Утро полуфинального дня взбудоражило евровидийную публику тревожной новостью о позитивном тесте на коронавирус у Данкана Лоуренса, победителя прошлого конкурса, который 18 мая на правах «хозяина» открывал первый полуфинал «Евровидения-2021» гостевым выступлением. Накануне у певца был отрицательный тест, а на следующий день после премьеры – положительный.
В этом промежутке он успел не только открыть конкурс и спеть новую песню с пророческими теперь уже названием Feel Something («Почувствуй что-то»), но и поручкаться со многими конкурсантами за кулисами концерта. Смартфоны, лэптопы и ноутбуки евроделегатов и журналистов облетела прямо-таки чумная из-за вскрывшихся обстоятельств фотография рукопожатия Данкана с Destiny. Мальтийская поп-дива и одна из фавориток конкурса буквально накануне уже пропустила, обливаясь слезами, церемонию Бирюзовой дорожки, поскольку отсиживала карантин из-за обнаруженного в ее отеле зараженного, только вышла на свободу и спела на первом полуфинале – и на тебе, бабушка, снова Юрьев день...
Извещений от организаторов о том, что Destiny опять закроют на карантин, пока, однако, не поступало, а с Данканом, который должен был выступать также и на Гранд-финале 22 мая, пока ничего не ясно.
Тем временем второй подтвержденный позитивный тест у участника исландской группы Daði og Gagnamagnið вынудил коллектив пропустить собственное выступление на втором полуфинале. В трансляции была использована запись их репетиции, что, впрочем, не помешало популярной группе, также ходящей в фаворитах конкурса, выйти в финал. Смогут ли затейливые апологеты исландского техно-поп-дэнса, придумавшие не только веселый флешмоб, но и затейливые клавиши, складывающиеся в шаманский круг, порадовать зрителей нордическим музыкальным экспрессионизмом и личным, а не заочным выступлением, пока также остается неизвестным. Все зависит от дополнительных тестов.
Артисты, не сумевшие преодолеть полуфиналы, грустно разъезжаются по своим домам и странам. Для многих из них не очень удачное рандеву с «Евровидением» навсегда останется в прошлом, но важно отметить, что многих из них подвело не отсутствие профессионализма. Откровенно слабых исполнителей в этом году почти нет. Ану Сокич из Словении, Васила из Северной Македонии, Монтейн из Австралии, Винсента Буэно из Австрии, Саманту Тину из Латвии или Уку Сувисте из Эстонии можно исключительно похвалить за чувственные, глубокие и красивые выступления, в которых не было недостатка профессионализма, но не хватило, скорее, волшебного крючка, на который клюют либо зрители, либо жюри.
Тем временем определились все 26 участников, которые продолжат песенную битву за «Хрустальный микрофон», а три с половиной тысячи зрителей, допущенных в зал, с неподдельным восторгом принимали каждого конкурсанта, явно восполняя бурными эмоциями почти годовое сидение хоть и с хлебом, но практически без зрелищ. Артисты со своей стороны не скупились на щедроты артистической и музыкальной фантазии.
Сан-Марино и Греция сражали яркими нарядами и затейливыми шоу, компенсируя яркой формой и постановками некоторую банальность поп-дансовых шлягеров, хотя фэны уже и прочат юной гречанке чуть ли не судьбу Дуа Липы. При этом албанская участница конкурса на международные лавры знаменитой соотечественницы не претендовала, зато голосисто и чувственно спела балладу, которую, пожалуй, можно назвать лучшей в конкурсе. Фривольное платье при этом придавало певице скорее изысканность, чем вульгарность, которую «Ураганом» компенсировали зато темпераментные соседки голосистой албанки – не очень голосистые, но бойкие сербские клоны северной «ВИА Гры». При этом сошедшие с дистанции остальные представители «балканской фракции» гарантируют, видимо, Сербии впечатляющее соседское голосование и, скорее всего, заметный финальный результат.
Пока Албания, Россия, Украина воспевали в этот раз родную речь, Португалия впервые за все годы участия в «Евровидении» прислала певца, спевшего по-английски – чудесный блюз в бродвейской ретро-стилистике с нотками легкой ностальгии по Hotel California и The Beatles. Музыкальный винегрет при этом вышел настолько сбалансированным и вкусным, что заслуженное место в финале не вызывало ни у кого сомнений. Швейцарец ожидаемо взял высокие ноты и ублажил слух эталонной мелодичностью, а вот Наталья Гордиенко из Молдовы, прибывшая под предводительством Филиппа Киркорова, неожиданно для всех взяла не только высокую, но и самую длинную ноту в истории «Евровидения», произведя тем самым форменный фурор. Потому что просто никто не ожидал. Эмоции переполняли в этот вечер не только зрителей и наблюдателей, но и самих рекордсменов.
