На первый взгляд масштаб новых антикризисных госрасходов впечатляет. По словам Силуанова, правительство потратит на поддержку экономики в 2020–2021 годах 9% ВВП. И это при том, что министр финансов прямо заявил: обращение к средствам Фонда национального благосостояния (ФНБ) возможно, только если цены на нефть снизятся до $20 за баррель. Что ни одним официальным прогнозом, кроме специально алармистских, не предусматривается. Получается, бюджету предстоит выложиться на поддержку экономики по полной. Правда, наполовину (как раз на 4,5% ВВП) он уже успел выложиться за прошедшие месяцы 2020 года.
Сразу возникает вопрос: а как быть с ранее объявленной программой сокращения бюджетных расходов в 2021 году на 5% в рамках снижения дефицита бюджета? И вообще, чем дальше, тем крепче желание внимательнее присмотреться к новой антикризисной программе, а точнее, к ее стоимости, предложенной министром финансов.
Задача существенно облегчается тем, что к этой программе уже присмотрелась главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова. Она считает, что «в этом году помимо 4,5% ВВП, которые правительство уже израсходовало, дополнительно будет потрачено еще 1,5% ВВП в четвертом квартале 2020 года». Дальше — простая арифметика. Если из 9% ВВП вычесть сначала 4,5%, а потом еще 1,5%, останется всего 3% ВВП. Это и есть господдержка экономики в 2021 году. Она, как подчеркивает Орлова, «уже в основном учтена в бюджете нескольких национальных проектов, двумя крупнейшими из которых являются план инфраструктурного строительства и меры по импортозамещению. В итоге с учетом очистки от регулярных расходов правительства российский пакет стимулов все еще остается на низком по мировым стандартам уровне — 2–3% ВВП».
Ну хорошо, масштабы господдержки оказались не сверхамбициозными, а серо-скромными, тогда обратимся к предмету особой гордости российских макроэкономов. Вот он — по соотношению затрат, которые государство выделяет на дополнительную поддержку экономики, и результата, измеряемого в масштабе снижения ВВП, пока Россия смотрится гораздо успешнее многих развитых стран, и в первую очередь США и ЕС. Денег тратится меньше, но и темп снижения ВВП ниже. Получается, все в порядке?
Это как посмотреть. Если задается минимум средств и ставится задача добиться максимально эффективного их использования, можно говорить об антикризисном «российском чуде». Это «чудо», конечно, можно «заземлить» и показать, что структура российской экономики менее уязвима к воздействию коронавируса, потому что гораздо меньше по сравнению со структурой экономики развитых стран ориентирована на удовлетворение потребностей населения, обслуживая в первую очередь государство. Но это вторично.
Суть же в том, что сама постановка задачи принципиально неверна. На самом деле она состоит в том, чтобы добиться максимально быстрого восстановления экономики. Это — мерило госзатрат, а не наоборот. Соответственно, резонна постановка вопроса: почему бы правительству не увеличить господдержку экономики в целях ускорения преодоления последствий кризиса? И тогда стоит оценивать госзатраты, учитывая резервы ФНБ, таким образом, чтобы, не опустошая копилку, тем не менее добиваться максимального восстановления ВВП.