Ответ мужиков однозначен, и не в пользу Кремля: «Это все слова и полумеры. Мы на них не согласны», — категорично заявляют они. Кстати, о снижении штрафов последние недели власти говорили так часто, что большинство шоферов были уверены, что распоряжение Путина действует уже давно, и сильно удивились, что президент завизировал его только что. Поэтому приятного новогоднего сюрприза и не получилось.
«Да мы еще и не получали квитки о первых штрафах. Поэтому что в них будет и как... Вилами по воде пока что написано. Короче, не верим никому!»
За прошедшие с моменты начала «противостояния» две недели (первые фуры заехали сюда 3 декабря) на стоянке, где квартируют большинство дальнобоев, многое изменилось. Даже появился свой пресс-секретарь, 19-летняя Тася Никитенко. Студентка родом из Белоруссии, учится в Москве на журналиста, первый раз попала на стоянку как многие — привезла протестующим бутерброды. Да так и осталась. Тяжело мужикам — надо помогать.
Елка на капоте. Уже празднично наряженная. Рождественское деревце тоже привезли сердобольные москвичи. Дальнобойщики и не отпираются, что готовы провести в протестах и всю новогоднюю ночь.
На пресс-секретаре Тасе продуваемое всеми ветрами хлипкое осеннее пальтишко. «Может, попросить тебе что-нибудь потеплее привезти?» - спрашиваю девушку. Она же приезжая. Еще до института в такой курточке добежать можно, а все время торчать на холоде... Уфффф! Ей бы шубу или хотя бы пуховик. «Да ладно, - вздрагивает Тася. - И так не замерзну». Мы садимся в машину, чтобы продолжить разговор. Начался снегопад. В фуре напротив, превращенный стараниями дальнобойщиков в полевую кухню, готовят обед.
- Тася, за прошедшие с начала протеста две недели про проблемы про дальнобойщиков в нашей стране, не слышал разве что ленивый. А воз и ныне там... Власти ни в какую не соглашаются отменить прибыльный «Платон». Может, стоит изменить тактику?
- Нет. Решили стоять до последнего. Это только кажется, что протест угас. Постоянно подъезжают люди из регионов, либо своим ходом, либо на легковушках, и таких очень много. Просто в Москву пустые фуры не пускают. Подозревают, что те едут к нам на подмогу. Некоторые постоят-постоят и возвращаются домой. А на ночь ДПС еще и притаскивает к стоянкам и карманам огромные конусы, чтобы шоферы не смогли выехать на трассу из своего убежища. И примкнуть к протесту.
- Я смотрю, что, в отличие от первых дней, когда все подходы к вашей стоянке были забиты полицейскими машинами, сейчас стражей порядка вокруг почти что и нет. О дальнобойщиках забыли? Их перестали бояться?
- Тут не угадаешь. Бывают ночи, когда к нам пригоняют сразу несколько автобусов с ОМОНом, а бывает — никого.
- И что делать дальше? Скоро Новый год.
- Мы не пропадем. Вообще нас много кто навещает. Мы чувствуем поддержку простых людей. Несут в основном еду, а нужна еще солярка — без нее фуры за ночь выморозятся. Если можно, то мы просим привозить топлива побольше. У ребят есть канистры, куда солярку можно залить.
- Я знаю, что собираются средства в помощь дальнобойщику Сергею Гридневу. Это ваш товарищ, который был здесь, заболел и едва не умер. Что с ним произошло?
- У Сергея разболелся зуб. Простыл он, холодно же на ветру. Сперва он не обращал на боль внимания. Почти неделю пил обезболивающие и все. В результате развился гнойный флюс, Сергей уже даже и говорить не мог, пришлось вызвать скорую помощь. Экстренно сделали операцию, но положение оказалось настолько тяжелым, что Сергея ввели в медикаментозную кому, он находился на искусственной вентиляции легких... Только недавно нам позвонили и сообщили, что его, наконец, перевели из реанимации в обычную палату.
- Получается, что это второе ЧП с дальнобойщиками с начала протестной акции. Помнится, после трагической гибели Сергея Белова, водителя фуры из Твери, его товарищи даже устроили «улитку» медленно поехали по шоссе в сторону Москвы, по рациям призывая своих коллег, кто неподалёку, присоединиться к акции. В итоге около 80 фур там было.
