Сделка по ограничению добычи ОПЕК+, с конца 2016 года поддерживающая стабильность барреля, оказалась сорвана. Москва не приняла предложения Саудовской Аравии по дополнительному сокращению производства, на что Эр-Рияд и другие страны Ближнего Востока ответили увеличением производственных мощностей. Началась своеобразная игра на понижение барреля — в надежде на то, что у конкурентов нервы не выдержат первыми. Между тем через 10 дней участники ОПЕК+ поставят на соглашении (1 апреля заканчивается его срок) окончательный крест и увеличат добычу, в результате чего стоимость «бочки» рискует упасть до $20, а российскому бюджету придется кормиться за счет ранее накопленных резервов и жить надеждами на нефтяное перемирие.
После очередной встречи 6 марта в Вене в рамках неформальной организации ОПЕК+ (объединяет страны-члены ОПЕК плюс десяток независимых производителей, включая Россию), с 2016 года служившей главным механизмом по поддержке цен на углеводороды, участники не пришли к новому соглашению, и баррель ожидаемо рухнул. Удивительно, но для российских «нефтяных генералов» это стало поводом для веселых шуток. Генеральный директор «Сургутнефтегаза» Владимир Богданов после беседы с главой Минэнерго Александром Новаком на вопрос журналистов: «При какой цене нефти вам комфортно?» — ответил: «Мне комфортно, когда вас рядом нет». Его коллега, председатель правления «Новатэка» Леонид Михельсон, корреспондентам, поинтересовавшимся у него, оказывает ли влияние коронавирус на бизнес его компании, предложил отойти подальше. «Вдруг заразитесь!» — предупредил один из богатейших людей страны.
Более предметными в своих заявлениях оказались глава «Газпром нефти» Александр Дюков, отметивший, что не Россия была инициатором по выходу из соглашения ОПЕК+, а также руководитель «Татнефти» Наиль Маганов, поручившийся, что некритичной ценой будут котировки «даже в $8 за баррель».
Стоимость «черного золота», менее чем за месяц рухнувшая более чем в два раза, пока далека от этой черты, проведенной Магановым. Однако молниеносность, с которой изменяются нефтяные котировки, а также продолжающиеся разногласия между основными производителями сырья, рождает серьезные сомнения, что в ближайшее время углеводороды подрастут в цене, а российский бюджет, рассчитанный исходя из стоимости «бочки» в $42–43, избежит дефицита.
Бочка раздора
Март 2020 года доказал, что альянс между нефтедобывающими странами мира носит весьма неустойчивый характер, а договоренности между ними о регуляции сырьевого рынка являются скорее некими джентльменскими соглашениями, не обладающими обязательной юридической силой.
На встрече 6 марта участники меморандума об ограничении производства «черного золота», подписанного рядом стран ОПЕК и независимыми добытчиками в 2016 году, не смогли найти взаимопонимания по условиям продолжения соглашения. Саудовская Аравия сначала настаивала на дополнительном сокращении производства. Условия были поставлены следующие: в I квартале 2020-го страны альянса должны были урезать мощности еще на 1,7 млн «бочек» в день по сравнению с уровнями 2019-го.
Россия как одно из трех главных добывающих государств мира отказалась пойти на новые производственные уступки, полагая, что параметры сделки нужно сохранить, не прибегая к новых ограничительным условиям — просто продлив их за границу 1 апреля. Новак даже в ходе саммита покинул Вену и отправился в Москву, чтобы поговорить с российскими нефтяниками о том, какими аргументами убедить саудитов в необходимости сохранить нынешние условия меморандума.
