Но это еще что! Вот вам цитата про «благословенные времена».
«— За чем очередь? — поинтересовался он.
— Водку без талонов дают.
— А сколько она стоит без талонов?
— Вы что, с неба свалились? — обернулась женщина. — Ах, простите, вы, наверное, недавно в Москве, тридцать рублей бутылка.
— Дешевка! — поразился Володька. — Я в деревнях за самогон пятьсот платил.
— Так на рынке у нас столько же берут. Мы стоим-то, думаете, чтоб выпить? Нет. Ну, мужики, те, конечно, в себя вольют, а мы, женщины, только посмотрим — и на рынок...»
Это отрывок из повести Вячеслава Кондратьева «Отпуск по ранению».
Возникает вопрос: если на рынке за бутылку водки нужно отдать целых 500 (пятьсот!) рублей, то сколько же тогда человек зарабатывал за месяц?
«— Мама, — полез Володька в карман гимнастерки, — вот деньги. Много, три моих лейтенантских зарплаты.
— Сколько же это?
— Много. Около двух тысяч».
Заметим: 1942 год, речь идет о зарплате лейтенанта в действующей, воюющей армии, на переднем крае. Т.е. человек и жизнью рискует, и кровь проливает, и за это — менее 700 рублей в месяц! Пенсия по инвалидности на тот самый момент — 350 рублей в месяц. Зарплата человека на производстве, в тылу — 500 рублей в месяц, как раз ровно цена бутылки водки на рынке. Цену в государственном магазине брать за ориентир нельзя — потому что водки в свободной продаже нет.
И такая ситуация с водкой была за 74 года коммунистического режима очень много раз.
Были продолжительные периоды, когда водка была дефицитом и в свободной продаже ее не было. Оно и понятно: пищевой этиловый спирт тогда производили из пищевых продуктов — пшеницы, картофеля, сахарной свеклы. Не ошибусь, если скажу, что примерно две трети, т.е. примерно 50 лет из 74 лет коммунистического правления, в Советском Союзе был дефицит продуктов питания. Соответственно, если продуктов не хватало и они были в дефиците, то и с алкоголем было то же самое.
Если брать округленно примерное количество необходимого для производства водки сырья, то будет так: на производство литра водки уйдет три килограмма пшеницы! Сколько хлеба выдавали в день в блокадном Ленинграде, напомнить?
Так что, как вы понимаете, если людям не хватало хлеба и они его не ели досыта, как его можно было тратить на производство водки?
А выпить людям хотелось. Да ведь жизнь-то какая была? Взять Великую Отечественную войну. В повести «Сашка» у того же Вячеслава Кондратьева есть такой эпизод: раненые бойцы идут в тыловой госпиталь своим ходом. У лейтенанта осколком или пулей перебит нерв на руке, и его мучают невыносимые боли. Ему нужно выпить, чтобы приглушить боль:
«Лейтенант, полежав немного, вынул из кармана пачку тридцаток, пересчитал и, ничего Сашке не говоря, смылся. Видать, в деревню, самогону доставать.
К ужину пришел повеселевший малость и, когда стали еду разносить, вытащил из кармана бутылку мутного желтоватого самогону и одну луковицу на закуску.
— Знаешь, сколько отдал?
— Сколько?
— Пять сотен!
— Деньги-то какие по мирному времени! — удивился Сашка. — Совести на них нет, что ли?
— И то еле выпросил, за деньги-то. Если б керосинчика, говорят, или крупы какой, или что из одежонки, тогда бы с радостью».
Наглядно? Конечно. Так и было! Писатель сам все это прошел, и его повести носят почти документальный характер.
И такая ситуация была не только во время войны.
Сколько я помню себя, в нашем рабочем гетто на окраине Ташкента бутылка водки всегда была мерилом взаиморасчетов. Как правило, за выполнение какой-то работы просили не денег, а бутылку. Или две — если работы было много. А ведь это 1970–1980-е годы. И водка была в свободной продаже — вроде бы. Можно было и деньгами за работу брать. Но! Полученные деньги могла отнять любимая супруга — чтоб не пропил. А если вместо пятерки получить сразу «пузырь» — чего еще желать?
