, и в банке их так просто не возьмешь: ни один здравомыслящий директор завода не оформит кредит под 17%. Хлебопекарная отрасль не подпадает ни под программу поддержки МСП, ни под льготные программы для сельхозпроизводителей. Ситуация тяжелейшая.
— Вы утверждаете, что господдержка так и не дошла до хлебопеков? Почему?
Алексей ЛЯЛИН:
— Это очень интересная история. Мы задаем этот вопрос всем инстанциям: департаментам на местах, Минсельхозу, банкам... Все говорят, что деньги существуют. Но никто не может сказать, где они.
Сергей ЛИСОВСКИЙ:
— Скорее всего, ситуация следующая. Я не говорю конкретно про эти деньги. У нас постоянно возникает одна и та же проблема. Для того чтобы получить средства, регионам необходимо оформить огромное количество документов. Во-первых, это время. Во-вторых, это не всегда можно сделать по причине отсутствия необходимой информации. Но если вы не заполнили эту форму, деньги вам не положены. Плюс для того, чтобы получить господдержку, надо выполнить какое-либо условие Минфина, например вы должны снизить затраты или заморозить отпускную стоимость продукции. Пока получается, что государственная помощь уходит банкам, а не хлебопекам.
Если говорить об адресной помощи малоимущим слоям населения, то я давно поднимал эту тему. Сейчас это называется «внутренняя продовольственная помощь», я предлагал — «продуктовые карточки». Предполагалось, что малоимущим будут выделять средства на покупку российского продовольствия. В прошлом году уже посчитали, что на реализацию потребуется около 300 млрд рублей, но до запуска программы так и не дошли.
— В случае с хлебопеками получается, что они получат поддержку от государства, если заморозят отпускную стоимость. Но издержки существенно выросли. Производители согласятся на такие условия?
Алексей ЛЯЛИН:
— Предложение будет холодно воспринято бизнес-сообществом. Одно из требований — нулевая задолженность. Для предприятия, которое, допустим, выпускает продукцию на миллиарды рублей, — это нереальное условие.
Для получения субсидии также необходимо месяц не поднимать отпускную цену. Представьте, все дорожает, а тебе говорят: держи стоимость. Не удивлюсь, если спустя месяц снова прозвучит: «Вот вы получили деньги, а теперь еще два месяца не повышайте отпускные цены». Так вообще умереть можно. Мы направили свои предложения и в Госдуму, и в Минсельхоз, и в правительство. Просим пересмотреть требования, так как они нереальны. Все-таки надо исходить из реалий 2022 года.
Сергей ЛИСОВСКИЙ:
— Создаются программы поддержки в кавычках, чтобы отчитаться перед руководством страны — мол, мы поддержали хлебопеков. Никого не интересует реальный переход денег производителям. Интересует — отчитаться перед руководством: «Мы деньги выделили», а то, что они не приходят, или приходят слишком поздно, или такие условия ставят, что многие хлебопеки отказываются их принимать, уже никого не волнует.
На селе есть много программ «как бы поддержки». Хозяйства осознанно отказываются от такой помощи. Я приезжаю в конкретные хозяйства, спрашиваю у сельхозпроизводителей, получают ли они господдержку. А они недоумевают: зачем? Говорят так: «Я должен потратить деньги на проектную документацию, на подготовку, а получу чуть больше, чем потратил. А потом меня будут все кошмарить за то, что я получил бюджетные копеечки. Лучше я буду как-нибудь сам...»
— Возможен ли в таких условиях дефицит хлеба на полках магазинов?
Алексей ЛЯЛИН:
— Пессимистический прогноз таков: хлеб на полках будет, но весьма ограниченного ассортимента и скромного качества. Скорее всего, мы вернемся к истории с ассортиментным предложением населению где-то начала 1990-х годов. Будет четыре вида хлеба: два черных, два белых и четыре вида самых простых мелкоштучных изделий с самыми простыми начинками, которые мы производим на сегодняшний день.
Уверяю вас: поставщики сырья и материалов, поставщики оборудования и запчастей и сами хлебопеки не хотят возвращаться в эту историю тридцатилетней давности. Поэтому я думаю, что благодаря общим усилиям этого не случится. Сегодняшняя ситуация может привести к гибели крупных заводов, но при этом мелкие предприятия, у которых доля ручного труда очень высокая и нет автоматизации, могут, наоборот, расширить свои производственные мощности. Такой баланс возможен. Вместе с тем многие регионы столкнутся с тем, что будут вынуждены на местном уровне принимать меры поддержки.
— Когда может сбыться такой негативный прогноз, если вдруг не удастся оперативно решить проблему?
Алексей ЛЯЛИН:
— Сейчас мы живем на сырье, материалах, запчастях, которые заготовлены в январе, декабре, ноябре. Мы тратим эти ресурсы, поэтому ситуация более-менее стабильна. В конце второго квартала текущего года будут понятны перспективы. Очевидно, например, что мы не сможем оперативно заменить оборудование, допустим, на китайское. На это уйдет не меньше трех лет. Сегодня с уверенностью мы можем сказать только одно: хлеб будет, но вот какого он будет качества и в каком ассортименте, — это вопрос.
— Как потребителю определить: какой хлеб более качественный и полезный?