Но все напрасно: стороны разбежались, так и не пожав друг другу руки. В результате на нефтяном рынке началась реальная ценовая война. Ведущая госкомпания Эр-Рияда Saudi Aramco объявила об увеличении добычи с 9,5 млн до 13 млн баррелей в сутки и пообещала покупателям самые высокие скидки на «черное золото» за последние 20 лет — $4–6 за каждый баррель. Вслед за Эр-Риядом аналогичную позицию заняли и другие добывающие страны Ближнего Востока: иракская State Oil Marketing Organization объявила об своих планах по увеличению экспорта «черного золота», а Кувейт снизил цены на нефть для покупателей из азиатского региона. Об увеличении добычи и снижении цен также заявили Объединенные Арабские Эмираты, госкомпания которых ADNOC расширит свое производство более чем на 1 млн баррелей в сутки.
То есть позиция «обиженных» стран-производителей такова: «Ах, вы не захотели поддерживать баррель новым солидарным сокращением добычи, так получите же сверхдешевую нефть — и посмотрим, сколько выдержат ваши экономики!»
«Всем было изначально понятно, что меморандум ОПЕК+ являлся лишь временной мерой поддержки нефтяных цен, — отмечает директор офиса продаж «БКС Брокер» Вячеслав Абрамов. — Он предоставил возможность ее участникам адаптироваться к более низким котировкам. Исполнять условия сделки, которые неоднократно нарушались практически всеми ее участниками, рано или поздно стало невыгодно».
«Судя по их заявлениям, Саудовская Аравия настроена на серьезное противостояние. Королевство говорит, что не видит смысла в организации встречи в рамках ОПЕК+ раньше июля. Стороны заняли стратегические позиции, и быстрого отката к прежним договоренностям не получится», — полагает руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев.
По словам технического директора CEX.IO Дмитрия Волкова, уже четыре страны объявили России ценовую войну. Стоит ожидать, что такая тенденция продолжится. «Эти страны суммарно обеспечивают более четверти мировой добычи «черного золота». Возможности поставок России — около 12%, то есть в 2 раза меньше, чем у объявивших нам ценовую войну стран. Бороться в таком противостоянии с объединением лидеров нефтяного рынка России будет практически невозможно», — считает эксперт.
Кто-то теряет, а кто-то… опять теряет
Впрочем, серьезные экономические трудности в такой ситуации ощутят все основные добывающие страны. Для США низкие цены на сырье означают следующее: за рухнувшими акциями добывающих компаний (в начале марта они провалились на 30–60%) последует зачистка рынка от мелких производителей. Такие крупные игроки, как Exxon Mobil и Chevron, хоть и понесут убытки, но сохранят позиции, а вот мелкие и средние производители свернут добычу или разорятся. Это приведет к снижению добычи в США, которые впервые за последние 50 лет стали ведущими нетто-экспортерами нефти в мире. «Правда, катастрофических последствий для всей американской экономики ждать не стоит: государство гораздо менее зависимо от сырьевого экспорта, чем Саудовская Аравия и Россия», — уверен Деев.
Саудитам явно придется несладко. Из-за падения котировок в 2019 году Saudi Aramco снизила чистую прибыль почти на $23 млрд. До последнего времени большинство отраслевых экспертов были уверены, что издержки шейхов на добычу нефти рекордно низкие — всего три доллара на баррель. Вместе с тем федеральный бюджет королевства основан на доходах от продажи «черного золота» при котировках в $85. Несомненно, что при падении барреля даже до $20 саудовская добывающая отрасль сохранит рентабельность, но в целом страна рискует очень быстро обанкротиться. Сейчас на энергетический сектор Саудовской Аравии приходится до 80% экспорта королевства и примерно столько же налоговых поступлений. Провал барреля до $35 приведет к дефициту бюджета королевства в 15%, а его резервы будут исчерпаны к 2025 году, полагают аналитики Abu Dhabi Commercial Bank.
