И вот в среду евроамазонка, сверкнув глазами как мечем, обвинила Газпром в том, что он тоже злоупотребляет своим доминирующим положением на рынках природного газа. Ясно, что подобный шаг означает эскалацию напряженности между Европой и Россией.
Некоторые восточноевропейские страны опираются на Москву, чтобы удовлетворить свои энергетические потребности, но вместе с тем подозревают ее в использовании Газпрома в умышленном взвинчивании цен и зажиме конкуренции. Регуляторы ЕС обладают правом накладывать на компании штрафы и заставлять их делать свой бизнес более прозрачным. Они также дают возможность другим странам продавать газ на сторону.
Но Москва считает, что попытки ЕС изменить бизнес-модель Газпрома это еще один шаг в экономической войне Запада против России, нечто в роде санкций, наложенных на нее в прошлом году в связи с украинским конфликтом. «Этот шаг ухудшит отношения между Россией и Западом, — говорит Майкл Леви, энергетический эксперт Совета по международным отношениям. — Однако надо принять во внимание то, что европейские страны знали об этом и, видимо, в конце концов, решили, что это даст им определенные преимущества в ведении дел с Москвой».
Сейчас Россия находится под двойным огнем: санкции и падения цен на энергоносители. Летом ожидается ревизия европейскими странами этих санкций. Однако нападки на Газпром свидетельствуют о том, в каком направлении может развиться подобная ревизия.
Европа является наиболее важным рынком Газпрома. Европа дает Газпрому половину его доходов. Договоренности с Китаем на 30 лет вперед, подписанные в прошлом году, еще не созрели для плодоношения. И к тому же китайская цена будет ниже европейской. Азия это завтра, а не сегодня Газпрома. Как пишет газета «Нью-Йорк Гайме», перемены в практике Газпрома затронут его возможности «назначать цены выгодные для одних клиентов и невыгодные для других. Это будет препятствовать усилиям Москвы использовать дешевый газ для раздела Европы, единство которой по Украине и без того весьма неустойчивое». Бывший старший сотрудник Госдепа по энергетике Дэвид Голдвин именно поэтому приветствует европейскую амазонку. Он выражает надежду на то, что Россия потеряет контроль над тем «откуда проистекает газ и какова его конечная остановка».
Расследование европейскими регуляторами деятельности Газпрома началось еще в 2011 году с неожиданного налета на газпромовские офисы и офисы его клиентов. «Налетчики», якобы, искали информацию о ценах и контрактах. Год спустя в сентябре 2012 года предшественник амазонки Джоакин Алмуниа открыл формальное антитрестовское дело против Газпрома. Один пункт этого дела касается цен. Он «подразумевает», что Газпром устанавливает несправедливо высокие цены на газ, сцепляя их с ценами на нефть, а не с рыночными ценами на глобальный газовый рынок. Кроме того, регуляторы хотят «узнать», не блокирует ли Газпром потоки газа в некоторые страны Европы, мешая усилиям клиентов диверсифицировать свои источники газа.
Литва — один из шести членов ЕС, долгое время зависевшая от России, откуда она получала газ, хотя она и установила газоимпортный терминал для прекращения газовой монополии Москвы. Остальные пять стран — это Финляндия, Латвия, Эстония, Словакия и Болгария. В общем ЕС зависит от России по природному газу на 1/3.
Разумеется, Брюссель и Газпром ведут переговоры, но пока безуспешно. А Еврокомиссия остерегается формально обвинить Газпром. Европа в частности опасается того, что обвинение Газпрома в трестировании может вызвать ужесточение действий России против Украины. А санкции против России сделали проблему «наказания» Газпрома еще более щепетильной.
В данный момент не существуют какие-либо санкции на экспорт природного газа Газпрома в Европу, хотя ЕС и США сокращают финансирование таких российских институций как Газпромбанк. Кроме того лимитируются поставки некоторых технологий в Россию.
Что могут означать формальные обвинения против Газпрома? Во-первых, штраф, который может достичь 10 млрд евро, хотя штрафы, налагавшиеся ЕС, никогда не были столь большими. Во-вторых, Газпром будет вынужден допустить большую конкуренцию на рынках, которые он долгое время контролировал. В-третьих, Газпром должен будет отказаться от ограничений, которые он налагает на предприятия, способные делиться газом с другими странами. Это даст индивидуальным странам больший контроль над тем, сколько газа потреблять самим, а сколько продавать другим, включая Украину.
Но эти штрафы будут лишь первыми антигазпромовскими шагами. После этого Газпром получит возможность изложить свою защитную линию и даже решить само дело. «Объединенный экспортный канал является становым хребтом экспортной стратегии Газпрома», говорится на его сайте.
Надо признать, что с годами усилия России на европейском газовом рынке ослабевают. Здесь, конечно, сказываются куда более низкие цены на американский сланцевый газ и большие проекты Катара по экспорту сжиженного газа. ЕС тоже пытается диверсифицировать свои источники получения энергии, не в последнюю очередь за счет Газпрома, за счет сокращения его транспорта и сделок.
Возьмем к примеру развитие трубопровода на южном направлении. В течение ряда лет план Газпрома по строительству трубопровода из России по дну Черного моря в Западную Европу, обходя стороной Украину, был в центре больших споров. Газпром настаивал, что такой трубопровод усилит энергетическую безопасность Европы. Но Европейская комиссия, усмотрев в нем попытку России еще больше завладеть энергетическим рынком, не давала ему своего добра без весьма важных уступок со стороны Москвы. Болгария должна была стать воротами российского газа для Европы. Но Соединенные Штаты и ЕС ее «образумили». В декабре прошлого года Москва решила поменять Болгарию на Турцию. Переговоры с Анкарой проходят за закрытыми дверями. Америка и ЕС тоже не сидят, сложа руки, пытаясь «образумить» на сей раз турок.
Битва за российский газ продолжается.
Мэлор СТУРУА, Миннеаполис