В конце 1980-х водка уже официально, в магазине, стоила 10 рублей за бутылку. Т.е. государственная цена все время росла — вместе со средней зарплатой. Торговля алкоголем была полностью государственной. Деньги от продажи алкоголя давали до 40% поступления в бюджет. И тем не менее водка стала дефицитом. Даже при цене 10 рублей за бутылку! У нас, в Ташкенте, еще можно было достать. Я подозреваю, что местные подпольные производители наладили производство и сбыт через государственную торговую сеть. Ведь тогда не было акцизных марок, каких-то защитных этикеток, специальных бутылок. Поэтому в национальных республиках цеховики даром времени не теряли. А вот в регионах РСФСР с водкой был вообще швах! В 1990 году в Магадане за бутылку водки давали 80 рублей! Это заплата уборщицы за целый месяц. Молодой специалист с высшим медицинским образованием получал не намного больше — 100 рублей в месяц. Интересно то, что в Магадане распространен был бартер: приезжающие в командировку в Магадан везли с собой водку и меняли ее у местных на красную икру: получали литр красной икры свежего посола — за одну бутылку водки. Что ни говори, а советская экономика была ну совершенно идиотской!
Так что те, кто имел доступ к производству, распределению и продаже водки, были в шоколаде. Интересно, что и в Латвии, в Риге, в том же 1990 году водки по госцене было не купить. В «коммерческих» магазинах, в изобилии тогда появившихся, она стоила 25 рублей за бутылку. Это, считайте, неделя работы молодого специалиста.
Некоторые могут возмутиться: «Ну почему нужно все мерить на водку?»
Ну, если не на водку — а на любимую всеми поклонниками СССР докторскую колбасу, то нужно было ишачить целый день за палку этой самой колбасы. Палка весила 2,5 килограмма, при цене 2 рубля 20 копеек за кг стоила 5 рублей 50 копеек. Это дневной заработок при средней зарплате 110 рублей.
Обычная совковая реплика в таких случаях: «А сейчас что, лучше?»
Отвечу: да, лучше в 100 раз! И это «в 100 раз» — не фигура речи, а математический расчет!
С продуктами питания лучше в 40–50 раз — и по цене, и по ассортименту, качеству и доступности. А остальное? Ну а в какой коэффициент вы оцените свободу передвижения? И не только свободу выезда за рубеж, но и свободу перемещения по своей стране! Ведь в СССР свободы передвижения не было! Крестьяне не имели паспортов до 1976 (!) года. Более 50 миллионов колхозных крестьян получили паспорта в период с 1976 по 1981 год — смотрите соответствующее постановление Совета министров СССР от 1974 года. То есть крестьяне были, по сути, крепостными. А что другие? Другим было несколько легче, но без прописки вы нигде не могли жить и работать. То есть вы не могли по своему желанию приехать в Москву и устроиться на работу. Сначала нужно было получить прописку по месту жительства. А для прописки нужно было жилье, в котором вас пропишут. Таким жильем могла быть квартира близкого родственника. Еще один вариант — служебное жилье. Это если вас государство как особо ценного специалиста направляет трудиться в столице и предоставляет жилье, т.е. случай исключительный. Третий вариант — стать «лимитой». Так пренебрежительно называли тех, кого набирали на непрестижную, тяжелую и не очень хорошо оплачиваемую работу на промышленных предприятиях, — рабочие на конвейерах автозаводов, строители или попросту дворники в ЖЭКе. Сегодняшних возможностей перемещаться за высокооплачиваемой работой по всей Российской Федерации, и даже по всему миру — такого и близко не было.
Когда сегодня некоторые ноют, что «нет работы», они хотят сказать, что им Путин не принес работу с доставкой на дом. Работа есть во всех регионах, и не только работа, но и нормальная зарплата. Но нужно все же зад оторвать от дивана, чтобы эту работу найти и получить. Никто вам в пятидесяти метрах от вашего подъезда работу предоставлять не обязан. Посмотрите вокруг: по всей России — от Краснодара до Якутии, от Калининграда до Находки — всюду вы можете увидеть гастарбайтеров из Средней (Центральной) Азии. Они-то знают, что Россия — просто суперская страна.