И все же, как бы ни было пусто, хочется в этот день вместе со всеми, кто потерял любимого человека, еще раз вспомнить, каким он был. Живым.
Он был актером редкой судьбы. Сам не раз говорил: “Это счастье — быть востребованным своим временем”. Кинорежиссеры, раз поработав с Янковским, приглашали его снова. Олег Иванович цену себе знал, имел возможность выбирать фильмы и роли. Не хотел сниматься просто “для поддержки штанов”, шутил: “Не штанами едиными”. При этом, как и все люди его профессии, признавал: “У артиста всегда есть страх: если он сейчас не снимется, завтра его забудут”. Правда, у Янковского этот страх был лишь в начале пути. Тогда не все догадывались, что он актер высшей пробы. И возникали просто пробы, дальше которых дело не шло.
24-летний Олег Янковский пробовался на роль физика Электрона Евдокимова в фильме Георгия Натансона “Еще раз про любовь” (1968). Были и другие претенденты, среди которых главным фаворитом оказался Владимир Высоцкий. В результате сыграть Евдокимова выпало Александру Лазареву, который лучше всех смотрелся в паре с исполнительницей главной роли Татьяной Дорониной.
Самая загадочная из несостоявшихся ролей Олега Янковского — в пропавшем фильме Рустама Хамдамова “Нечаянные радости” (1974) о великой актрисе немого кино Вере Холодной. Хамдамов, режиссер изысканного вкуса, не мог пройти мимо такого фактурного артиста, как Янковский. Когда фильм был наполовину сделан, дирекция “Мосфильма” пришла в ужас: отснятый материал совершенно не соответствовал сценарию. Съемки остановили, отснятый материал смыли. Спешно пригласили Никиту Михалкова, который сделал фильм под названием “Раба любви”. В нем вместо Янковского снялся Евгений Стеблов.
Как-то раз Олег Янковский чуть не сыграл “рыцаря революции” Феликса Эдмундовича Дзержинского в фильме режиссера Анатолия Бобровского “Особых примет нет” (1978). На роль Железного Феликса претендовали также Леонид Филатов и Юозас Будрайтис. Однако решили роль поляка Дзержинского отдать польскому актеру Петру Гарлицкому.
Трудно представить Янковского, мечтающего о роли в сериале. Но такое было. Он пробовался на главную роль Якова Алейникова в многосерийном телефильме Валерия Ускова и Владимира Краснопольского “Вечный зов” (1973).
— Я даже и не помню этой его пробы к “Вечному зову”, — сказал “МК” режиссер Валерий Усков. — Может быть, ассистенты сделали эту фотографию. Мы с Владимиром Краснопольским на Олега обратили внимание, еще когда он работал в саратовском театре и приезжал в Москву. У него были удивительные глаза, и даже когда он был совсем молод, чувствовалась незаурядная личность. Потом все это оправдалось, он стал крупнейшим актером нашего времени. С ним многие мечтали работать. А мы с Краснопольским хотели сделать с ним “Ермака”, несмотря на то что Олег Иванович был отнюдь не богатырского сложения. Зато очень масштабный человек. Но тогда в наш проект вмешались американцы, они хотели, чтобы Ермака сыграл Шварценеггер или Дольф Лунгрен. В результате дело задержалось, и Янковский ушел в другие картины.
Как-то раз режиссер Михаил Швейцер попробовал Янковского на роль Чарского в телефильм по “Маленьким трагедиям” Пушкина. А утвердил все-таки Григория Тараторкина.
— Зато на главную роль в “Крейцерову сонату” Швейцер утвердил Олега без всяких проб, — рассказал “МК” оператор обеих картин Михаил Агранович. — Других кандидатов на роль Позднышева просто не было. Эту свою работу Олег Иванович считал большим достижением. По ряду причин это была тяжелая роль. Олег же, снимаясь в фильме, работал еще и в театре, а по ночам учил огромный текст. Такого большого текста никто никогда в нашем кино не произносил. К тому же это был текст Толстого, а не кого-то там, кого можно пересказать своими словами. Режиссер следил, чтобы было строго по тексту, да и сам Олег не мог себе позволить изменить ничего. И физически ему было тяжело. Три четверти картины — монолог его героя в вагоне поезда. Протасов рассказывает попутчику про свою жизнь, как он дошел до того, что убил свою жену.