«Блошиный рынок» Александра Галича, «Соло на ундервуде» Сергея Довлатова, «Поэма существования» Наума Коржавина, «Персональное дело коммуниста Юфы» Виктора Некрасова и многие другие, ныне широко известные, произведения, наверное, когда-нибудь были бы изданы и без этого журнала: рукописи не исчезают бесследно по прихоти цензуры, хорошая литература рано или поздно найдет дорогу к читателю. Но Виктор Перельман оказал неоценимую заслугу всем своим современникам, проложив эту дорогу рано – задолго до того, как издание книг диссидентов, эмигрантов и «несерьезных» авторов стало возможно в России.
Все вышедшие в Тель-Авиве и Нью-Йорке 152 номера журнала он издал собственноручно – он был и учредителем, и единственным литсотрудником редакции «Время и мы». Ему помогали на общественных началах Дора Штурман в Израиле и Ефим Эткинд во Франции. Ему давали печатать произведения высшей пробы, не требуя за это гонорара, многие первоклассные авторы. Но если бы не было подвижника Перельмана, который не покладая рук трудился над изданием журнала, отказывая себе в выходных, отпусках и зарплате, то не было бы и этого издания, пролетевшего, как яркая комета, через русскую литературу конца 20-го – начала 21-го века. Он работал буквально как раб на галерах – с той только разницей, что это было делом всей его жизни, которое он делал, вкладывая в него всю душу. Делал до тех пор, пока его работу не остановила тяжелая болезнь. Ушла работа – ушла жизнь..
В память о Викторе Перельмане публицист Леонид Жуховицкий написал статью под заголовком «Он сделал невозможное»: «...Мы друзья детства. Мы познакомились в Сибири, в Томске первой военной зимой... Я смотрел на него как на старшего. Он и был старшим – не только по годам. Он запомнился мне взрослым, умным, упорным и очень ответственным человеком... Его редкий по прочности характер сложился удивительно рано».
Друзья детства встретились 20 лет спустя, работая в редакции «Литературной газеты». Справка для читателей, которые не застали феномен «ЛГ» 60-х – 70-х годов: это было «культовое» (тогда, правда, так не говорили) издание, тираж которого достигал 7 млн. экземпляров, а популярность «ЛГ» просто не с чем сравнить в сегодняшней жизни – нет ничего подобного ни в России, ни в русском зарубежье. Ни газет, ни телеканалов, ни интернет-сайтов, ни форумов или блогов, которые хотя бы отдаленно напоминали по массовости увлечения ими «ЛГ» советских времен. Тогда перекормленные пропагандой и недокормленные интересной, познавательной, неортодоксальной информацией советские люди находили то, чего им не хватало, на страницах таких изданий, как «ЛГ» и «Неделя». Ждали выхода каждого очередного номера, стояли у киосков в очередях...
Таким «дефицитным чтивом» стал для русскоязычных эмигрантов (и людей в СССР, имевших редкую возможность приобщиться к «тамиздату») журнал Виктора Перельмана «Время и мы». Как пишет Жуховицкий, «без денег, без связей, без громкого прошлого он сумел создать за границей великолепный журнал, без которого не будет полной ни история русской литературы последней трети прошлого века, ни история русской общественной мысли... Выдавленные из России в эмиграцию, именно в журнале «Время и мы» нашли приют непроходимые в маразматической брежневско-сусловской империи произведения русских прозаиков, поэтов, художников».
Через «Время и мы», как подсчитал сам Виктор, прошли 2210 авторов, творивших в жанровом диапазоне от поэмы до философского эссе, от романа до короткого рассказа. Журнал выходил именно тогда, когда он был позарез нужен русской культуре. А потом пришли другие времена... «С наступлением горбачевской гласности, а тем более ельцинской демократии, пусть и управляемой из Кремля, нужда в зарубежном литературно-общественном периодической издании отпала, а вскоре и в самой России толстые журналы утратили свой авторитет, упали их тиражи..., а теперь и вовсе влачат жалкое существование, – написал в некрологе, опубликованном в «ЛГ», нью-йоркский публицист Владимир Соловьев. – Умер Владимир Максимов, умер Андрей Синявский, а теперь вот и Виктор Перельман. В русской истории они останутся как предвестники новых времен, которые наступили на их родине. В том числе благодаря их личным усилиям».
Перельман сам был писателем и публицистом с острым, талантливым пером – в этом может убедиться каждый, кто прочтет его книги «Покинутая Россия», «Театр абсурда», «Грехопадение Цезаря» и др. Но его заслуга перед русской культурой заключается в первую очередь в том, что он был «литературным золотоискателем» – это определение принадлежит публицисту и литературному критику Льву Наврозову. «Литературное золото не находит само себя, – пишет Наврозов в статье, посвященной памяти Перельмана. – Его находит литературный золотоискатель – издатель и редактор. Вот что такое был Виктор Перельман... И в этом смысле он был неутомим и бесстрашен».
На «неутомимых и бесстрашных» держится прогресс. Будем их помнить с благодарностью.
Илья Бараникас, собкор «МК», Нью-Йорк