Рынки отреагировали на решение главного мирового регулятора двояко. Сначала – ростом, а потом все вернулось, в принципе, к прежним значениям. Хотя исключения, конечно, есть, рубль, например, рост продолжает — по крайней мере, на момент подписания этого номера «МК». Соответственно, и отклики наблюдателей делятся на два лагеря: одни, как например, ведущий экономист банка ING Джеймс Найтли, считают, что главное в решении ФРС – средство от страха, который испытывает мировая экономика в результате распространения нового вируса. Другие, как например, экономист по России и СНГ «Ренессанс Капитала» Софья Донец, уверены, что решение ФРС может стать сигналом того, что дальше будет только хуже.
Надо отдать должное американскому регулятору: ФРС применила против вируса единственное оружие, которым располагало. Его эффективность в значительной мере зависит от того, будут ли поддержаны действия ФРС другими регуляторами. А у большинства других центробанков средства дальнейшего, и лучше ударного, смягчение денежной политики ограничены. Ставки многих ведущих стран Европы ми Азии и так на нуле, если вообще не в отрицательной зоне.
Дальше многое зависит от психологии, с которой экономика неразрывно связана. Психология – главная причина бурной реакции и на сам коронавирус. Исходить стоит из того, что даже в самом худшем сценарии, при котором эта «зараза» дополнит многие другие вирусы, которые нас постоянно сопровождают, средство эффективного лечения в конце концов будет найдено.
Но на экономике он в любом случае скажется, что собственно уже повсеместно происходит. Можно углубиться в зыбкую зону оценок того, как именно новый вирус затормозит мировую, а значит и российскую экономику, увлеченно считать проценты в сослагательном наклонении, а можно задуматься о том, что означает тот факт, что смягчение денежной политики мировыми регуляторами чем дальше, тем с большей вероятностью превращается из экстренной меры в норму.
О том, что движение происходит именно в этом направлении, ряд экономистов говорил и до эпидемии. О перспективе новых функций денег, о том, что, как бы этому ни противились центробанки, в будущем все большую роль будут играть электронные деньги, к выпуску которых те самые центробанки не будут иметь отношения, пишет, например, канадский ресурс Visual Capitalist. Для экономики это точно более весомые вызовы по сравнению с коронавирусом. И ответа на них пока нет даже на теоретическом уровне.
Но это будущее, хотя и быстро приближающееся. В настоящем же худшее, что может случиться с экономикой – это паника, то есть безудержная распродажа активов. ФРС, видимо, усвоив печальные уроки пришедшего из Америки кризиса 2008 года, сделала так, чтобы в экономику влились новые доллары. Они, в свою очередь, должны подтолкнуть инвесторов к вложениям в номинированные в долларах активы. Шаг и экономически, и психологически обоснованный. По той же логике более вероятным стало и дальнейшее снижение ставки Банком России. Решение будет принято 20 марта, если, конечно, наш регулятор не сочтет, что тоже должен действовать в экстренном порядке.