После третьего звонка начинается представление. Загорается свет, и на сцене виден борт корабля, откуда появляется герой, очевидно, божественного происхождения: с палубы корабля он двинул вверх по сцене, а под его ногами разливается вода. На ум сразу приходят сточки из «Наутилуса Помпилиуса», некогда тоже звучавшие на этой же сцене: «Спаситель ходил по воде». Спектакль только начался, а персонажи уже ходят словно в воздухе. Что происходит?
«Фишка» этой постановки — сцена-экран, которая расположена под углом 45 градусов. На экране все необходимые декорации. Причем 3D-графика сделана настолько качественно, что у зрителя создается эффект очков виртуальной реальности. Представьте: главный герой чайка Джонатан Ливингстон кружится над морем. На обычной сцене артиста-акробата подняли бы на тросах вверх. Эффектно, зрелищно, немного страшно. Но здесь под ним расположен экран «телевизора» площадью 100 квадратных метров, на котором транслируется море таким, каким видит его персонаж: кружится чайка в небе, кружится и море под ней. Отсюда и эффект VR-очков: мы смотрим на экран глазами персонажа на сцене. Зрелищно? Безумно! Но остается вопрос: как двигаться по такой сцене? На ощупь экран довольно скользкий, но артистам удается не просто ходить по нему, но и выполнять акробатические трюки. Невидимые ступеньки, прилипающая подошва?
Экран появился задолго до того, как родился сам спектакль. Режиссер-постановщик «Антигравитации» Андрей Кольцов рассказывает корреспонденту «МК»:
- Идея этой сцены у меня уже была, но для нее не писалась история. Потом режиссер Нина Чусова подарила мне книгу Ричарда Баха «Чайка по имени Джонатан Ливингстон». И мы увидели эту историю на сцене. Однако приходилось набивать шишки. На поиск одной только правильной обуви ушло время, наши актеры не могли стоять на экране, а по замыслу нужно и приземляться на него после трюков в воздухе, и танцевать, и восходить в гору. Стопа перманентно находится в неровном положении, мышцы всегда напряжены. Мы подсчитали: за весь спектакль артисты по этой сцене поднимаются на высоту 72-этажного дома».
Рассуждать о жанре этого зрелища — задачка со звездочкой. Это не акробатическое и не театрализованное шоу, не цирковые номера под музыку и уж точно не просто спектакль по повести Ричарда Баха. Нина Чусова тоже затрудняется дать точное определение:
- Здесь есть повествование, сюжет, который воплощен с помощью акробатических элементов, танцев и мимов, а не с помощью слов. Словам доверия нет, они часто врут.
Андрей Кольцов, поддержавший режиссера, тоже уверен, что они создали язык тела, потому что он никогда не лжет.
- У нас 6 чемпионов мира на сцене, акробатика здесь впечатляет, но будет неправильно ставить ее во главу угла, она является лишь частью языка тела. Это синтетический театр, который сочетает и акробатическое, и драматическое.
Артистов на сцене тоже сложно назвать просто акробатами, гимнастами или танцорами. Может, в точности они не знают, что такое искусство переживания по Станиславскому, но искусно его применяют, перевоплощаясь в своих персонажей. Это подтверждает исполнитель главной роли, самый юный артист постановки Алексей Шкуратов, который продолжает учебу в цирковом училище:
- Мне легко играть моего персонажа - Джонатана Ливингстона. Я люблю полет так же, как и он, и хорошо понимаю его: все остальные чайки летают в поисках еды, а он стал мастером полета. А еще мне помог коллега по сцене Андрей Кислицин, который объяснил, что такое внутренний монолог, который, как оказалось, непросто совместить с музыкой, трюками и происходящим на экране. К слову, с первого раза я на экран не смог забежать - покатился вниз.
И вот по экрану уже поднимается божество, под ногами его разливается вода. Такая сцена в течение спектакля будет еще дважды, только на второй раз под ногами уже другого персонажа разольется кровь, а на третий раз снова вернется Высшая сила, и каждый его шаг будет освещаться небесным светом. Это еще один ключевой персонаж, у Ричарда Баха его зовут Чианг, мудрая чайка-старейшина. Здесь же он гораздо сильнее и могущественнее.
- Здесь он не бог, а скорее его доверенное лицо в теле человека, которое он взял «погонять». Его по-разному называют в религиях - Демиург, Брама. Ему плевать на гравитацию, на законы притяжения. Он пришел сюда не просто создать мир или спасти, а показать, есть ли путь дальше. Мой персонаж отвечает за жизнь после смерти, - рассказывает о своем персонаже Андрей Кислицин. Его герой подсказывает зрителю, о чем постановка. Второе название спектакля - «Небо внутри». В этом, пожалуй, и состоит замысел: в поиске неба, света и чистоты внутри себя, что ищет чайка по имени Джонатан Ливингстон. И этот путь указывает ему Чианг, это обретает и зритель после спектакля - желание взлететь, а не приземлиться.
Музыкальное сопровождение «Антигравитации» — это тоже синтетика, мультижанровое сплетение. За музыку отвечал композитор Александр Гусев. В его канве слышны мотивы хитов группы «Ария» (как дань истории «Горбушки», где некогда заседала Московская рок-лаборатория), хотя сразу их узнать зачастую не получается, поскольку в звуковом сопровождении отсутствует двойная тактовая черта, знаменующая окончание «номера»: здесь это одна сплошная музыкальная ткань, которая плавно преображается. Красивая мелодика электрогитары порой даже перетягивает на себя внимание — сочетание тембра электрогитары с шумом моря и криком чаек удачное, хотя и не новое. Вспоминается музыка Эдуарда Артемьева из мультфильма «Девочка и дельфин». Но есть и оригинальные тембровые решения: например, довольно молодой инструмент ханг (появился в нулевые годы), который подкрашивает «небесные» полеты Ливингстона.