Новая постановка оказалась неожиданной, особенно на фоне последней премьеры 2023 года — «Трех сестер», с которых горьковский МХАТ, как тогда показалось многим, развернулся в сторону сугубо традиционного театра. Но нет, «Над Не» история современная, подход к классике — научный. Что зритель и видит сразу, пока усаживается в удобные и комфортные кресла, не подозревая, что зрелище будет далеко от внутреннего комфорта.
А видит он над сценой надпись на латинице — DNO, с последующей расшифровкой сей аббревиатуры. Кстати, именно «Дно» было одним из рабочих названий пьесы Максима Горького, в 1902 году описавшего жизнь обитателей ночлежки для неимущих. Спустя 122 года режиссер Галина Полищук и драматург Елена Исаева превратили его ночлежку в действующую нейропсихологическую обитель, оформленную в стилистике кино с научным контентом. Во всяком случае, огромную мхатовскую сцену художник Николай Слободяник превратил в стерильное двухуровневое пространство с бесшумно плавающими стенами из белого пластика и выше — душевыми за прозрачными стеклами и металлическими шкафами. Причем все поверхности над авансценой, на заднем плане и стены дальше будут работать как экраны. Посмотрим как.
В такое холодное пространство вписана сегодняшняя жизнь крутой (а не для маргиналов, что важно!) клиники DNO: в ней содержатся люди с пороками, потерявшие способность жить в социуме, где им, если верить закадровому мужскому голосу, возвращают способность чувствовать и помогают социализироваться.
— Мы напоминаем вам, что любить, дружить, создавать вокруг себя позитив — это и есть цель вашего дня, — сообщает по трансляции бодрый голос молоденькой медсестры. Никнеймы гарантируют пациентам полную конфиденциальность — их перечень тут же высвечивается по обоим порталам, как в списке контактов любого гаджета: Бубн*off (Бубнов — бизнесмен), Анна (с диагнозом БСА), Aktor (Актер), B@rron (Барон — бездельник, альфонс, содержится в клинике на деньги богатой дамы), Sat-in:truth (Сатин — миллионер-рантье), Nastja@5element (Настя, с красными волосами) и еще парочка странных людей из политики и бизнеса. Их поведение оценивается баллами. Хозяин и главврач клиники Костылев Михаил Иванович не мироед какой-нибудь, а уважаемый профессор, психиатр, выступает за доказательную медикаментозную терапию, не отрицая при этом и других методов, даже в виде танго. Потому как (следует короткое обоснование) «жизнь — это танго: если остановишься, прекратится жизнь».
А при чем здесь Горький? Вначале и правда зритель задается таким вопросом, судорожно пытаясь эту клиническую историю увязать с горьковским сюжетом, соотнести все никнеймы нынешних персонажей с их литературными прототипами. А заодно расширить собственные знания о мозге человека, который к концу жизни способен, если верить закадровому голосу, запомнить в среднем 150 триллионов бит информации. Будет инфа еще и о поцелуе — обычном и страстном, чтоб почувствовать разницу. Но чем дальше развивается история, тем очевиднее становится, что между оригиналом и тем, что он навеял современным авторам, по сути нет глобального противоречия и движется эта история целенаправленно к человеку сегодняшнему. С его падением по собственной вине, болью, проблемами.
При достаточно быстром темпе, взятом со второй массовой сцены, режиссер показывает каждого, давая его крупный план непосредственно и на сцене, и на экране. В данном случае экранное изображение, изрядно всем поднадоевшее, важное эмоциональное дополнение образов — ракурсом ли, пристальным вниманием ли к ним. Не глубоко социальная, а скорее глубоко человеческая история получается во МХАТе на Тверском. Даже при всех возникающих вопросах к автору и постановщику. Первый: если Сатин — миллионер-рантье, то почему он жил на деньги мужа сестры, которого и убил как подлеца, и кто из них, выходит, подлец? Ради чего стоило так длить сцену реанимации Анны? Чтобы показать, как актеры освоили медицинские навыки, или чтобы не пропал пластический этюд отлетевшей души?
