Начала “Стременем “Тихого Дона” покончившая самоубийством Д*, поощряемая Солженицыным. За ней двинулись Рой Медведев, Макаровы, Мезенцев, Зеев Бар-Селла. К ним недавно присоединился Сарнов пространной выдумкой “Сталин и Шолохов”. Фанаты плагиата объявились в Петербурге. Там упражняются во лжи Чернов, Кувалдин, в Орле — Самарин. Один назвал Шолохова “мародером”, другой — “неграмотным”, третий дублирует Д*...
“Литературный котлован” Бар-Селлы, где автором выставляется некто Севский и даже Андрей Платонов (!), Дмитрий Быков назвал книгой “о подлинных авторах шолоховского наследия”. Другому критику автор котлована выдумок “долго будет тем любезен он народу, что имя Севского из праха воскресил”. А меня удостоили песни, наподобие тех, что исполняли гусляры во времена удалого купца Калашникова:
Ай, ребята, пойте, только гусли стройте!
Ай, ребята, пейте — дело разумейте!
Тороватому Ефимычу слава!
За что такая честь? За то, что “получив у известного критика Юрия Лукина, редактора “Тихого Дона” и друга Шолохова, необходимые сведения о рукописи в семье Кудашевых, добрался до рукописи и тайно от хранительницы ксерокопировал некоторые фрагменты”. Но если бы и мой друг Юрий Борисович Лукин знал о рукописях, то сам бы сообщил о них в телепередаче по ТВЦ о Шолохове, которую я помогал ему готовить. Поверив лживым выдумкам, гусляр назвал меня “тороватым” за то, что якобы с хранительницей я “вступил в сговор, желая продать рукопись ИМЛИ, и назначил за нее сначала 50, а потом 500 тысяч долларов”. Но если бы я состоял с хранительницей в “сговоре”, то зачем тайно от нее ксерокопировал рукописи?
Маститый гусляр Владимир Бушин в книге “Гении и прохиндеи” назвал меня “конквистадором”, захватчиком. Досталось и моему отцу. “В одном научном труде (хотелось бы знать, в каком именно. — Л.К.) 1999 года я прочитал — пишет он, — что Ефим Моисеевич Колодный, отец журналиста, сперва работал живодером на бойне, а потом управляющим в публичном доме. За достоверность не ручаюсь, но каждому свое. И я ни в чем не виню его сына”. В годы войны мой отец был начальником смены паросилового цеха Магнитогорского металлургического комбината, на пенсии работал слесарем, в 90 лет продавал проездные билеты.
С одной стороны, Шолохова сбрасывает с пьедестала “демократическая общественность”. С другой — душат в объятиях антисемиты, ревнители чистоты русской крови, издавшие недавно сборник “Тихий Дон” — слава добрая, речь хорошая”, где Юрий Андропов — “злобный русофоб, связанный с иудо-масонской закулисьей”, а революция 1917 года “антирусская иудо-масонская провокация, наглая узурпация власти еврейскими большевиками”. Но если, как народ в этом сборнике пытаются убедить, Михаил Александрович заодно с авторами, почему у него, как они пишут, комиссары сугубо “положительные”, почему роль Аксиньи в кино доверил он не казачке Нонне —Ноябрине Мордюковой, а Элине Авраамовне и до нее Эмме Цессарской?