Право на искусство
Для возврата коллекции Морозовых из Парижа выстроена дорожная карта, подтвердила министр культуры Ольга Любимова. Теперь одна из наиглавнейших задач Минкульта — забрать российские коллекции из-за рубежа, а это сотни работ. Морозовых вывезут спецкоридором, но, чтобы о нем договориться, дипломатам с обеих сторон — и с российской, и с французской — пришлось похлопотать. Очевидно, везут через Германию на грузовиках, а потом морем до Хельсинки, откуда — на финский блокпост, где недавно случился громкий прецедент с задержанием российских картин. Впрочем, погостили наши экспонаты в музее Атенеум всего несколько дней. Вызволение «хельсинского узника» стало отдельной спецоперацией и прецедентом, после которого проблем на финской границе у российских культурных ценностей возникать не должно. Однако что насчет частных коллекций — неясно.
Финнов можно понять — растерялись с этими санкциями. Мир стремительно меняется, и неочевидно, какие правовые нормы теперь работают. Ввели санкции на роскошь — ЕС запретил ввозить в Россию ценности. Но ведь есть закон, предоставляющий иммунитет находящимся на временных выставках культурным ценностям в отношении судебных исков и ареста. Сейчас он действует во всех так называемых цивилизованных странах.
Впервые закон о культурном иммунитете в США появился в 1965 году, во Франции лишь в 1994 году. Кстати, поводом стала тяжба по иску дочери Сергея Щукина — Ирины Щукиной-Келлер. Она хотела вернуть полотна Анри Матисса, некогда принадлежавшие ее родителю, которые после революции оказались в собраниях ГМИИ им. Пушкина и Эрмитажа. В середине 90-х произведения как раз приехали в Центр Помпиду. Так что коллекция Морозовых, которую как раз собирают в Россию из Парижа, охраняют три «грамоты» — отдельное охранное обязательство (договоренность на президентском уровне), названный выше внутренний закон, а также международная Конвенция о защите культурных ценностей в случае вооруженного конфликта (Гаага, 14 мая 1954 года).
Последний и самый важный из вышеупомянутых документов принят по следам разрушительной Второй мировой войны, чтобы охранить мировую культуру от уничтожения: «ущерб, наносимый культурным ценностям каждого народа, является ущербом для культурного наследия всего человечества», гласит гаагская конвенция. Любопытно, что «ноги» значимого документа растут из «Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны», принятой еще в 1907 году в той же Гааге по инициативе России.
Первый же в истории специальный международный договор о защите культурного наследия вступил в силу к 1935 году — это пакт Рериха, который в 1928-м предложил конкретный юридический документ и выступил на международной арене. В итоге пакт подписали правительства 21 государства Северной и Южной Америки (ратифицирован лишь десятью из них). Однако усилия Рериха не были тщетны.
Гаагская конвенция 1954 года зафиксировала в международном правовом поле защиту движимого и недвижимого культурного наследия, с оговоркой — о «военной необходимости», у которой нет точного юридического определения. Обязательство уважать культурные ценности могут быть нарушены «в случае, если военная необходимость настоятельно потребует такого нарушения» (статья 4). Неудивительно, что финны и запутались, а наши картины, ехавшие на родину из Италии и Японии, оказались в центре скандала. Какой закон теперь соблюдать? Являются ли санкции на ввоз роскоши военной необходимостью?
Международное право — это история прецедентов, именно поэтому так много внимания было приковано к финскому задержанию. Теперь понятно: музейные вещи могут возвращаться в Россию беспрепятственно. Насчет частных — покажет практика. Автопортрет Кончаловского из коллекции Петра Авена, попавшего под личные санкции, арестовали во Франции. Здесь стоит оговориться, что картина Авена приехала в Париж вовсе не из России, меценат и прежде хранил ее за пределами родины. У Авена, как и у его партнера Фридмана, арестовали почти все имущество: оба жалуются на нехватку средств (не хватает на водителя и уборщицу) и хотят остаться в Лондоне. Словом, у экс-миллиардера проблемы посерьезней одной застрявшей картины. Как бы из Британии не выслали.
Давайте примерим все правые «слагаемые» на географическую карту и посмотрим, как охранные грамоты будут работать в случае с российскими шедеврами за границей и какие спецкоридоры предстоит проложить из Великобритании, Испании и Италии, откуда предстоит вывезти несколько сотен экспонатов. Среди них — шедевры авангардистов, яйца Фаберже и выставка со злободневным названием «Война и мир».
Яйца в Лондоне
Точка №1 — Лондон, Великобритания. Там варятся самые наваристые пакеты санкций против России. И там находится сейчас выставка с символичным названием «Фаберже в Лондоне: от любви до революции». В музее Виктории и Альберта до 8 мая выставлены вещи из западных и российских музеев и частных коллекций. Проект стартовал 20 ноября 2021 года, когда ничего не предвещало... Россию представляют в первую очередь музеи Московского Кремля — ценностями, которые прежде никогда не покидали родину.