Тем не менее каждый здесь ищет своего счастья: профессионального — Актер, женского — Василиса, жена Костылева, замечательно и тонко сыгранная Екатериной Стриженовой. Да и супруг, которому она изменяет с доктором Пеплом, милейший человек, монструозность которого проявляется разве что в столкновении с главным оппонентом по человеко- и душеведению — доктором Лукой (ударение на первый слог, потому как работал в Италии).
Кстати, для Александра Стриженова, сына актеров Любови и Олега Стриженовых (многие годы отец ходил в общепризнанных первых красавцах советского кинематографа), мхатовская сцена не просто красивая фраза. Его родители много лет служили во МХАТе, да и он сам мальчиком репетировал у Эфроса. На десятилетия затянувшийся перерыв нисколько не отразился на его работе — Костылев у Стриженова невероятно обаятелен, мягкий в словах и движениях, убедителен и в деловом, и в личном плане. А пара диалогов Александра Стриженова и Андрея Вешкурцева (доктор Лука) больше напоминает схватку гремучих змей и ведется на сильно пониженных тонах так, что между ними бьется электрический разряд.
Галина Полищук в большую постановку взяла несколько совсем молодых актеров и вчерашних выпускников. Среди них особенно выделяется Екатерина Ливанова в роли тихо умирающей Анны, Кристина Шмырина в роли Насти с никнеймом «5-й элемент», придумавшая себе красивую любовь за неимением реальной. Это она с красными волосами в каре трогательно солирует на групповых занятиях с песней 1972 года «Маленький принц» Микаэла Таривердиева («Кто тебя выдумал, звездная страна…»). Она же в вечном конфликте с Бароном (очень заметная роль Георгия Иобадзе). А Григорий Морозенко в роли Актера становится хорош во втором акте, когда проявляется внутренний надлом его героя.
Нет сомнений, что одних эта постановка взбесит и новому руководству МХАТа и Полищук как главному режиссеру предъявят классический набор: это не Горький и это не игра в лучших мхатовских традициях. Другие купятся (и вполне объяснимо) на стильный визуальный ряд и что ходят в нем под классную музыку (Sophie Zelmani (I'm The Rain, Going Home) или Rene Dupere (Querer) узнаваемые по жизни типажи: недолюбленные девчонки с разноцветными волосами, коучи, выдающие себя за знатоков всего, трудяги бизнесмены, которых свои же и кинули, свихнувшиеся от пойманной «звезды» сериальные артисты.
Но, пожалуй, стоит отметить главное: среди многочисленных современных версий классики мхатовское «Над Не» с помощью хрестоматийного текста не культивирует тему русской хтони, от которой уже спасу нет — ни в «Борисе Годунове» (Театр Наций), ни в «Маскараде» (МХТ им. Чехова), ни в других столичных постановках. Напротив, здесь четко просматривается попытка наконец вырваться за рамки этого самого корневого хтонического морока и обозначить другие координаты поиска современного театра в работе с классическим и неклассическим материалом.
Может быть поэтому, не думая ни про какую хтонь (будь она неладна), а сопереживая обитателям DNО, зрители вслушиваются в новый монолог никнейма Саt-in: «Лука врал нам, а любить учил, и вы тут все грезами живете, а про настоящие чувства вы забыли. И как подняться над этим Над Не — не люблю, не жалею, не чувствую. Кто поднимется, тому и счастье будет, и новая жизнь». И потом еще подпевают артистам на сцене: «Кто тебя выдумал, звездная страна…». Советская песня, которая сегодня для режиссеров чаще как палочка-выручалочка по эмоции, здесь по делу — как надежда. Может быть, последняя и которую у зрителя усердно пытаются отнять, внушая: жизнь ужасна, а будет еще хуже. Не будет, даже если звездная страна и выдумана.