Во вторник, 15 мая, новый президент Франции Франсуа Олланд буквально сразу же после своей инаугурации с первым зарубежным визитом должен отправиться в Берлин. В столице Германии, как известно, экономическом локомотиве Евросоюза, намечены его переговоры с канцлером Ангелой Меркель. На кону жизнь евро. И дело даже не в надоевшей всем Греции, а в развороте французской бюджетной и финансовой политики. Олланд в ходе предвыборной гонки высказался фактически за пересмотр вымученного Германией и Францией Бюджетного пакта ЕС, предусматривающего строжайшую экономию государственных средств.
Греция опять оказалась в центре глобальных финансовых событий. На парламентских выборах, которые, как и второй тур президентских выборов во Франции, прошли 6 мая, большинство голосов собрали разного рода левые. В результате в Афинах до сих пор нет правительства, так как леворадикальные силы не готовы выполнять соглашения по секвестру бюджета (на 5,5% для начала) с Евросоюзом и МВФ в обмен на списание части госдолга и реструктуризацию его оставшейся доли.
Правительственный кризис, если затянется, может привести к прекращению помощи со стороны ЕС. А она тянет на 172% ВВП Греции. После чего наконец-то встанет вопрос о реальном выходе Афин из еврозоны и возврате к национальной денежной единице — драхме. Ее же можно будет спокойно девальвировать, а заодно объявить о дефолте (что Россия и сделала в 1998 году) и тем самым сбить волну массовых возмущений ростом безработицы, налогов и сокращений зарплат и пенсий.
Но надолго ли это поможет, неясно. Падение ВВП, которое в Греции в прошлом году превысило 6%, вряд ли остановится без поддержки Брюсселя. Греческие товары и услуги настолько неконкурентоспособны, что дешевая драхма их уже не спасет. Сценарий с девальвацией был бы логичен только в случае с самим евро, о чем неоднократно говорил нобелевский лауреат, предсказавший кризис 2008 года, Нуриель Рубини.
Впрочем, замена евро драхмой в границах одной Греции опасна прежде всего ее кредиторам, которые давали займы в евро, а получат (если вообще что-нибудь вернут) в облегченной драхме, валютный обменный курс которой спрогнозировать сейчас не представляется возможным. В еврозоне давно готовились к худшему и кое-чем огородились (тем более ВВП Эллады ничтожен). Не случайно глава Банка Ирландии и член управляющего совета ЕвроЦБ Патрик Хонохан успокоительно заявил: «С технической точки зрения выход Греции управляем. Он подкосит уверенность в зоне евро в целом. Это не обязательно будет смертельно, но такой сценарий непривлекателен». Но это пока лишь цветочки. «Маслины» и «инжир» (по-другому — плоды смоковницы) — впереди.
По-настоящему еврозону (в нее входят 17 государств — членов ЕС, где ходит евро) разрушит не слабая Греция, а ее сердцевина — Франция.
Не секрет, что еврозона, как и весь ЕС, в ходе долгового кризиса, в который перерос глобальный финансовый, разделилась на два враждебных лагеря: «северян» и «южан». Первые во главе с Германией требуют от вторых соблюдения жесткой бюджетной и долговой дисциплины, для чего придется и дальше сокращать социальные пакеты и одновременно увеличивать налоги. «Южане» требуют госпрограмм поддержки бизнеса и создания новых рабочих мест. Желание, конечно, благое. Но возможностей нет. «Северяне» не хотят, да и не могут вынести двух седоков. Поэтому до последнего времени сохранялся хрупкий компромисс, державшийся на союзе лидеров «южан» Франции и «северян» — Германии.
Но Николя Саркози сместил Франсуа Олланд. Во время выборов он обещал приостановить бюджетные сокращения, заморозить увеличение пенсионного возраста и, наконец, пересмотреть Бюджетный пакт ЕС (его подписали все члены союза, кроме Великобритании и Чехии). Если точнее, дополнить его соглашениями о росте госинвестиций в экономику. Но в этом случае Бюджетный пакт просто перестанет работать. Как совместить требования ограничения дефицитов бюджетов 3% ВВП и предписания по увеличению бюджетных расходов?
В результате долговой кризис накроет с головой всех «южан», единственным спасением от которого станет возврат к национальным валютам. Но тогда Евросоюз станет зоной ожесточенных валютных и торговых войн. А евро может исчезнуть навсегда.
Остается надеяться на то, что сегодня на встрече в Берлине с Ангелой Меркель Франсуа Олланд под ее влиянием одумается и скорректирует предвыборную риторику на президентскую. А если у канцлера не получится, то, вероятно, выйдет у Барака Обамы, к которому на саммит «Большой восьмерки» Олланд в отличие от Владимира Путина ехать собирается в обязательном порядке.
Директор Института экономики Российской академии наук Руслан Гринберг:
— Пару месяцев назад я заключил пари с одним немецким экономистом на ящик хорошего вина: он настаивал, что Греция выйдет из зоны евро, а я — что останется. Сегодня мой оптимизм поколеблен: все больше шансов, что горячие головы в парламенте возьмут верх и произойдет отказ от обязательств, касающихся бюджетной экономии. Самый худший сценарий — выход Греции из еврозоны, введение драхмы, затем ее девальвация. Может последовать эффект домино. Что касается угроз Европы об урезании финансирования Греции, то это своего рода покер: Греция пугает Европу отказом экономить, а Европа Грецию — сокращением поддержки. Я считаю, она, напротив, будет увеличиваться — помогать аутсайдерам необходимо для самих дающих, чтобы сохранить еврозону.
Директор Банковского института ВШЭ Василий Солодков:
— Еврозону, как известно, тащит Германия. Между тем ее канцлер Ангела Меркель проиграла выборы в крупнейшем регионе страны. Если и на предстоящих выборах канцлера она потерпит поражение и к власти придет такой же политик, как во Франции, зона евро усохнет до территории северных стран. Вывалятся Испания, Италия, Греция. От самой Греции сейчас мало что зависит: главное, чтобы в результате ухода Меркель ее не лишили поддержки. Что касается курса рубля, то он «пляшет» от цен на нефть, которые, в свою очередь, зависят далеко не только от ситуации в еврозоне.