Впрочем, как бы там ни было, но от сериальных отношений Сутуловой и Стычкина просто искры летели. Наверное, «Алиби» справедливо будет назвать проектом, финал каждой серии которого вполне может вызывать любопытство в духе «и что же там дальше».
Кресло постановщика доверили весьма опытному режиссеру Нурбеку Эгену. Кстати, Нурбек из тех режиссеров, которые интригуют своими фильмами. Он снял полнометражные «Сундук предков» и «Пустой дом», которые посвящены сложным процессам взаимопроникновения западной и восточной культур. Эти картины получили немало призов на разных кинофестивалях и выдвигались на «Оскар» от Киргизии.
В статусе режиссера сериалов Нурбек снимает фильмы менее медитативные, но не лишенные своего стиля. Это он переодел Максима Матвеева в Холмса и отправил его в довольно эксцентричный российский трип в сериале «Шерлок в России». А Ирина Розанова под руководством Нурбека превратилась в безжалостного серийного убийцу в проекте «Самка богомола».
В «Алиби» режиссер довольно лихо жонглирует самыми разными жанрами, что иногда ставит в тупик, но при этом не оставляет шансов на скуку. В беседе с «МК» Нурбек Эген обсудил эротические сцены, риск на съемочной площадке и феерический дурдом.
— Между съемками сериала и его показом иногда проходит несколько лет, и, вероятно, режиссер уже воспринимает свой фильм не так, как по окончании работы над ним. Вам, наверное, уже хочется в «Алиби» что-то переснять?
— Мы начали готовить проект еще в 2016 году, снимали в 2017-м, и к показу он был готов в 2018-м. Конечно, сейчас у меня от сериала другие ощущения. Правда, смотреть его в эфире нет времени, потому что у меня сейчас съемки. Вот супруга смотрит «Алиби» уже раз десятый, читает отклики и потом рассказывает, как принимают люди. Забавно, что многие зрители никак не могут понять жанр этого сериала. Вот одна женщина написала, что четыре раза бросала его смотреть и четыре раза возвращалась. Она определила жанр «Алиби» как «феерический дурдом». И я могу сказать, что примерно это мы с автором сценария и замышляли.
— Даму, которая не могла определиться с жанром, в чем-то можно понять. Вы сняли и приключенческий фильм, и мелодраму, не лишенную иронии, и детектив. Кстати, с детективами у вас в последнее время явно складывается: «Шерлок в России», «Самка богомола»… Видимо, это ваш любимый жанр?
— Да, детектив мой самый любимый жанр, и, если есть возможность, я стараюсь снимать такие проекты. Что касается «Алиби», то изначально жанр сериала определили как драмеди. Я тогда впервые услышал этот термин и поначалу не мог понять, о чем речь: садится человек мимо стула — и всем смешно? Долго разбирались, потому что наш генеральный продюсер Александр Цекало настаивал именно на драмеди. Но, прочитав сценарий, я понял, что здесь можно попробовать все существующие в кино жанры. Есть и историческая часть, и фантасмагория, и комические, и драматические моменты. И еще в «Алиби» очень много секса; мне порой казалось, что я какое-то порно снимаю. Конечно, для федерального эфира многое вырезали, но я надеюсь, что на стриминге все эти сцены покажут.
— Некоторые ваши коллеги сразу видят в главной роли конкретного артиста и очень стараются получить именно этого человека. На каком этапе возникли Ольга Сутулова и Евгений Стычкин?
— Их фамилии сразу были названы продюсерами, но на пробы Оля и Женя приехали уже под конец кастинга. Честно скажу, Стычкин не очень похож на сценариста в моем представлении. Женя очень открытый и общительный человек, а все сценаристы, с которыми я работаю и дружу, совсем другие люди. Мне казалось, нам нужен интроверт. Но мы попробовали одну сцену, вторую, третью, и я понял, что Женя быстро вошел в образ и является не просто актером, которого я прошу что-то сделать, а настоящим соавтором. И с Ольгой была такая же история, они полноценные соавторы своих ролей.
