По местной легенде, самое теплое и большое озеро в Каринтии, Вертерзее, появилось много тысяч лет назад. Якобы тогда на этом месте жил очень беззаботный народец. Они мало работали и много веселились. Как-то ночью, когда танцы были в самом разгаре, к ним пришел маленький человек, в руках он держал небольшой бочонок. Нежданный гость тихо попросил их успокоиться, но люди лишь посмеялись над ним. Он ничего не ответил, отошел в сторону и открыл вентиль в своей бочке. Из нее полилась вода. Она шла до тех пор, пока город не погрузился на дно вместе с жителями.
Этот немного странный миф рассказывают всем туристам. Но никакой «роковой ауры» я в Каринтии не чувствовала. Зеленоватая гладь воды, находящаяся в окружении альпийских пиков и лесов. Пришвартованные яхты, ухоженные деревянные пирсы, небольшие прибрежные ресторанчики и возвышающиеся из лесного зеленого массива старинные замки знатных фамилий — тишина и покой.
Еще до середины XIX века вокруг озера жили лишь небогатые крестьяне, но после постройки Южно-Австрийской железной дороги в 1864 году озеро быстро превратилось в престижное место отдыха венской аристократии. Вокруг него вырастают имения, виллы и замки. Чуть позже владения появляются уже у наших современников — дома семьи известного инженера Фердинанда Порше, местной знатной фамилии Флик, управляющей одной из влиятельных промышленных империй, и многих других. К слову сказать, один из бывших жителей этих мест, миллиардер Фридрих Карл Флик, был крайне внимателен к вопросам безопасности. Его резиденция на озере Вертерзее охранялась, как Форт Нокс. Непрошеных гостей мгновенно обнаруживали камеры, а служба безопасности преграждала путь всякому, кто приближался к владениям. Однако после его смерти судьба решила распорядиться по-своему. Захороненные в саркофаге останки промышленника были выкопаны и украдены.
Стоит отметить, что земля и дома здесь никогда не были дешевыми. Так, например, сегодня стоимость средней виллы достигает порядка 7 млн. евро.
— Здесь особенная архитектура, свойственная только этому месту. Стиль называется грюндер, то есть деревенский. Он появился благодаря смешению разных направлений. Здесь можно заметить и готику, и барокко, и романские мотивы, и, конечно, традиционные башенки и деревянные ставни, — с любовью рассказывает заместитель мэра одного из городков, расположенных на озере, господин Вальтер.
Жены российских политических деятелей, а также известные актеры не раз отдыхали и лечились здесь. «Среди них Наина Ельцина и Илзе Лиепа. Здесь чистейшая, неиспорченная природа, воздух, хорошие продукты и вода. Мы живем там, где все отдыхают. Молодежь может заниматься абсолютно любым видом спорта. Люди старшего возраста — наслаждаться природой, архитектурой, кулинарией», — говорит менеджер по маркетингу каринтийского офиса по туризму Лада Прантер-Прантерова.
Нагнуть и защипнуть
Здесь очень вкусно готовят. Не только потому, что австрийцы любят плотно поесть, но и потому, что в Каринтии распространено натуральное хозяйство. Многие имеют собственные фермы и питаются в основном выращенными своими руками продуктами. Хлеб, мясо, молоко, масло и даже алкоголь практически в каждом фермерском доме свои. Мне посчастливилось побывать на кухне самой настоящей каринтийской крестьянки фрау Милиты Шпендиер. Высокой, стройной и очень моложавой 53-летней шатенки с мускулистыми руками и заразительным смехом. «Я спортом не занимаюсь, у меня для этого ферма есть. Попробуй прокоси поле», — ответила на мой вопрос о подтянутой фигуре Милита. Они с мужем ведут, по их меркам, небольшое хозяйство. В него входят не только 27 га земли, но и коровник вместе со свинарником. В день нашего приезда одна из коров по имени Симона должна была отелиться.
Как только мы зашли в дом, нас тут же усадили за огромный деревянный стол и предупредили о том, что будут учить готовить «самые вкусные в мире каснудли», то есть вареники. Велено было помыть руки и приготовиться слушать и повторять.
— При приготовлении каснудлей самое важное — научиться защипывать так, чтобы начинка не выпала из маленького пирожка. Существует поверье: девушка, которая научится правильно это делать, быстро выйдет замуж. Это непросто, но научиться можно, — подмигнув всем сидящим за столом барышням, сказала Милита. — Важно немного нагнуть уже слепленный кончик и защипнуть.
Все зачарованно повторили за ней: «Нагнуть и защипнуть». Хозяйка замесила тесто в специальной машинке и приступила к начинке. Небольшая кухня была просто переполнена различными кулинарными приспособлениями, баночками, скляночками, кастрюльками и кружечками. Фрау Шпендиер порхала среди этого всего как бабочка. Она без остановки что-то рассказывала и смеялась, показывая свои белоснежные зубы.