Алексей ЛЯЛИН:
— Самый полезный хлеб очень просто определить: посмотрите на предприятие, которое его выпускает. Маленькое предприятие не может выпускать хлеб без каких-либо ускоренных технологий производства. Для того чтобы сделать черный хлеб, нужно 13,5 часа. Белый — порядка 6 часов. Самый полезный хлеб — это, конечно, заводской.
Сергей ЛИСОВСКИЙ:
— Проще говоря: не покупайте хлеб, который произведен торговыми сетями. У них ускоренное эрзац-производство, и этот хлеб — ненастоящий. Если вы видите на этикетке «хлебозавод номер такой-то», покупайте. Если вы видите, что там знак торговой сети или красивая этикетка, то такой продукт лучше не брать.
— Что же будет дальше с ценой хлеба? Есть ли шанс, что она не будет расти?
Алексей ЛЯЛИН:
— Очень важно понять: в цене хлебе сидит огромная доля транспортных расходов. Для нас бензин, а именно на бензине ездят хлебовозки, точно так же важен, как для посевной дизельное топливо. Но в этом направлении ничего не происходит. Вся хлебная отрасль — это энергоемкое производство, и нам крайне важно, чтобы у нас был киловатт/час 4 рубля, а не 10, как в Элисте, и не 7, как во Владимире.
Сергей ЛИСОВСКИЙ:
— Наши производители — патриоты-энтузиасты — без правильно выстроенной финансово-денежной политики государства сделать ничего не смогут. Пока понятно, что хлеб будет дорожать. Но минимально. Проблему надо решать системно, а не кошмарить бедных пекарей и не требовать, чтобы те не поднимали цены. Они как раз самые последние в цепочке подорожания, меньше всего виноваты. Но их проще всего обвинить.
Из первых рук
Производители хлебобулочной продукции рассказали, с какими трудностями они столкнулись.
Владимир ПОПОВ, управляющий производственной компанией «Хлебнаш», Волгоградская область:
— Мы фиксируем рост цен на зерно, оборудование, упаковку. Нехватка оборотных средств — один из главных вопросов. Думаю, мы столкнемся с низким уровнем заработной платы в отрасли. Небольшой пример: если у механизатора годовая зарплата составляет примерно 1–1,2 млн рублей, то пекарь сегодня получает 400 тыс. рублей в год: средняя зарплата 35–40 тыс. рублей в месяц. Скорее всего, мы испытаем отток кадров. Хлеб вроде бы является не экспортным продуктом, но все равно он очень сильно привязан к экспорту. Зерно, сахар, масло: цены зависят от мировой конъюнктуры. Нужно создавать какие-то резервные фонды, чтобы удержать цены на хлеб. Резервный фонд по зерну, чтобы была доступная мука, по сахару, по маслу. С оборудованием нужно что-то решать. Большие предприятия, конечно, работают на импортном оборудовании. Сегодня стало недоступно еще переоснащение. Поддержку от государства еще не получили. Надо подготовить кучу документов. Надеюсь, что в ближайшие недели нам что-то дадут.
Сергей ЕЖЕЛЕВ, гендиректор Долинского хлебокомбината, Сахалинская область:
— Сырье пока есть, но у нас очень большие транспортные расходы, которые закладываются в себестоимость. Власти Сахалинской области в какой-то степени помогают предприятиям: частично оплачивают доставку, небольшое возмещение идет по дизельному и жидкому топливу, которое мы используем для печей.
Чтобы получить средства из выделенных 2,5 млрд рублей, нужно предоставить столько отчетности, что думаешь — лучше не связываться. Это просто ужас! Это такое количество информации, что тут надо целую бухгалтерию полгода делать, чтобы отчитаться. Мы не получили еще, собственно, ни рубля. Но нам удалось заключить кредитный договор с Сахалинским центром развития предпринимательства — кредит 4,5 млн рублей под 8%. Еще 5 млн рублей под 5% мы вроде бы сможем получить в Сельхозбанке. Нам необходимы оборотные средства.
Булат КУТДУСОВ, гендиректор «Булочно-кондитерского комбината», Казань:
— У нас аналогичная ситуация с федеральной субсидией: денег мы еще не получили. Более того, нам объявлено только о начале сбора документов. Соответственно, в лучшем случае получим в конце мая. Для того чтобы нам предоставили помощь, мы должны получить справку с нулевой задолженностью. Это практически невозможно сделать. Кроме того, нужно зафиксировать среднюю цену хлеба. Смотрите, один и тот же сорт хлеба может быть без упаковки, в упаковке, половинка и нарезанный. Так вот, заявка постоянно меняется: сегодня может быть больше половинок, завтра — больше целых. Таким образом, средняя цена выросла, и всё. Получается, что мы нарушили регламент. Такую помощь в кавычках можно назвать медвежьей услугой. От нее только сложнее становится. На сегодняшний день мы думаем отказаться от федеральной субсидии. В нашем регионе создана очень хорошая мера поддержки — правительством республики закуплен региональный фонд объема зерна для хлебозаводов, зафиксирована цена и объем. Поэтому у нас ситуация более-менее стабильная, но хотелось бы, чтобы все учитывали этот опыт, и мы готовы им поделиться.