Несмотря на эту драматическую паузу, надежду на возвращение морозовской коллекции вселяет то, как был разрешен казус с задержанными на финской границе российскими экспонатами, ехавшими из Италии и Японии. Хотя и с приключениями, но они добрались домой. На фоне этих бурных событий в Пушкинском музее на повестке дня фундаментальные материи — сокращение зрения в искусстве. Весьма своевременно.
«Узников Хельсинки» в России встретили как рок-звезд. Торжественный въезд фур, рассекающих глубокие лужи на границе, снимали на камеры, а по приезде в Эрмитаж ценный груз ждала плотная толпа журналистов. Такелажники в фирменных серых жилетах давали операторам и фоторепортерам мастер-класс по выгрузке шедевров: ящики отцепили от сложной системы ремней и достали из контейнера в два счета. Вряд ли когда-то еще так пристально следили за такой технической процедурой. Ажиотаж легко объясним.
Прецедент на границе с Финляндией создал практику правоприменения пресловутых санкций. Этот случай позволил договориться о запрете на ввоз роскоши в Россию — на музейный фонд РФ он не распространяется. Теперь и другие выставки, включая морозовскую коллекцию, повезут транзитом через Финляндию — и в следующий раз, надо думать, уже без проволочек. Впрочем, сама такая постановка вопроса, над которым прежде мало задумывалась широкая публика, многое говорит о культурной погоде в мире. Тревожная повестка отражается на всем арт-процессе, а не только на транспортировке шедевров. Разве не символично, что в Пушкинском музее, который специализируется на западноевропейском искусстве и с замиранием сердца ждет возвращения своих «жемчужин» из Парижа, обсуждается детальным образом выставка, которую нужно трогать, нюхать и чувствовать. Речь о проекте «Котел алхимика», который перенесен теперь на неопределенный срок.
Выставка об «осязательном взгляде и незрительном восприятии» должна была открыться в Галерее искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков еще 15 марта. В ней собирались участвовать художественные собрания Австрии, Германии, Италии, США и Японии. Но теперь их приезд в Россию, само собой, стал невозможен, и перенесся он или отменился — еще не ясно, все зависит от переменчивых политических ветров. Тем не менее именно с обсуждения «Котла алхимика» начали трехдневную научную сессию в Пушкинском музее. Докладчики подробно и серьезно рассказывали об оптических обманках (вроде мистических черных зеркал), трогательных скульптурах (к которым обязательно надо прикасаться), телесных практиках в искусстве (им, кстати, посвящена и Венецианская биеннале), о мультисенсорности восприятия. Котел, по замыслу кураторов проекта, символизирует человеческое тело, в котором включаются все шесть чувств при контакте с искусством.
Среди прочего на выставке предполагалось устраивать опыты временной слепоты, заниматься рисованием с закрытыми глазами и учиться смотреть пятками. Лишенный привычного инструмента восприятия (зрения), зритель стал бы обращаться к другим органам чувств. Теперь самому музею приходится учиться таким фокусам. Геополитика сдвинула систему координат, и те, кто делает погоду в культуре, теперь заново должны выстраивать выставочный процесс. Пока все происходит примерно как в экспериментах арт-группы «Otolith» (она тоже должна была участвовать в выставке «Котел алхимика»), которая строит арт-объекты в условиях невесомости.