— Сергей, начнем с последних новостей. Как тебе под санкциями?
— Для меня это была просто новость в ленте. Новости устаревают мгновенно. И уж конечно, к моей жизни это никакого отношения не имеет. Компания у меня что надо — от Чайковского до Чехова, о такой только мечтать.
— Почему вдруг решил набрать курс? Что стало побудительным мотивом? Может, это давнее решение — что пора?
— Я люблю заниматься как педагог со своими артистами в театре (Московский Губернский театр. — Прим. авт.), всегда с удовольствием провожу мастер-классы и никогда не отказываю, если приглашают выступить перед студентами. Так что, когда ректор ВГИКа Владимир Сергеевич Малышев предложил в этом году набрать свой курс, я, не раздумывая, согласился. Более того, понимаю, что лучшего времени для этого и быть не могло. Сейчас, когда по всему миру русская культура фактически оказалась под запретом, я чувствую не просто желание, а потребность быть ее частью, вырастить новое поколение артистов. И эта «моя» молодежь будет гарантом того, что традиции русского психологического театра не прервутся. От учителя к ученику — я физически ощущаю, как являюсь звеном между ними и Табаковым, а через Табакова дальше, вплоть до Михаила Чехова и Станиславского.
Но главное, что я хочу сделать, — это воспитать в ребятах умение учиться, хочу раскачать их эмпатию. Когда мои дети стали подрастать, я стал много времени проводить на детских площадках, в парках. И неожиданно для себя заметил, что и маленькие дети, и тинейджеры обладают куда как меньшей эмпатией, чем мы в том же возрасте. Без эмпатии ты не можешь понять другого человека, воспринять его боль…
А идея набрать отдельный донбасский курс — стала логичным продолжением. Я давно думал, как могу помочь региону, а на прослушиваниях заметил, что примерно одна пятая всех поступающих — с Украины и из Донбасса. Ребята очень яркие и талантливые, все музыкальные, но что меня особенно зацепило — они хотят поднимать свой регион, развивать культуру, играть там в кино, в театрах… Вот в них эта эмпатия есть, им не все равно. Владимир Малышев меня сразу поддержал, за что ему большое спасибо, и совместно нам удалось создать специальный, полностью бюджетный курс в филиале ВГИКа в Ростове-на-Дону.
— Заочный курс?
— Нет, донбасский курс очный, как и московский. Так что буду регулярно приезжать в Ростов-на-Дону, давать мастер-классы, проводить занятия. Также уже отладили видеосвязь с удобным большим экраном, чтобы я мог внимательно следить, как идет обучение ребят. Хотел бы отметить — тот факт, что курс уже набран, не закрывает двери для всех остальных: если во время обучения кто-то из студентов не справляется или понимает, что ошибся с выбором профессии, — я готов смотреть новых ребят и переводить их из других вузов на территории ЛДНР.
— Как можешь строить график работы, будучи много снимающимся артистом, худруком театра? А еще семья…
— Да, конечно, будет непросто. Но я убежден, что в итоге мы справимся, потому что есть азарт, энергия, а главное — вера, что мы делаем очень важное и правильное дело. Я давно думал, чем как актер и режиссер, могу помочь жителям Донбасса. Многие коллеги приезжают в ЛДНР с концертами, и это отлично. Живая энергия театра или концерта всегда помогает отвлечься тем, кто столько лет жил и продолжает жить в состоянии непрерывной тревоги, но мне хотелось внести вклад в будущее — подготовить молодых профессионалов, готовых развивать родной регион. Это именно тот импульс к мирной жизни, который я могу дать. Возможно, прозвучит пафосно, но считаю это своим долгом перед страной.
— Критерии, которыми ты руководствовался, набирая курс?
— За время отборочных туров я посмотрел около четырех тысяч ребят по всей стране, критерии отбора остались неизменны: только талант и наличие фактуры. В каждом своем напутствии перед экзаменами я советовал показывать то, что волнует по-настоящему. Вызывает живые эмоции. Совершенно неважно, что именно — монолог из любимого фильма, стихи или песня, от которой наворачиваются слезы. Кстати, было удивительно, когда абитуриенты из Украины и ЛДНР, смущаясь, спрашивали, можно ли исполнить песню на украинском языке. Конечно, можно! Я и сам очень люблю украинские песни и высоко ценю украинскую культуру. Разве может прийти в голову «отменить» Гоголя?..
— Сколько человек на твоем первом курсе? Мальчики/девочки — в каком соотношении?
— Всего в моих мастерских учатся 44 человека: 26 студентов в Москве, двое из которых из Мариуполя и Лисичанска, и 18 в Ростове-на-Дону, 12 из которых также из ЛДНР. Конечно, на донбасском курсе юношей мало — всего трое. Я могу понять: сегодня восемнадцатилетним мальчишкам приходится защищать свой дом, свой край, свое право на жизнь. Это огромная трагедия, но я верю, что совсем скоро они будут жить полной жизнью.
Что важно, все учатся бесплатно. Для меня это было принципиально важно, так как у талантливых ребят зачастую нет возможности оплатить обучение. Тем более в регионе, который по сей день находится под обстрелами. Я не хотел, чтобы финансовый вопрос был критерием отбора. Только талант и фактура.
— Как сегодня учить работе в кино? Основные проблемы, на твой взгляд?
— Это моя мастерская, так что раскрывать секретов не стану. Буду делиться опытом со своими студентами. Но, став мастером, я взял на себя ответственность за этих ребят. Я дам им все что смогу и постараюсь объяснить, что актерская профессия — это не только талант, но и тяжелый труд, помноженный на удачу. Звездами станут единицы, но хорошие актеры востребованы всегда.