— Говорят, с Евгением не всегда просто работать — в том смысле, что он готов влезть абсолютно во все, вплоть до постановки света…
— Да, он, в отличие от многих своих коллег, готов вечером накануне съемки тщательно проговаривать с реквизитором все, что ему понадобится на площадке. Всегда уточняет по поводу костюма и готовится сильно заранее. Ему действительно все интересно, и никто не удивился, когда он решил попробовать себя в качестве режиссера и снял сериал «Контакт». И, насколько я понимаю, режиссерских предложений у него сейчас тоже немало.
— Наверное, ситуация, когда супруги играют супругов, в чем-то выгодная, по крайней мере актерам не нужно друг к другу привыкать. Но, полагаю, есть и свои минусы. Они все-таки не самих себя играют, и личные отношения могут и помешать…
— Мы снимали в Петербурге и его окрестностях, но жили в самом городе. И где-то к середине съемочного периода я неожиданно узнал, что Женя и Оля живут в разных номерах. Наверное, это есть признак того, насколько они профессионально относятся к работе и все делают так, чтобы их игре ничто не мешало. На площадке они забывают, что супруги, и могут довольно сильно друг друга задеть. В некоторых сценах я воспользовался их стилем общения. Они и ругаются смешно и интересно, и мирятся так же.
— Наверное, у всех поклонников Стычкина дух перехватило, когда они в одной из серий увидели актера на довольно высоком дереве. Он сам захотел сниматься без каскадера?
— Каскадер был, и с ним даже сняли какие-то дубли, на общих планах ведь неважно, кто в кадре. Женя посмотрел, видимо, понял, что все не очень опасно, и полез сам. И в фильме как раз этот дубль. Но директор картины в таких случаях, конечно, сразу начинает ругаться, потому что если актер упадет, то ответственный за все это может и в тюрьму сесть. Это дело серьезное. Но зато получилось красиво и правдиво.
— Вы работали с опытными актерами, снимали не на краю света, не использовали слишком сложный реквизит. Со стороны кажется, будто трудностей у вас было немного…
— Сейчас главная трудность — сроки, в которые нужно уложиться. Я люблю долго готовиться к съемкам. Если все объяснил на стадии подготовки, то не нужно додумывать на площадке, нужно просто выполнить то, о чем договорились. Но иногда люди, на которых уже потратил время, уходят с проекта, и приходится снова все объяснять уже другим.
— Режиссеры и актеры, особенно старой школы, иногда сетуют на то, что при современной киноэкономике снять что-то выдающееся просто невозможно. Времени не хватит. Есть в этом правда?
— Когда наши классики говорят, что при современных выработках снять хорошее кино невозможно, что режиссер сейчас скорее менеджер, чем творческая единица, они в чем-то правы. Сейчас никто не работает на площадке с актерами, как это было раньше, когда съемка останавливалась, и начинались репетиции. Сейчас режиссер старается взять актера, который может работать без подсказки и техничен настолько, что способен выдержать темп работы. Вот с Женей и Олей мы за смену иногда снимали девять-десять минут готового материала. «Алиби» вообще снят за сто смен, и проблем с этим у нас не было. Но мне не хватает времени на подготовительный период, чтобы побольше поработать со сценарием и полностью его подготовить к началу съемок. Сейчас часто получается так, что сценарий и бюджет живут отдельно друг от друга. И при написании сценария редко учитывается бюджет фильма. Приводить все в соответствие приходится режиссеру, и часто с колес. Это очень плохо.
— Ваши полнометражные фильмы совсем не похожи на сериалы, которые вы снимаете. «Сундук предков» и «Пустой дом» получили завидный международный резонанс и по жанру очень отличаются от ваших сериалов. Как вы это совмещаете?
— Есть песни собственного сочинения, а есть те, что нравятся, и ты их хочешь перепеть.
Наверное, это наиболее подходящее сравнение. «Сундук предков» и «Пустой дом» я придумал сам от начала до конца, а на сериалах работаю с большой командой. Но главное, чтобы нравилась сама работа. Съемочная смена идет примерно двенадцать часов, а иногда все четырнадцать. Вряд ли такое можно выдержать, если тебе совершенно неинтересно. Поэтому и в кино, и в сериалах я занимаюсь тем, что мне интересно и нравится.