Глобальная, а вместе с ней и российская, экономика испытывает предкризисный синдром. О грозящей миру очередной финансовой катастрофе предупредил известный американский экономист Джесси Коломбо, в свое время точно предсказавший рецессию 2008–2009 годов. По его словам, количество «пузырей» на рынке недвижимости в Европе и автокредитов в США превысило критическую массу. Все они могут начать лопаться в любой момент. Ситуацию усугубляют пандемия коронавируса, развал сделки ОПЕК+ и затяжной спад в мировой экономике.
Еще в конце января аналитики Moody`s зафиксировали тревожные сигналы воздействия эпидемии на ряд ключевых индикаторов глобального ВВП. В частности, речь идет о ценах на промышленные металлы — медь, никель, цинк, алюминий. С начала распространения коронавируса ценовой индекс S&P GSCI Industrial Metals упал на 7%. Медь подешевела на 9,8%, алюминий — на 4,9%, никель — на 8,4%.
Что касается продолжающегося обвала биржевых индексов, именно коронавирус явился первопричиной этого тренда, отмечает старший аналитик ИАЦ «Альпари» Вадим Иосуб. Соответственно, чтобы падение остановилось, распространение COVID-19 должно пойти на убыль. Когда это произойдет — зависит от эффективности введенных карантинов, профилактических мер, момента разработки вакцины. Но даже в этом случае рынки не быстро вернутся к докризисным значениям. Наиболее пострадавшим из них потребуются меры господдержки: снижение процентных ставок, количественное и качественное смягчение, налоговые послабления.
«Вопрос «когда остановится падение» не имеет смысла. Если человек заболел, бессмысленно спрашивать, когда он выздоровеет. Если лечить правильно — то быстро. Если неправильно или вообще не лечить — может и не поправиться вообще. Так и с нынешним кризисом на финансовых рынках», — рассуждает Иосуб.
Российские биржи — заодно с мировыми — вновь переживают стресс. Планетарная экономика близка к состоянию полупаралича; растет угроза массовых банкротств, констатирует старший аналитик «БКС Премьер» Сергей Суверов. Эпидемия коронавируса явно не достигла своего пика, соответственно, пика не достигли и распродажи на финансовых рынках, которым пока не особо помогают ни обилие ликвидности, не экстренные действия властей. По словам эксперта, некоторые надежды на улучшение ситуации дает спад заболеваемости в Китае, но именно коронавирус остается пока главным «медведем» на рынках.
Последний сильный «медвежий» тренд был в 2008–2009 годах. В этот период американский индекс S&P упал сразу на 57%. Заметим, что каждого игрока на бирже можно отнести к одному из двух типов: «быки» и «медведи». Первые играют на повышение рынка, вторые пытаются его обвалить. Такие трейдеры буквально давят на цены сверху, как медведь наваливается своим весом на жертву. Свой капитал они увеличивают только в то время, когда рынок падает. Хорошего тут мало: «медведи» ждут момента, когда цена заинтересовавшей их валюты упадет до своего минимума, и совершают покупку.
«Если на ближайших торгах американские биржи закроются очередным снижением, мы окончательно получим Bear Market, то есть «медвежий» рынок, — говорит старший аналитик «Финам» Сергей Дроздов. — Это означает, что индекс S&P снизится еще примерно на 10%, вслед за ним упадут нефтяные котировки и развивающиеся рынки, включая российский. Рубль может рвануть к рубежу в 80 за доллар».
Проблема в том, отмечает Дроздов, что на фондовых площадках велика доля алгоритмических систем, то есть роботов. И когда к этим системам поступают сигналы о «медвежьем» рынке, они автоматически наращивают объемы продаж. В свою очередь, нефть как высокоспекулятивный инструмент идет вслед за американскими биржевыми индикаторами, ее цена падает вместе с ними. Так что пока о кризисе говорить рано, но все выглядит достаточно тревожно.