Впрочем, в Лондон приехали и экспонаты из Петербургского музея Фаберже, который принадлежит Виктору Вексельбергу, а он, как Авен и Фридман, под санкциями. Из его коллекции на выставке в Лондоне находится, например, первое императорское пасхальное яйцо «Курочка» 1885 года, изготовленное по заказу императора Александра III. Создал первое императорское яйцо, положив начало самой известной серии легендарного Карла Фаберже, ювелир Эрик Коллин — один из лучших мастеров фирмы. «Курочка» так понравилась императрице Марии Федоровне, что царственный супруг сделал традицией пасхальный подарок с сюрпризом. Она сохранялась вплоть до 1917 года. Всего ювелиры сделали для императорской фамилии 52 яйца. Всего же в подарке три предмета — яйцо (64 мм), золотая ряба с рубиновыми глазами (35 мм) и желток из матового золота. Внутри диковины шарнирный механизм, который открывает доступ к еще двум сюрпризам, они, правда, в настоящий момент утеряны.
После революции многие изделия Фаберже уплыли за границу — разными путями. Вместе с наследниками что-то утекло и с «белой волной» эмиграции, что-то большевики продали ради дела революции. Немало вещей оказалось в собрании американца Малкольма Форбса, издателя журнала Forbes. После его смерти сыновья решились продать собрание родителя — около 200 предметов. Финальные торги коллекции Фаберже из собрания Малкольма Форбса на аукционе Sotheby’s в Нью-Йорке были назначены на 20–21 апреля 2004 года. Но за месяц до того Виктор Вексельберг выкупил всю коллекцию одним махом. Антикварный мир тогда ходил на ушах от проделки коллекционера, ведь каждый поклонник изделий считал своим долгом зарегистрироваться на аукцион и попытать счастье в погоне за Фаберже. Сумма сделки Вексельберга держится в секрете, но ясно, что это миллионы долларов. Часть экспонатов бизнесмен подарил Президенту РФ, а остальные выставил в петербургском Шуваловском дворце, где открыл собственный музей Фаберже. Это приобретение сделало Вексельберга вторым (после музеев Московского Кремля) обладателем самого значимого в мире собрания изделий легендарной ювелирной фирмы.
Но вернемся к содержанию выставки. Помимо «Курочки» выставляется яйцо «Павлин», которое было подарено вдовствующей императрице Марии Федоровне сыном императором Николаем II на Пасху 1908 года. Внутри яйца — механический павлин из золота, который сидит на ветвях золотого дерева с цветами в эмали и драгоценных камнях. Павлин «спит» в яйце из горного хрусталя в стиле рококо. Птицу можно снять с дерева и поставить на поверхность, после завода она начнет поворачивать голову и гордо распускать хвост. После революции (вместе с другими сокровищами императорской семьи) это яйцо было национализировано большевиками. В 1927 году «Павлина» и еще 8 императорских яиц продали Эммануилу Сноумену из лондонской галереи «Вартски», в 1949-м оно попало к швейцарскому магнату Морису Сандозу, ныне принадлежит фонду его имени. Впервые за долгое время яйцо «Павлин» показали публике.
Еще одним открытием выставки в Лондоне стало яйцо, многие годы считавшееся утраченным, — подарок 1887 года Александра III супруге с сюрпризом в виде дамских часов. Оно появлялось на аукционе в Нью-Йорке в 1964 году, но не было опознано и опять исчезло до 2011 года. Яйцо Фаберже оказалось у скупщика драгоценных металлов из американской провинции, а тот приобрел его на блошином рынке. После многочисленных экспертиз в 2014 году яйцо показали публике в лондонской фирме Wartski, и оно было куплено анонимным коллекционером. Сумма сделки — тайна.
Нам, однако, тоже есть чем похвастаться в Лондоне. Из постоянной экспозиции Оружейной палаты музеев Московского Кремля решились отпустить «Анютины глазки» — покрытый эмалью золотой цветок в вазочке из горного хрусталя, выточенной так искусно, что она кажется наполненной водой. А еще — пасхальное яйцо «Московский Кремль» (1904–1906) в виде Успенского собора, внутри которого музыкальный механизм — из него звучит Херувимская песня. Это самое большое яйцо в серии Фаберже, и оно одно из немногих яиц, что никогда не покидало Россию.
Из Оружейной палаты и нефритовое пасхальное яйцо «Александровский дворец» (1908) с портретами царских детей и сюрпризом — копией Александровского дворца в Царском Селе. Музеем Кремля вывезено на «гастроли» и пасхальное яйцо «Трехсотлетие дома Романовых» (1913), а также молитвослов в драгоценной оправе и изысканный портсигар с портретом наследника российского престола цесаревича Алексея. Всего же на выставке в музее V&A 250 предметов. Вещи из Эрмитажа, музея-заповедника «Павловск», Минералогического музея имени А.Е.Ферсмана Российской академии наук (Москва).