- Знаю, что москвичи уже собрали какие-то деньги вдове Белова и отвезли в Тверскую область, где он жил, сейчас также помогают Гридневу Сергею. Я не могу точно рассказать о произошедшем с Беловым, так как это случилось в ноябре, и я не была тогда еще в строю.
- Надолго ли водители большегрузов увязли под Москвой? Хоть какой-то план удалось им выработать за это время?
- Ребята говорят, что план у них есть. Сообща решается, как быть. Но пока о своих дальнейших движениях они не готовы говорить, чтобы ничего не испортить. Нам по-прежнему очень помогают жители столицы. И мы их тоже — как можем. Например, ребята собираются съездить на Пушкинскую площадь, чтобы участвовать в митинге против платных парковок.
- Не боитесь провокаций?
- Боимся. Уже появились какие-то странные люди, дети лейтенанта Шмидта, которые называют себя дальнобойщиками и делают якобы от нашего имени непонятные заявления, они ездят на фурах и предлагают радикальные методы по противостоянию с властями. Но наши на это не поддаются. Недавно задержали человека, который устраивал одиночный пикет на окраине Москвы против «Платона». Кто это, откуда он? Этот парень несколько раз звонил к нам и обещал приехать, но ему все время что-то мешало. А то он за нас молиться поехал, о чем тоже сообщил... Мы ему не доверяем. Еще, бывает, ночью кто-то приходит на стоянку и нарочно стучит по кабинам фур... Может быть, это простые хулиганы, а, может, нас провоцируют, чтобы окончательно разогнать.
- Политические партии по-прежнему зазывают вас к себе? На днях ведь состоялся митинг дальнобойщиков совместно с КПРФ у администрации президента.
- Нет. Это были не мы. В принципе, мы понимаем, что политики могут нас использовать в своих целях, поэтому осторожны. Дальнобойщики хотят добиться отмены «Платона» только в рамках закона. И поэтому сдерживают эмоции, которые продолжают бурлить.
Три дня назад на стоянке в Химках появилась и первая женщина. Это жена одного из дальнобойщиков, не выдержав долгой разлуки с мужьями, она взяла и сама к нему приехала. Здешние мужчины ласково называют ее «декабристкой» - и ведь действительно, дело-то происходит в декабре, и страдает девушка за активную жизненную позицию мужа Ильи.
27-летняя Галина оставила в родной Шуе трех сынишек Старшему мальчику — десять. Младшему - три. На попечении пожилых родителей. «Собственно говоря, Галя у нас в семья главная — фура-то записана на нее, - улыбается Илья. - Нам за кредит на большегруз оставалось расплачиваться до весны, в принципе, немного — копейки. И тут заставили раскошеливаться еще и за «Платон», кормить детей нечем... Приехать в Химки для меня лично был единственный выход». «Просто соскучилась, вот и сорвалась из дома, понимаю, что мое место сейчас рядом с мужем», - объясняет свое решение Галина.
- Какое самое главное событие в нашей жизни? - шутливо спрашивают меня дальнобойщики, и тут же сами себе и отвечают. - Это событие сейчас и происходит. Будем бороться, несмотря ни на что. Ниже земли все равно не упадем.
Мы разговариваем в фуре, переоборудованной в небольшую кухоньку и столовую. Все как и положено: кипит на огне основательная мясная солянка, уже накрыт стол, в углу стоят бутылки с питьевой водой и целый ящик свежих яблок.
Фотографировать эти хоромы с улицы неудобно, и мужики с удовольствием подсаживают меня в кабину. Честно говоря, даже не представляю себе как они сами сюда залезают — это же как высоко прыгать надо. «Главное, пока вам Галя интервью дает, чтобы никто солянку вместо нее не посолил — а то пересаливаем», - балагурят протестующие.
Все идет как надо. Все путем. И даже какой-то распорядок дня уже составлен. Во всяком случае, обед будет по расписанию.
Так что если самоорганизоваться в мощную силу и выступить с четкими требованиями дальнобоям так пока и не удалось, то по крайней мере свой быт они наладили грамотно. Еще бы - всю жизнь в дороге!