С момента заключения соглашения ОПЕК+ (куда вошла и Россия, не являющаяся постоянным членом Организации стран — экспортеров нефти) добыча нефти в США увеличилась с 8 млн 300 тыс. баррелей в день до 12 млн баррелей. То есть пока одни страны объединились, чтобы сократить добычу углеводородов и избавить рынок от переизбытка нефти, другая крупнейшая энергетическая держава производство нарастила. Если так пойдет и дальше, то к 2024 году, по оценке Международного энергетического агентства, США станет крупнейшим экспортером, обойдя и Россию, и Саудовскую Аравию.
Сейчас идут разговоры о продлении сделки ОПЕК+. Иначе — рухнут цены, как утверждают сторонники продления, а нефтяные страны потеряют доходы бюджетов. Это миф, убежден Михаил Леонтьев: ОПЕК уже не регулирует цены на нефть, манипулируя соотношением спроса и предложения. Сырьевой рынок — спекулятивный, сейчас на нем более важную роль играют биржевые инструменты. Поскольку финансовым центром мира является США, то все ключевые механизмы ценообразования находятся у них в руках. Первый механизм — это политика Федеральной резервной системы, которая устанавливает ключевую ставку. Второй — санкции, которыми американское правительство пытается выдавливать конкурентов из приоритетных областей.
«Первым и основным фактором на сегодняшний момент, формирующим цены на нефть, является отнюдь не баланс спроса и предложения. В конечном итоге, в длительной перспективе, конечно, баланс спроса и предложения играет существенную, можно сказать, решающую роль, но это в конечном итоге. Текущие цены формируются благодаря, в первую очередь, ФРС, потому что рынок нефтяной — это рынок спекулятивный. Там 80%, примерно, объем этот несколько колеблется все время, представляют собой сделки бумажные, где никакой нефти нет. Объем этих сделок зависит от количества денег на спекулятивном рынке нефтяном, и регулятором является ФРС, — отмечает пресс-секретарь «Роснефти». — Второй фактор — это санкционная политика. Американцы очень хорошо поняли, что они могут балансировать цены, вводя или ослабляя те или иные санкции, причем совершенно произвольным образом. Вот они обещали какие-то безумные зубодробительные санкции против Ирана, а потом выдали кому-то какие-то разрешения. С Венесуэлой происходит примерно то же самое, они же тоже там выдают отдельным товарищам отдельные разрешения. При этом они могут дать столько разрешений, сколько захотят. То есть они обладают абсолютно полным инструментарием регулирования цен на рынке».
К слову, Иран и Венесуэла — самые яркие примеры того, как санкции могут нарушать баланс спроса и предложения на рынке. ОПЕК перевыполнила свой план по сокращению добычи из-за этих стран, где объемы производства упали под давлением Запада.
Между тем, дергая за ниточки нефтяного рынка, власти США не упускают случая заработать себе политических очков на противостоянии с ОПЕК, которая стремится к установлению высоких цен. Не так давно американские сенаторы предложили принять антикартельный закон против ОПЕК, который позволит судить участников рынка, выполняющих условия организации. Вся эта риторика — всего лишь операция прикрытия, считают в «Роснефти». США с их затратной добычей трудноизвлекаемой сланцевой нефти как никому другому нужны высокие цены, потому что сланцевое производство окупается лишь при стоимости выше $60 за баррель марки Brent. Вместе с тем Дональду Трампу может быть выгодно выставлять себя борцом с ОПЕК, ведь потребители, то есть избиратели, заинтересованы в дешевом топливе, и антикартельная риторика президента вселяет в них надежду.
«Представить себе, что Трамп не знает, что американская сланцевая добыча нуждается в высоких ценах на нефть, — невозможно. Представить себе, что Трамп не понимает, какую роль нефтяные компании и сланцевая добыча играют в обеспечении современного американского роста, — тоже невозможно. Надо понять, что это основной драйвер американского роста, потому что, к сожалению для нас, в Америке рост сланцевой добычи полностью обеспечивает рост всей цепочки производственной — производства оборудования, производства инфраструктуры», — добавил Леонтьев. Если бы США действительно развернули борьбу против ОПЕК, а значит, против Саудовской Аравии, то точно бы не простили убийство саудитами американского журналиста этой осенью. Однако они, похоже, простили.
Блеф американского правительства по поводу ОПЕК также выдает и публичное заявление генсека организации Мохаммеда Баркиндо, который на той же конференции CERA Week сказал, что встречался с представителями американских сланцевых компаний, и они высказались за продолжение диалога. Понятно почему: Америка заинтересована в высоких ценах на нефть и сокращении добычи у конкурентов.
В связи с этим пресс-секретарь «Роснефти» предупреждает об опасности «проспонсировать вторую сланцевую революцию сокращением добычи нефти», поддержав продление сделки ОПЕК+. «После этого Россию будут с микроскопом искать (Прим.: в доле экспорта нефти)», — заявил Леонтьев.
Директор Института проблем глобализации Михаил Делягин назвал такой подход «буратиновским». «Если быть как Буратино, у которого мысли, как известно, очень коротенькие-коротенькие, то, с тактической точки зрения, конечно, высокие цены лучше, чем низкие, — отмечает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. — Со стратегической точки зрения, нужно понимать, что цена на нефть определяется в первую очередь спекулятивными факторами и сегодня — американскими санкциями. Вот вырубили санкциями Иран и Венесуэлу — цена на нефть поднимется при любых обстоятельствах, — приводит пример экономист. — В стратегическом плане стоит вопрос о переделе рынков. При высоких ценах на нефть США могут наращивать добычу сланцевой нефти до плюс бесконечности. И ОПЕК+ просто расчищает мировой рынок для американской сланцевой нефти. В данном конкретном случае данное конкретное столкновение интересов Саудовской Аравии и некоторых других. Значит, мы должны понимать, что наш непосредственный конкурент в мире не Саудовская Аравия. Это американская сланцевая нефть, у которой себестоимость существенно выше, чем у нас».
Экономист Михаил Хазин подтверждает, что в России есть те, кто действительно заинтересован в продлении сделки ОПЕК+. Прежде всего это компании, которым, по разным причинам, нужны высокие доходы. «Есть у нас стороны, которые говорят, что нужно участвовать в ОПЕК+. Кто эти стороны? Да, мы знаем, кто это. Почему они это делают? У них есть объективные обстоятельства: они сокращают добычу. Они не инвестируют», — отмечает экономист. При этом есть и другие компании, которые вкладываются в инвестирование новых проектов, месторождений, инфраструктуру и оборудование и могут нарастить добычу, добавляет эксперт. «Поэтому от ОПЕК+ нужно отказываться, с точки зрения государственной политики и стратегии, — убежден Михаил Хазин. — Потому что локальный выигрыш будет компенсирован долгосрочным, чтобы не сказать вечным, поражением».
Подтверждает это мнение и экономист Никита Кричевский. «Конечно, активы у ЛУКОЙЛа неплохие, — говорит он, — Алекперов, в свое время исполнявший обязанности министра нефтяной промышленности, создал компанию для себя, крайне профессионально. Однако сейчас ЛУКОЙЛ все меньше вкладывается в производство, стремясь максимизировать прибыль».
Действительно, вложения ЛУКОЙЛ старается делать в перспективные зарубежные проекты — к примеру, в Узбекистан, где ожидается либерализация цен на топливо и можно ожидать в связи с этим высокой прибыли.