В 1965 году в Венеции состоялась премьера дебютного полнометражного фильма Кончаловского «Первый учитель», принесшего «Кубок Вольпи» исполнительнице главной роли Наталье Аринбасаровой, ставшей его женой. Большой премией жюри отмечен «Дом дураков» в 2002 году уже с Юлией Высоцкой в главной роли. Дважды Кончаловский получал «Серебряных львов» за режиссуру — за «Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына» в 2014-м и за «Рай» в 2016-м. Недавние «Дорогие товарищи!» удостоены в 2019 году спецприза венецианского жюри. И вот накануне юбилея Кончаловский попрощался с фестивалем в знак протеста против того, что российские фильмы туда больше не приглашают. «Прощай, Венецианский фестиваль! Он был праздником для меня целых 60 лет! Не жалею, что больше не будет. Радуюсь, что был! А Венеция прекрасна и без фестиваля!» — заявил он.
Накануне юбилея в повторный прокат вышел один из лучших фильмов Кончаловского «История Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж» с Ией Саввиной в главной роли и с участием деревенских жителей Горьковской области. В 1967 году в столичном Доме кино состоялась премьера, но на экраны картину выпустили только в 1988-м. 6 августа Кончаловский должен был встретиться со зрителями, но из-за положительного теста на ковид у его жены Юлии Высоцкой мероприятие пришлось отложить на неопределенный срок.
* * *
Мы поговорили с коллегами Андрея Сергеевича о его значении для российского и мирового кино, и в ходе этих бесед выяснились интересные детали.
Армен Медведев — киновед, президент фестиваля «Окно в Европу», экс-министр кинематографии — рассказал «МК» о том, как учился с Кончаловским в одной школе.
— На мероприятии в честь 90-летия Андрея Тарковского вы вспоминали, как побывали в квартире Тарковского. А в гости к Андрею Кончаловскому ходили?
— У Тарковского я бывал всего лишь один раз, а у Кончаловского не был, но мы с ним до четвертого класса вместе учились в 110-й школе.
— В одном классе?
— Кажется, в одном. Точно уже не помню, потому что Андрей быстро ушел от нас в школу при Московской консерватории. Но наше знакомство началось там и продолжилось, когда он собирался поступать во ВГИК. Мы как-то встретились, гуляли по Хлебному переулку и улице Воровского. Андрон рассказывал о своей жизни, об отце. Вот такие вроде бы приятельские, но не очень близкие отношения нас связывали.
— Кто еще с вами учился?
— Александр Ширвиндт года на три старше нас учился, а параллельно с нами — Костя Щербаков (киновед, работавший в «МК» в 1960-е. — С.Х.), сын академика Сисакяна. В 110-й школе тогда учились дети видных членов партии и правительства, о ней можно долго рассказывать. Я дружил с Валерием Кузнецовым — сыном того самого Кузнецова, которого убил Сталин по «Ленинградскому делу». У меня друзья были скромные, не элита.
— А в Кончаловском чувствовалось, что он мальчик из элитной семьи?
— Чувствовалось, конечно. У него на людей всегда был взгляд немножко сверху вниз. Помните Алика Липкова?
— Я была с ним знакома. При участии Александра Липкова Кончаловский написал свои знаменитые книги «Возвышающий обман» и «Низкие истины». Была у него книга «Толчок к размышлению, или Все о сортирах» по идее Кончаловского. Их имена на обложке рядом.
— Так вот он был другом Тарковского, написал рецензию на «Романс о влюбленных» Кончаловского. А потом мы были в какой-то зарубежной поездке с Андроном, и он сказал: «У меня есть пресс-человек Алик Липков». А все считали, что они друзья. Но при этом, когда Андрон учился в консерватории, где-то за год-два до поступления во ВГИК, отец не разрешил ему покупать старый подержанный автомобиль иностранного производства. Сергей Владимирович сказал сыну: «Только через мой труп». Андрон собирался делать ремонт в своей комнате в квартире на Воровского, копил на него деньги. Он сам их зарабатывал и покупал краску, обои, все необходимое ровно в таком количестве, насколько хватало денег. Андрон рассказывал, что у него комната наполовину отремонтирована, поскольку отец не дает денег.
— Судьба вас свела спустя годы, когда вы стали руководить киноотраслью. Сказывалось детское знакомство на ваших взаимоотношениях?
— Когда мы были в поездке в ГДР, то много разговаривали, вспоминали. Не школу, конечно. Андрон больше помнил музыкальную школу, в которую перешел. Недавно мне передали, что он обо мне очень тепло высказался. Я даже удивился. Когда мы виделись в последний раз на «Нике» или где-то еще, он мне показался немного отстраненным. А тут почему-то сказал, что относится ко мне трепетно.
— И все же, когда вы были на министерском посту, как вы общались?
— А он же в тот момент в Америке жил. А когда вернулся, я ему помогал получить площадь для студии. Уже не помню, получилось ли. Мы больше общались перед Америкой, когда он начинал «Сибириаду», рассказывал, как хочет ее снимать.
— Как опытный киновед можете определить место Кончаловского на кинопьедестале?
— Андрон мог бы превзойти Тарковского и стать первым режиссером нашей страны, если бы не его отъезд, не уходы в европейское и американское кино. Фильмы, снятые им после возвращения, я не очень люблю. Лучше других получились «Дорогие товарищи!», но, конечно, это не картина про Асю-хромоножку, не то, что он снимал раньше. Я очень люблю его «Дядю Ваню», «Романс о влюбленных», хотя там изрядно конъюнктуры. Он сейчас, можно сказать, единственный живой классик остался.
