Еще каких-то десять-двадцать лет назад про креативные индустрии в нашей стране говорили прежде всего в контексте сохранения народных промыслов и развития культуры. В последние годы креативность все чаще попадает в фокус дискуссий про экономическую ценность, создание брендов, выбор бизнес-моделей и капитализацию интеллектуальной собственности. В креативности стали видеть новый источник экономического роста. Нынешний год объявлен Генеральной Ассамблеей ООН Международным годом креативной экономики и устойчивого развития.
Резонно у государства возникает желание усилить креативный сектор. Однако это благое намерение оказывается не так просто воплотить в жизнь. Почему? Дело в том, что креативные индустрии отличаются от других видов экономической деятельности крайним разнообразием и зачастую неуловимостью для официальной статистики. От искусства и индивидуального мастерства до высоких технологий и массовых рынков, от доминирования государства и крупных игроков до секторов почти исключительного присутствия малых компаний и физических лиц, от культурного наследия до промышленности — все это территория креативной экономики. Представьте, много ли общего у балерины и айтишника? Подобная разнородность порождает множество трудностей — как все это поддерживать в 85 субъектах Российской Федерации?
Чтобы не быть голословными, давайте посмотрим, как определены в стратегических документах установки на развитие креативных индустрий и в какой мере они находят воплощение в экономической политике государства.
В действующей Стратегии пространственного развития России установлены отрасли «эффективной специализации» для всех регионов страны (за исключением Москвы). В этом документе каждому региону вменены те или иные специализации. Подавляющее большинство таких предписанных специализаций составляют отрасли промышленности. Несколько реже встречаются добыча природных ресурсов и сельское хозяйство. Сфера услуг ограничена туризмом, информационными технологиями, наукой, здравоохранением, транспортировкой и хранением. Конкретные креативные индустрии оказываются вне перечня эффективных специализаций, рекомендуемых для поддержки в регионах.
Приоритеты региональных властей лучше всего искать в официальных стратегиях субъектов Российской Федерации. По нашим расчетам, в число самых популярных приоритетов вошли пищевая промышленность, тяжелое машиностроение, строительство и строительные материалы, туризм, сельское хозяйство, добыча и транспортировка нефти и газа. Можно констатировать, что и на уровне регионов креативные индустрии пока что не воспринимаются как реальный приоритет экономической политики.
Можно предположить, что игнорирование в качестве приоритетов политики на федеральном и региональном уровне креативных индустрий связано с их объективной слабостью и фактическим отсутствием креативных специализаций у российских регионов. Однако наши расчеты подводят к выводу, что по крайней мере в 21 субъекте РФ хотя бы одна из пяти креативных индустрий (звукозапись, издательское дело, дизайн и маркетинг, киноиндустрия, культура, ювелирные изделия) относится к отраслям специализации высокого уровня развития. Более 70% занятых в индустрии звукозаписи находятся в Москве и Калужской области, больше 40% в ювелирной индустрии с локализацией в Костромской области и еще 13% — в Смоленской. Почти пятую часть сферы культуры аккумулировали столицы — Москва и Санкт-Петербург. В Москве сконцентрировано больше половины всей российской киноиндустрии и почти четверть издательского дела, дизайна и маркетинга.
Мы видим три возможных подхода к развитию креативных индустрий, которые вытекают из особенностей данного сектора.
Во-первых, креативная экономика — это во многом экономика звезд, или, как ее называет автор теории креативного класса Ричард Флорида, экономика по принципу «победитель получает все». Именно звездные участники — мировые бренды, известные личности и крупнейшие корпорации — получают основные выгоды, привлекают других креативных игроков и вносят вклад в экономическое развитие территории.
Важно с самого начала как можно точнее определить текущих или растущих звезд, имеющих потенциал к масштабированию и способных оказать значимое влияние на экономическое развитие территории. Как показывает опыт третьего в мире по размеру выручки разработчика мобильных игр — компании Playrix, переехавшей из Вологодской области в Дублин, а также регулярно покидающих Россию компаний-единорогов, системная работа со звездными компаниями и командами у нас пока не налажена. Их невозможно увидеть ни в статистике, ни воочию — ведь в отличие от промышленности звезды креативного сектора редко обрастают заводами и крупной недвижимостью. Хорошим решением является анализ международных баз данных, платформ, рейтингов и наград. Например, наибольшее количество признанных модных брендов торгуются на платформе FARFETCH и принимают участие в одной из четырех мировых недель мод (Париж, Милан, Лондон и Нью-Йорк). О коммерческом и творческом успехе кинокартины объективно можно судить на основе онлайн-агрегаторов, оценок IMDb и Rotten Tomatoes, а также результатов участия в 15 главных ежегодных международных кинофестивалей.
Вторая особенность — значительная доля неформального сектора, молодость и мобильность креативных индустрий, которые до сих пор ограниченно отражаются в официальной статистике. Например, мы постарались как можно точнее измерить креативную экономику столицы на основании различных доступных, в том числе альтернативных, источников. Наши результаты показали, что в Москве в сфере креативной экономики действуют более 100 тысяч организаций и индивидуальных предпринимателей, производящих годовую выручку более 3 трлн руб. Оказалось, что по вкладу в столичную экономику творческий сектор более чем в 1,5 раза опережает даже столь масштабную отрасль, как строительство! При этом более 40% индивидуальных предпринимателей в креативных индустриях Москвы были зарегистрированы менее трех лет назад.
Чтобы сделать креативный сектор прозрачным, необходимы положительные стимулы вести дела вбелую и сотрудничать с государством. Среди них могут быть цифровые платформы с эксклюзивными сервисами, доступ к креативным пространствам, инфраструктуре и специализированному оборудованию, расширение форматов поддержки, опробованных в сфере инноваций (акселераторы, гранты, площадки для апробации нововведений, государственные закупки и др.).
Третья особенность креативных индустрий — высокий уровень проникновения в традиционные отрасли. Наши расчеты показали, что 54,6% творческих работников Москвы заняты в промышленности и других секторах экономики города. Другими словами, креативный сектор распадается на две большие части: собственно креативные индустрии и креативные профессии в рамках «некреативных» отраслей. Важно не забывать про вторую часть, ведь от креативной интенсивности традиционных отраслей во многом зависит их конкурентоспособность в современной экономике. Такая поддержка может включать субсидирование расходов на промышленный дизайн, совместные проекты на стыке креативных и традиционных отраслей, формирование сообществ креативных профессионалов в традиционных отраслях, разработку специализированных сервисов для физических лиц по профессиональному развитию и бизнес-навыкам.
Творческие индустрии могут внести огромный вклад в экономику как отдельных регионов, так и всей страны. Но пока креативный сектор выглядит «черным ящиком». Чтобы сделать креативную экономику измеримой и в какой-то мере управляемой, необходимы не только более точные инструменты статистического измерения, но в первую очередь партнерское отношение со стороны государства к даже самым небольшим ее представителям.