В отличие от Саудовской Аравии Россия не способна резко нарастить добычу нефти — запас увеличения производства не превышает 500 тыс. баррелей в сутки. Ситуация усугубляется тем, что большая часть имеющихся запасов нашей страны носит трудноизвлекаемый характер — такую нефть невыгодно продавать ниже $80 за баррель. А доля легкодобываемых запасов «черного золота» в России составляет всего 10–20%. На разведку новых месторождений и разработку нужны колоссальные инвестиции, иначе после 2025 года объем добычи упадет до минимальных значений. «В такой ситуации противостояние с Саудовской Аравией может привести к тому, что королевство выдавит наших производителей с рынка, в то время как с Вашингтоном саудиты наверняка рано или поздно договорятся», — предупреждает Деев. «При ценах ниже $25 за баррель российские компании будут работать в убыток», — соглашается замглавы ИАЦ «Альпари» Наталья Мильчакова.
Нефть не лошадь — к зиме повезет
По мнению министра финансов Антона Силуанова, в результате падения нефтяных цен в 2020 году вместо запланированного ранее профицита в 0,8% федеральный российский бюджет столкнется с дефицитом в 1%. Потери от поступлений из нефтегазового сектора могут превысить 2 трлн рублей.
Впрочем, чиновники уверяют, что накопленных ранее финансовых запасов хватит, чтобы «прокормить» бюджет и рядовых россиян в течение 5–10 лет. Фонд национального благосостояния в настоящий момент располагает средствами в размере более чем 8 трлн рублей, из которых для покрытия непредусмотренных из-за коронавируса дополнительных расходов придется в этом году взять всего 600 млрд рублей. Должно хватить и на запланированное ранее повышение заработных плат бюджетников, и на индексацию пенсий.
Вместе с тем эксперты опасаются, что добывающий сектор, до последнего момента генерировавший основные доходы казны, скоро сам начнет испытывать дефицит в инвестициях и попытается воспользоваться государственными накоплениями.
«До конца марта, пока действует сделка ОПЕК+, цены на нефть способны остаться в пределах $30 за баррель. С 1 апреля, когда Саудовская Аравия и другие страны нарастят добычу с дисконтом для покупателей, котировки рухнут до $20–25. До конца года возможен рост до $40, но не выше: к большему подъему котировок предпосылок нет. Стагнация в мировой экономике, эпидемия коронавируса, падение спроса на сырье, остановка производств — все это ведет к глобальному кризису, сравнимому по масштабам и последствиям с Великой депрессией начала ХХ века», — предупреждает Деев.
«У России есть потенциальная возможность нарастить экспорт и вернуть первенство в поставках нефти в Китай, которое в 2019 году забрала Саудовская Аравия. Все будет зависеть от ситуации на мировом рынке. Нет понимания, когда закончится эпидемия коронавируса, которая бьет по спросу на нефть, а отсутствие новых договоренностей между странами ОПЕК+ и рост добычи может уронить цены до $20», — соглашается Абрамов.
«Саудовская Аравия, объявившая России нефтяную войну, располагает вторыми в мире запасами «черного золота». Ресурсы Ирака, Кувейта и ОАЭ, присоединившихся к Эр-Рияду, также в значительной мере превосходят наши добывающие возможности. Россия находится лишь на 8-м месте по нефтяным запасам: на территории России их в 4 раза меньше, чем в Саудовской Аравии, и в 15 раз меньше, чем у объявивших нам противостояние стран», — объясняет, в свою очередь, Дмитрий Волков.
Впрочем, как размышляет эксперт, государство в ситуации с падающими ценами на углеводороды в первую очередь окажет помощь добывающим компаниям, обеспечивающим бюджет нефтедолларами, а рядовому населению придется подождать окончания эпидемии — и, как советуют «сырьевые генералы», «отойти подальше, чтобы не заразиться».
Любые войны, как известно, рано или поздно заканчиваются миром. Нет сомнения, что миром — или хотя бы перемирием — закончится и нынешнее глобальное нефтяное противостояние. Весь вопрос в том, как долго продлятся «боевые действия», направленные на обрушение барреля, и какими бедами обернется это для «воюющих» стран. Ну а нам, обычным гражданам, как всегда останется лишь право подсчитывать убытки в собственных карманах.