— Сегодня вы вспоминали Тарковского, с которым Кончаловский начинал, стал соавтором сценария «Андрея Рублева». Параллели напрашиваются.
— На эту тему мы в свое время разговаривали с Вадимом Юсовым (легендарный оператор, снявший «Иваново детство», «Андрея Рублева», «Солярис» Тарковского. — С.Х.). Он считал, что Тарковский был обижен судьбой отца, которого до «Иванова детства» мало кто знал. Поэтому он и подтянулся к Кончаловскому, чтобы войти в литературный мир, круг людей, собиравшихся в ЦДЛ. Вадим Иванович говорил, что на этой почве дружба Тарковского и Андрона возникла. Не знаю, насколько он прав. Но, может быть, Тарковский таким образом компенсировал то, чего недополучил его отец Арсений Тарковский.
* * *
Юлий Гусман — режиссер, телеведущий, отец-основатель кинопремии «Ника» — рассказал «МК» о том, как Андрей Кончаловский возглавил киноакадемию и как они впервые встретились.
— Помимо «Ники» вас что-то связывает?
— Андрей Сергеевич был одним из первых лекторов, выступавших у нас на Высших курсах сценаристов и режиссеров. Мы с Рустамом и Максудом Ибрагимбековыми учились тогда в азербайджанской мастерской. Нас поразило не только нравственное, но и физическое здоровье Андрея Кончаловского. В то время о здоровом образе жизни никто не думал, а он за обедом в ЦДЛ прочитал нам маленькую лекцию об этом. До сегодняшнего дня Андрей Сергеевич — один из самых духовно, физически и творчески сильных людей киносообщества. Он получил одну из самых первых наших «Ник» за «Историю Аси Клячиной…». Человек, наверное, должен проживать жизнь, как Андрон. Один из самых умных людей, которых я знаю, профессор Владимир Пастухов, живущий в Лондоне, считает Андрона замечательным философом. Кончаловский — человек на все времена. Замечательно, что он в почтенном возрасте устремлен в творчество, ставит спектакли, снимает самое разное кино, преподает. Он не просто зрелый профессионал, но и человек с огромным художественным вкусом. Мне нравится то, что он делает, хотя я не всегда согласен с тем, что он говорит. Когда наша киноакадемия избрала его своим президентом, Андрей Сергеевич отнесся к этому ответственно, с душой, и теперь старается облегчить ту огромную ношу, которую несут два с половиной человека из команды «Ники». Он не воздвиг себе памятник, а полон творческих планов, как будто ему 35–40 лет. Я бы очень хотел, чтобы это состояние души и тела он сохранил еще на долгие годы.
— Удивительно, что еще совсем молодым он думал о здоровом образе жизни.
— Особенно учитывая то, что мы чуть ли не каждое утро с Максудом и Рустамом проводили в шашлычной у Никитских ворот вместо завтрака. Кончаловский уже тогда понимал, что означает физическое совершенство для духовной силы художника. Мы как-то зашли в один из ресторанчиков его супруги, а Юлия Высоцкая — не просто замечательная актриса, но и эксперт в области питания, и Андрею Сергеевичу подали подряд три маленькие чашки разного супа. Это был его ужин. Не знаю, что это за диета.
У него хороший генетический материал. Его отец прожил долгую и здоровую жизнь. Я не много знаю таких людей. Например, Владимира Зельдина, прожившего 102 с половиной года и до последнего выходившего на сцену, игравшего в моих спектаклях. Замечательному моему другу Юрию Ряшенцеву за 90, но он полон сил и энтузиазма, пишет стихи, одну пьесу за другой. Когда мы говорим о человеке такого масштаба и художнике такой силы, как Андрей Кончаловский, то важно заметить, что он еще и безумно интеллигентный человек. Он знает свою силу, прекрасно понимает масштаб своего дарования и личности, но при этом не выпендривается. Не могу сказать, что мы с ним близкие друзья, но совершенно точно, он ведет себя как умный друг и талантливый художник.
— Когда ему предложили пост президента «Ники», были ли у него сомнения? Все-таки его родной брат Никита Михалков возглавляет конкурирующую премию «Золотой орел».
— Андрея Сергеевича уговаривать и убеждать бессмысленно. Он настолько видный и сильный человек, что это иногда вызывает не то чтобы чувство протеста, но дискомфорт у простого человека. Он же как глыба. Недаром снял «Грех» о великом итальянском художнике Микеланджело, ваявшем из мрамора. Он такой же цельный человек из мрамора или гранита, чего-то крепкого. Мрамор тоже имеет прожилки, пятнышки, с ним сложно работать. Но глыба — удачный образ для характеристики выдающегося русского художника.
— Очевидно, что, снимая о Микеланджело, Кончаловский снимал о себе...
— Настоящий режиссер всегда снимает про себя, свои внутренние метания. В том же «Почтальоне Тряпицыне» можно узнать Кончаловского. Я люблю его старые фильмы, не только «Асю Клячину», но и «Сибириаду». За ним ощущается мощь. Это человек сильный и цельный в своей правоте и ошибках. У него за спиной крылья не из воска, как у Икара. Они из другого материала. А что может быть важнее для художника, чем хорошие крылья?