— Каснудли разные бывают — с творогом, мясом, фруктами, картошкой и даже с копченым мясом. Видов много. Здесь важно не раскатывать тесто очень тонко и не класть много начинки. Лично у меня есть специальная мерная ложка. Я делаю каснудли не только для семьи, но и на продажу. У нас есть договоренность с некоторыми магазинами. В домашних условиях мы запаковываем и отвозим на точку, — рассказывала нам фермерша.
Они с мужем зарабатывают в основном на продаже своей продукции, но есть и другие доходы. Пенсия у них не такая уж большая, порядка 650 евро. Хозяйство не всегда дает приличную прибыль, все зависит от сезонности и здоровья животных, поэтому Милита пробует себя в разных областях. Муж занимается только фермой, объемы работы не позволяют отвлекаться.
— Я еще провожу курсы для домохозяек, по 15 евро за занятие, и уроки для детей. Некоторые ребятишки дошли до того, что не знают, откуда берется молоко. Думают, что сразу в пакетах на полках в магазинах, — удивляется нынешней молодежи наша фрау. — А еще мы с другими хозяйками сделали недавно книгу рецептов. Теперь ее продаем.
Пока хозяйка рассказывала, мы рьяно пыталась защипнуть свои каснудли. Сразу не получилось ни у кого. По сравнению с красивыми, ровными и одинаковыми по размеру варениками фрау наши смотрелись как комки. Однако через час проб и терпеливых наставлений Милиты у меня вышло что-то более-менее вразумительное, похожее если не на каснудль, то хотя бы на наш российский пельмень.
— На самом деле ведение фермерского хозяйства не популярно среди молодежи. Парни уезжают в столицы, открывают свои небольшие компании. Девушки, как правило, выходят замуж и расстаются с родительским делом. Сейчас мало кто хочет жить в деревне, — рассказывает Милита. — Наши дети не исключение. Дочка пока учится, а у сына своя фирма в Румынии. Но он все же собирается заняться семейным делом, иначе нам придется все закрывать или сильно сокращать объемы.
По ее словам, ферма требует максимальных усилий и знаний. Нужно знать в деталях животноводство, науку сельского хозяйства, гастрономию. «Например, нужно следить за влюбленностью коровы. Если она вся в чувствах, то молоко не жирное, а значит, некачественное. И его не купят. Или, например, творог лучше делать при убывающей луне. Здесь все по науке, мы учимся этому в университетах. По-другому никак нельзя», — делится с нами тонкостями фрау Шпендиер.
Каснудли нам подали с расплавленным сливочным маслом и домашним яблочным соком. Солоноватый привкус творога сочетался с тонким вкусом пряных травяных приправ, картофеля и вареного теста. На сладкое наша хозяйка за всеми разговорами успела приготовить и сладкий традиционный каринтийский пирог райнлинг, из сдобного теста с ромом и изюмом.
А вот Симона при нас так и не отелилась.
Поэтика алкоголя
Валентин Латсчен — винодел, пивовар, знающий толк в хорошем шнапсе. С ним мы познакомились на его собственном заводе PFAU (в переводе «Павлин») — с подвалами 200-летней давности, где хранится все его «алкогольное достояние». Медные бочки огромного размера, длинные деревянные столы со стоящими на них пробами разносортного алкоголя, колбы и бутылки...
— Раньше таких мест, где делают шнапс, было сотни, сейчас в окрестностях только три. Несколько веков назад они должны были находиться в сорока километрах друг от друга, иначе напиток не довозили бы — портился, — начал говорить о своем деле господин Латсчен. — Сейчас мы располагаем современным, экологичным производством.
Это не работа, а удовольствие, признается Латсчен. Его товар известен по всей Австрии, однако производство не такое большое. Он не хочет его укрупнять. «Моя продукция не для всех. Ее можно увидеть в сотнях ресторанов, на пароходах, в некоторых магазинах. Для меня важно качество, тонкий вкус, запах и цвет. Качество растет на огороде, не в подвале. Именно поэтому нужно тщательно отслеживать все фрукты, из которых делается напиток», — рассказывает, словно поет, хозяин.
Завод выпускает огромное разнообразие шнапсов — малиновый, яблочный, абрикосовый, грушевый, рябиновый и даже картофельный. Последний — это изобретение Валентина. Попробовав, честно могу сказать: рассчитан на гурмана. Алкоголь с запахом и вкусом сырого нарезанного картофеля не каждому придется по вкусу.
— Шнапс пьют теплым, при температуре двадцать градусов. Смакуют на протяжении двух-трех часов, — говорит Валентин. — Есть ароматные виды. Их можно добавлять в десерты — в мороженое, например.
Валентин говорит об алкоголе, как будто признается в любви. Предлагая нам следующий вид шнапса, он медленно наливает его себе в бокал, смотрит на свет, вдыхает и делает небольшой глоток: «Вы только почувствуйте нежные нотки малины...». И замирает: «PFAU созвучно Frau. Красиво, тонко...» — вконец зачаровывает он нас.
И открывает напоследок еще один секрет, который отлично иллюстрирует особенности «искусства жизни» по-каринтийски: «Просто налейте шнапс в бокал и поставьте в комнате — это ее освежит!»