Олег Табаков: — Олег Борисов из тех актеров, кои, по выражению Горького, живут “из себя”. Казалось, что он очень в большой степени существует одиноко и сам по себе. Я мало что могу сказать, как складывалась жизнь Олега в Театре Леси Украинки, где он играл много и успешно. Но его годы служения в БТД в Ленинграде для меня, его поклонника и зрителя, выглядели очень драматично.
Очевидно было, что человека мало используют. В те редкие случаи, когда он был на сцене, играл знаменито, иногда даже выбиваясь из общего строя. Такая невостребованность заставила Олега Ивановича приехать во МХАТ. Вместе с ним мне пришлось играть в спектакле по пьесе Мишарина “Серебряная свадьба”. Ничего, кроме добрых слов, сказать об этой работе с ним не могу. Когда кто-то из моих коллег многозначительно что-то говорит о трудно абсорбируемом человеческом характере Олега Ивановича, я умолкаю, потому что не располагаю этими данными. С другой стороны, я понимаю, что обида, которая, на мой взгляд, была ему нанесена Олегом Николаевичем Ефремовым, стала достаточно серьезной причиной, чтобы из этого театра тоже уйти. Цифра того, сколько он не сыграл, в применении к Олегу Борисову прямо-таки абсолютная. Это, наверное, судьба. Он не мог поступиться какими-то своими принципами. А они у него были, это я знаю точно. Вспоминаю его с нежностью и любовью.
Марина Зудина: — Олег Иванович был очень закрытым человеком. Я играла с ним только в одном фильме — “По главной улице с оркестром”. Поначалу он ко мне присматривался. Вроде в кадре мы существовали вместе, но когда звучала команда “стоп!”, между нами словно стена вырастала. Он будто отгораживался от меня. Я очень переживала из-за этого, думала даже: “Может, мне вообще уйти?” Во время съемок в Одессе Людмила Максакова, которая также снималась в этом фильме, пригласила меня, Олега Меньшикова и Олега Ивановича в гости к своим друзьям. Была замечательная атмосфера. Борисов пел, много рассказывал о себе, был очень откровенен. Говорил о предательстве со стороны близких ему людей. Помню, подумала тогда: “Вроде такой успешный человек, а как мучительно жил”. Он хотел, чтобы мы вместе играли в спектакле “Кроткая” по Достоевскому, но я не ухватилась за эту идею, думала, успею еще. Теперь очень жалею.
Вадим Абдрашитов: — Вместе мы сняли три картины: “Остановился поезд”, “Парад планет” и “Слуга”. В первом фильме нам с автором сценария Александром Миндадзе на главную роль следователя нужен был человек с достоевским “подпольем”, который бы видел людей насквозь, любил их и ненавидел. Это мог сыграть только Олег Иванович. Но в то время из-за того, что Борисов не согласился с режиссером в трактовке образа, он просто ушел со съемок фильма “26 дней из жизни Достоевского”. В результате Госкино вообще запретило ему сниматься в советских картинах. Я сделал все возможное и невозможное, чтобы все-таки он играл у нас. Нам категорически не разрешили снимать в Москве, а только в провинции. Борисов сыграл первоклассно, вылепил чрезвычайно сложный образ.
В “Параде планет” нужен был человек, который умеет молчать на экране, и зритель должен понимать, о чем он молчит. Этим человеком, конечно же, стал Борисов. А в “Слуге” он сыграл дьявола власти.
Говорят, у него был тяжелый характер. Это абсурд. На самом деле он был абсолютно светлым человеком, легким. Творчество для Олега было его жизнью, его больше ничего не интересовало.
Работать с ним было одно удовольствие. Но он требовал, чтобы все так же отдавались. И если какой-нибудь помощник осветителя выкладывался не до конца, у Олега Ивановича портилось настроение. Но в нашей группе все его обожали.
Он был настоящим мужчиной. В фильме “Остановился поезд” работал с полной отдачей, и никто даже представить себе не мог, как тяжело он болен. Раз в месяц он должен был ехать к врачам в Ленинград на переливание крови. Олег никогда не жаловался, хотя у артиста любой чих — это событие.
“Слугу” мы снимали на Украине, неподалеку от взорвавшегося уже Чернобыля, так как натуру давно выбрали. Решили: если Олег туда поехать не согласится, будем искать в другом месте. Но он понял наши трудности, согласился.
Он все время сомневался, был очень требователен к себе самому: получится сыграть, смогу ли, кто я? Всегда волновался перед ролью, как это может делать только большой актер.
Анатолий Смелянский, ректор Школы-студии МХТ: — Впервые мы встретились с Олегом в 1983 году. Его БДТ и наш МХАТ приехали на гастроли в Прагу. Мы гуляли по Вацлавской площади, он рассказывал о своих неприятностях в БДТ. Позже он уже шутя писал, что у Товстоногова на том свете собралась блестящая труппа, он всем роли дал, а про Борисова опять забыл.
Вскоре Олег Иванович перешел в Художественный театр к Ефремову. Первые года три все было замечательно, он играл с удовольствием. К тому же еще вместе с другими актерами ходил к министру культуры Демичеву защищать Ефремова, когда его хотели подвинуть. Но потом начался конфликт. Ефремов сыграл вместо него Астрова в “Дяде Ване”, не предложил главную роль в “Борисе Годунове”, отверг “Павла I”, и Борисов ушел с этим спектаклем в Театр Советской Армии. До конца своих дней он сохранил обиду на Ефремова, хотя Олег Николаевич хорошо к нему относился и очень ценил.
Алла Борисова, вдова Олега Ивановича: — Мы прожили вместе 40 лет как один день. Это счастье. Олег был замечательным человеком, очень добрым, мягким. Его тяжелый характер видели только те, кто хотел видеть. Он был интеллигентным, застенчивым, хорошим человеком, доставлял нашей семье много радости. Мы с ним всегда смотрели в одну сторону, совпадали наши вкусы, интересы. У нас никогда не было скандалов, разводов. Мы вырастили замечательного сына Юру, которым Олег Иванович гордился и очень любил. Я потеряла их обоих. Такова судьба.
Олег много читал, был очень образованным. На его тумбочке возле кровати всегда лежали Достоевский, Гоголь, Чехов. В последние годы увлекся психологией, Юнгом. Любил и с молотком поработать, и с дрелью. В последние 6 лет его жизни мы наконец купили полдома в Успенском, и Олег с удовольствием там жил. А когда появилась возможность поехать в Париж, так и сказал: “Не хочу в Париж, давай останемся здесь”. Очень собак любил. Был фанатом киевского “Динамо”, дружил с Лобановским.
Он очень переживал, что мало играл в БДТ. Из-за этого заболел. Театр много забрал у него сил. Хотел бросить, но Товстоногов ему сказал: “Вы будете играть Хлестакова в “Ревизоре”. Олег все лето готовился, потом пришел в театр на открытие 1 октября, читает распределение: “Хлестаков — Басилашвили, Борисов”. После этого Олег попал в больницу. Но незадолго до своей кончины он сказал: “Я счастливый человек, потому что выполнил все, что задумал”. А за два года до его смерти мы обвенчались.