Шедевры из музейного фонда РФ должны начать собирать в путь-дорогу после майских праздников. Сейчас выработано два варианта маршрута «эвакуации». Первый — морем через Северное в Балтийское, а там уже и до Петербурга рукой подать. Но с 17 апреля страны ЕС закрыли порты для российских судов, поэтому этот путь отпадает. Второй — самолетом — более вероятный. Предстоит организовать особый рейс для российских экспонатов по специальному воздушному коридору. Пока никаких угроз задержки работ не звучало, впрочем, остается неясным, как сработает новое право с Вексельбергом и возьмут ли драгоценности на исключительный борт.
«Война и мир» в Малаге
Точка №2 — Малага, Испания. Здесь на бывшей табачной фабрике базируется единственный зарубежный филиал Русского музея. Открылся в 2015 году и за первый год его существования там побывало больше 100 тысяч человек, с тех пор все больше русский музей приковывает внимание испанцев и туристов, посещающий родной город Пикассо. В 2021 году там открылось четыре выставки — «Авангард в русском искусстве первой половины ХХ века», «Достоевский из Русского музея», «Маяковский — художник и поэт» и «Война и мир». Заметим, что случились арт-события при меценатской поддержке предпринимателя Игоря Шехелева, который тоже теперь под санкциями. Испанские депутаты-социалисты уже успели возмутиться — предложили забрать здание у Русского музея и передать его для проукраинских арт-проектов. Однако инициативу не одобрил мэр города Франсиско де ла Торре Прадос и многие другие депутаты. Финальные дни проекты работают под усиленной охраной — выставки закрываются в конце апреля. В мае им предстоит транспортировка — либо грузовиками и морем через Финляндию или снова специальным авиарейсом. В Испании российские экспонаты охраняет опять же Гаагская конвенция о культурных ценностях и музейный договор между странами, где прописаны охранные обязательства.
Странное стечение обстоятельств, что в этот самый момент в Испании оказалась выставка, озаглавленная как знаменитый роман Толстого. Здесь как будто попадаешь на поле боя. Русский музей привез в Малагу более 180 батальных картин. Включая знаменитый «Девятый вал» Айвазовского, где кораблекрушение становится аллегорией войны.
Сейчас в Малаге и ценнейший фонд авангардистов — около 80 произведений живописи и скульптуры Малевича, Филонова, Кандинского, Шагала, Бурлюка, Гончаровой, Ларионова, Розановой, Машкова, Кончаловского и Петрова-Водкина. Самые «сливки» русского революционного искусства начала ХХ века.
Всадник из Ровиго
Точка №3 — Ровиго, Италия. Уже после начала спецоперации в палаццо Роверелла открылась небывалая выставка работ Василия Кандинского, где представлены вещи из ведущих российских музеев — Русского, Эрмитажа, Третьяковки. Зельфира Трегулова даже вырвалась на открытие в Италию, несмотря на то, что на календаре было 26 февраля, и уже стало понятно, что мир ждут большие перемены — во всех сферах. К слову, открытие прошло без ЧП и вопросов по повестке дня. Напротив, итальянцы очень интересуются русским мастером, одним из видных теоретиков знаменитой школы «Баухаус» в Берлине. Судьба поносила Кандинского по свету: его биография — наглядный пример того, как влияют политические кризисы на ход искусства. Художник окончательно покинул советскую Россию в 1921-м — выехал для организации отделения РАХН в Берлине и не вернулся. В 1928 году художник принял немецкое гражданство, но, когда в 1933 году к власти пришли нацисты и закрыли «Баухаус», уехал в Париж, где скончался в предпоследний год Второй мировой. Основатель группы «Синий всадник» известен как один из основоположников абстракционизма, однако на его картинах часто есть герои и самый популярный из них — как раз наездник. На выставке в предместье Венеции тоже есть несколько всадников. Один из них — Георгий Победоносец. Его художник написал сразу после Первой мировой — в 1916-м. Но тема «Всадника» и змееборчества интересовала Кандинского с 1910-х годов и осталась с ним надолго. В экспозиции выставки — 80 шедевров великого мастера, датируемых примерно с 1900 по 1940 год, и его «попутчиков» — Габриэле Мюнтера, Пауля Клее, Арнольда Шёнберга, Алексея фон Явленского, Марианна фон Веревкина, плюс книги, документы, фотографии, памятные вещи, даже редкие видео и народное декоративное искусство, с которым, если присмотреться, очень перекликаются работы художника. Эта выставка открыла до июня 2022-го. К тому моменту яйца Фаберже и «Девятый вал» со товарищи должны пройти таможню (дай Бог). Тогда будет яснее, как и всадники Кандинского «поскачут» в Россию. Сушей, морем или воздухом. В любом случае и для них придется продумать специальный коридор.