— Неужели за два последних века никогда еще с экономикой не было все настолько плохо?
Никита Кричевский, главный научный сотрудник Института экономики РАН: «Нельзя даже сравнивать по сложности сегодняшний момент с периодами после Первой мировой войны, революции и Великой Отечественной. Да и с 1992–93 годами сравнивать — это ни в какие ворота не лезет. Тогда нечего было есть, вставали предприятия, инфляция превышала 2000%, безработица доходила до 40%, от СССР нам досталось более $100 млрд внешнего долга. Сейчас в принципе все нормально. И у предприятий, и у граждан есть «подушка безопасности». Не случайно в конце прошлого года люди покупали по три телевизора про запас. Другое дело, что кризис только начинается, и у правительства очень велик соблазн оправдать свои действия или бездействие какой-то ужасной экономической конъюнктурой».
Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа ФБК: «Были времена значительно более сложные. В первой половине 90-х годов совпало больше шоковых факторов: и цены на нефть упали, и санкции еще оставались с советских времен, и необходимость переходить к рыночным реформам перезрела. Другое дело, что еще рано подводить итоги грядущего кризиса».
— Как бы вы оценили работу правительства?
Никита Кричевский: «Оно ничего не предпринимает. Кризис живет своей жизнью, а правительство — своей. В конце октября Шувалов рассуждал на Валдайском клубе о предстоящем десятилетии процветания. Прекрасная работа ЦБ помогла только валютным спекулянтам. Санкции и падение цен на нефть — это только четверть наших проблем. Все остальное — наша безалаберность.
Это выступление Медведева имеет психотерапевтический эффект: худшего избежали, враги нас не одолели. Оно вселяет оптимизм. Но мне очень сложно представить, что будет говорить Медведев через три месяца, когда и нефть может подрасти, и даже санкции могут отмениться, а проблемы останутся. И тогда станет совершенно очевидно, что именно правительство не справляется с ситуацией, и работать ему недолго. Медведев напоминает водителя школьного автобуса, который уже несколько раз побывал в аварии, но снова садится за руль с завязанными глазами. Он живет в каком-то своем мире».
Игорь НИКОЛАЕВ: «Я думаю, что Медведев спешит говорить о том, что мы справились с вызовами. Справились с ситуацией на валютном рынке — это правда, рубль стабилизировался. Есть ли в этом заслуга правительства? Безусловно. Но остальные проблемы обостряются: реальный сектор ускоряет свое падение. Реальные зарплаты падают почти на 10% в месяц, розничная торговля — на 9%. Экономика упала на 3% за квартал. Все показывает устойчивый минус. И когда на таком фоне говорят, что справились, — я не понимаю.
Поэтому деятельность правительства я бы оценил на «троечку» с минусом. Не «двойка» только потому, что пока страна в разнос не пошла. Антикризисный план нужно было писать новый, а кабмин снял кальку с действий 2008-2009 годов. Дали деньги банкам. Я согласен. А что дальше? Этот план основан на полумерах. К примеру, в нем написано, что регионы получат право снижать налоги на малый бизнес. Но нужно не предоставлять право, которым еще и не воспользуются, а реально снижать налоги. В момент кризиса их снижают, а у нас 1 января — повысили».
— Означает ли согласие Медведева повысить пенсионный возраст чиновникам то, что и остальным россиянам его повысят?
Евгений Гонтмахер, руководитель Центра социальной политики Института экономики РАН: «Нет, мне кажется, что это — шаг в обратную сторону. Чиновники фактически работают до 70 лет на госслужбе, но вынуждены подписывать ежегодные контракты. Премьер дает понять: они хотят — им повысим. А всем остальным — точно нет. Мне кажется, это сказано для того, чтобы сбить слухи о всеобщем повышении пенсионного возраста».
Читайте репортаж: Депутаты вслед за президентом не стали ругать правительство Медведева