Знаменитый французский режиссер Режис Варнье посетил Москву, привезя два далеко не новых своих фильма — “Я господин замка” и “Французская женщина”. Автор “оскароносной” картины “Индокитай” приехал с просветительской целью — дать несколько мастер-классов нашим будущим кинематографистам.
Варнье из тех немногих классиков европейского кино, кто решился снять фильм в России и о России, точнее — об СССР конца 40-х. Кстати, сегодня режиссер уезжает во Вьетнам, где снял “Индокитай”, затронувший тему не менее болезненную для вьетнамцев, чем для нас годы сталинских репрессий, жестко обрисованные в “Востоке-Западе”. В этом фильме Варнье задействовал наши лучшие актерские силы — Олега Меньшикова, Татьяну Догилеву, Богдана Ступку. И еще — Сергея Бодрова-младшего, со дня смерти которого недавно исполнилось пять лет. Так что короткий разговор с режиссером между двумя мастер-классами “МК” решил начать с вопроса о Сергее.
— Господин Варнье, надо сказать, Сергей Бодров-младший для российских зрителей то же, что Джеймс Дин для американцев или Збигнев Цыбульский для поляков — выразитель духа времени, символ поколения.
— Он очень понравился мне в “Кавказском пленнике”. Но я поначалу не рассматривал его как возможного исполнителя роли в моем фильме “Восток-Запад”. Сергею было двадцать восемь лет, а герою — девятнадцать.
Я перебрал огромное количество актеров и профессиональных пловцов — мне нужен был человек, умеющий хорошо плавать. Искал я долго, но ни на ком не мог остановиться с уверенностью. Мой друг и соавтор Сергей Бодров-старший как-то сказал: “У меня сын артист, он спортсмен и хорошо говорит по-французски”. В конце концов, имело смысл хотя бы познакомиться. Я вошел в гостиницу “Метрополь”, где в холле ждал Сережа. Он сидел в кресле, а я включил “глаз режиссера”, как бы смотрящего в визир кинокамеры. И сразу решил: “Есть. Это он!”
— Как Сергей проявил себя на съемках?
— Он с удовольствием работал с Олегом Меньшиковым, Татьяной Догилевой — они для него были большими актерами, и он чувствовал себя под их защитой. Моя дружба с его отцом тоже добавляла ему чувство уверенности. В роль Саши он принес ту же ясность, свежесть, которая еще раньше поразила меня в нем, когда я смотрел “Кавказский пленник”. Сергей много общался с французской частью съемочной группы. Еще помню, что как раз во время съемок у него родилась дочь. Он был очень счастлив. Я спросил: “Как девочка?” Сергей ответил: “У нее длинные ноги и большое чувство собственного достоинства”.
— Вы чувствовали в нем харизматичность, которая сделала его героем своего времени?
— Чтобы почувствовать такое, наверное, нужно быть соотечественником. Я относился к Сергею как к младшему товарищу, сыну моего близкого друга. То есть скорее по-отечески. Сергей был разносторонним человеком — актером, журналистом, его влекла режиссура, в которой он потом состоялся. Он интересовался многими вещами и, как бы сказать, — держал ум и глаза широко открытыми. Это вызывало большую любовь и уважение.
— Фильм “Восток-Запад” достаточно популярен в России, но в то же время отношение к нему двойственное. Картина во многом правдива. С другой стороны, с какой стати “этот француз” взялся рассказывать про наши беды и болезни?
— Правдивость фильма — заслуга не только моя, а скорее авторов сценария, Сергея Бодрова-старшего и Рустама Ибрагимбекова, заслуга актеров, художника Дмитрия Светозарова. То, что главная героиня — француженка, давало, как кажется, мне право делать фильм о чужой стране. Все мои фильмы рассказывают о заключении человека — в прямом или переносном смысле — и обретении им свободы. И Мария, которую сыграла Сандрин Боннер, оказалась в тюрьме. Сначала она бунтовала, хотела из этой тюрьмы выйти, а под конец смирилась, погасла. И вот перед ней открывается возможность высвобождения, муж (Олег Меньшиков. — В.Г.) как бы выталкивает ее из страны, из этой тюрьмы. Мне было очень интересно, как отсутствие свободы в обществе лепит, кроит человеческую душу под себя по своей ситуации зажатости и несвободы. Интересно понять, как люди смиряются, как они принимают все это. Ведь когда перед Марией забрезжила свобода, она была уже абсолютно не готова ею воспользоваться. Вот о чем этот фильм.
— Героиня вашей картины “Французская женщина” вызывает ярость, а ее смерть — чувство глубокого удовлетворения.
— Вот как. Почему?
— Она совершенно равнодушна к ребенку, которым полностью пренебрегает ради любовных утех с мужчинами. В связи с этим хочется спросить, как следует понимать это обобщающее название. Все французские женщины таковы?
— Путаница возникает из-за отсутствия артиклей в русском языке. По-французски в названии определенный артикль. То есть речь идет о конкретном случае, об этой определенной женщине. В смысле “бывает и такое”.
Тем не менее во Франции меня разругали за этот фильм, обиделись за французских женщин. Мол, они вовсе не такие. Надо еще понимать обстоятельства этой истории. Героиня вышла замуж за офицера в 1939 году. Это было престижно — стать женой офицера победившей армии. Но обстоятельства быстро переменились: Францию оккупировала Германия. И муж героини из победителя мгновенно превратился в побежденного.
Героиня тяжело переживает это унижение.
— И находит утешение в объятиях других мужчин. Но при этом страдает ее заброшенный, никому не нужный шестилетний сын. Смотреть на это очень тяжело. Вы намеренно добивались такого эффекта?
— Жалости к ребенку? Честно говоря, его судьба меня не волновала.
— Вы это серьезно?
— Абсолютно. Жизнь — вообще жестокая вещь. А матери часто пренебрегают своими детьми ради чего-то другого. Например, революционной борьбы, как в “Индокитае”.
— “Индокитай” — абсолютный шедевр, на мой взгляд. Там вас совершенно очевидно волнуют страдания всех героев. В частности, в этом заключается величие фильма.
— Спасибо.
— Вы только что давали мастер-классы во ВГИКе. Какое впечатление произвели на вас студенты?
— Меня поразила их молодость. Во Франции студент киношколы уже получил какое-то другое, незаконченное высшее образование на уровне лиценциата. У нас студент киношколы — человек достаточно солидного возраста. Здесь же мне показалось, что это просто подростки, только что вышедшие из школы.
— Это хорошо или плохо?
— Если во ВГИКе учатся такие молодые люди, значит, они уже точно знают, чего хотят, чувствуют свое призвание. Я надеюсь, что это так.