От Гарднера до соц-арта — 250 предметов из фарфоровой коллекции Юрия Трайсмана выставлены в Отделе личных коллекций Пушкинского музея. Выставка под названием “Ода к радости” собрала небольшие статуэтки дореволюционного периода и увесистые фарфоровые подарки Сталину.
Фарфор во все времена был предметом радостным. Его дарили с добрыми пожеланиями, им награждали, его покупали “на радость”. В советское время, в особо суровые времена агитфарфор перерос в фарфор-монумент, гимн счастливой жизни одной огромной страны.
— В фарфоре выразилась радость победы, дружбы, радость покорения космоса, радость от искусства, семьи. Все эти чувства, выраженные в потрясающем материале, и стали “одой к радости”, — объясняет коллекционер Юрий Трайсман.
“Ода” зазвучала в исполнении роскошных ваз, памятных тарелок и жанровой пластики — от “Буржуазки” (другое название “Торговка краденым”) до Мао Цзэдуна. Подарки вождю соседствуют с сатирическими статуэтками, концептуальная работа Миши Брускина “Всюду жизнь” сопоставлена с фигурками середины XIX века, сделанными на заводе Гарднера. Статуэтки советского периода поражают пронзительной искренностью образов и достоверностью знакомых деталей.
Самым необычным экспонатом стал фарфоровый Сталин с кустом, больше похожим на водоросли.
— Этого Сталина, никому не нужного, я заметил в комиссионке. Оказалось, что рядом с вождем не простой куст, а библейский образ неопалимой купины (пламенеющий священным огнем, но не сгорающий), явившийся Моисею. Так Сталин превратился в библейского персонажа.
Знаковая вещь той эпохи — подарок на 70-летие вождя. Фарфоровый монумент насыщен символикой того времени. Здесь все не просто так. На постаменте, будто памятник, стоит сам Сталин. Он обнимает Павлика Морозова. Тот держит в руках книгу “История КПСС”. У пьедестала изображены моряки, военные и рабочие. Нижний регистр украшают рельефные изображения ледокола и крейсера “Аврора”.
— Эту вещь Сталин особенно любил, — отмечает коллекционер.
— А откуда к вам попадают любимые вещи Сталина?
— Эту работу мне продал пилот одной известной авиакомпании. Как она у него оказалась — неизвестно.
Формируя коллекцию, Юрий Трайсман советуется с ведущими специалистами. Поэтому каждая вещь в ней — музейного уровня. Учитывая расширение Пушкинского музея по проекту Нормана Фостера, которое должно вот-вот начаться, колоссальное собрание Юрия Трайсмана сможет занять здесь достойное место. “Примерка” уже состоялась.