Наталья Гордиенко: «Надо было следить за дыханием»
После оглашения итогов голосования «МК» поздравил Наталью и Филиппа с выстраданной путевкой в заветный финал.
– Это был тяжелый и насыщенный день, – с чувством призналась Наталья Гордиенко. – Все конкурсанты хорошие и достойные, и все, разумеется, хотели пройти в финал. В какой-то момент казалось, что сердце просто выпрыгнет из груди. Когда назвали Молдову, я была, наверное, самой счастливой девушкой в Европе и во всем мире. Я действительно к этому очень долго шла. Для нас очень важно было пройти этот полуфинал, потому что все понимают фактор соседского голосования на «Евровидении», а в нашем полуфинале так получилось, что стран, на которые можно бы рассчитывать в этом смысле, почти не было: России, Украины, Румынии.
– Тем ценнее результат, значит?
– Конечно. Сейчас я уже немножко отошла от первых эмоций, собралась, сфокусировалась, понимаю, что самое сложное и серьезное еще впереди – битва титанов нас ждет в субботу.
– И твой главный трюк – финальная нота, которую ты тянула 17 секунд. Придется ж повторить…
– Это самое большое счастье, что мне удалось установить рекорд «Евровидения» – взять в конце номера эту самую долгую, длинную ноту, при том, что номер был динамичный, танцевальный, надо было следить за дыханием, чтобы оно не сбилось в самый ответственный момент.
– То есть подбросил тебе Филипп задачку, да?
– Наоборот, я считаю, что мне помогла невероятная энергетика, которая сконцентрировалась в нашей международной команде. Потому что каждый из нас нес истоки своей страны: я представляю Молдову, Филипп – Болгарию и Россию, мои авторы – из Греции и России, замечательные танцоры – из Украины. На сцене в один момент присутствовали четыре страны, и у всех – эта энергетика. Потрясающее платье, что тоже создавало мне настроение. Модельер Зухаир Мурад звонил из Ливана, желал удачи, смотрел полуфинал, все эти дни выставлял сторис, чтобы за меня голосовали. Это большая честь, учитывая, что в его платьях выступают Джей Ло, Бейонсе, Мадонна, Рианна. Так что и Ливан влился в нашу DreamTeam. Вся эта энергетика безусловно помогла мне эмоционально.
– Необычное «Евровидение», растянувшееся на два года, поставило и артистов в необычное положение. У кого-то из тех участников, кто воспользовался правом повторной номинации, новые песни оказались сильнее прошлогодних, кто-то, наоборот, недотянул. Тебе самой что нравится больше – прошлогодняя Prison или нынешняя Sugar?
– Однозначно – Sugar. Я ее прожила, прочувствовала, я получаю наслаждение от общения с публикой, радость и счастье, которого нам так не хватало последний год из-за COVID-а.
– Ты была уверена в выходе в финал?
– Я перфекционист и очень суеверна. Никогда не загадываю. Поэтому, когда вчера на прогоне репетировали объявление номинантов на финал, называя случайные страны, я была очень рада, что Молдову не назвали, чтобы не сглазили. Живу по принципу: не говори «гоп», пока не перескочишь.
– И финальный результат тоже не загадываешь?
– Глупо приезжать сюда (на «Евровидение») и не строить видов на финал и на победу. Понятно, что все мы хотим победить, но победитель всего один. Учитывая, что в финале 26 стран с прекрасными песнями и номерами, самое главное – достойно и красиво себя представить. И для артиста, и для публики – это самое главное.
Филипп Киркоров: «С Манижей нервы потрепали»
– Филипп, ты же давно «Мистер Евровидение», тертый калач, прошедший за 25 лет огонь, воду и все мыслимые евротрубы. Не привык ли ты к этой суете? Не надоело? Или все так же радует, как ребенка – новая игрушка?
– Нет, не могу привыкнуть к этому. Наоборот, сегодняшний полуфинал для меня стал особенной Drama Queen, как говорится. Так все накрутили: сначала с Манижей нервы потрепали – столько было недоброжелателей, кликуш. Гундели, что, дескать, никуда она не пройдет... Особо радующихся за нас на Родине не было – ни у Манижи в России, ни у Наташи в Молдове.
– Хейта, кстати, досталось на родинах и мальтийке, и киприотке, и австрияку, и грузину… Пора уже отдельную номинацию «Еврохейт» учреждать… А за что хейтили твою Наташу в Молдове?
– За меня! Это была одна из причин – мое участие в команде как представителя России. Не знаю, почему все еще вмешивают сюда политику, хотя я настырно продолжаю говорить, что это – музыкальный конкурс. Эта суета недоброжелателей все равно оказывает какое-то моральное давление, хотя я закален в этом, не читаю комментов и прочей гадости. Но все равно было тяжело, когда понимаешь, что все сделано хорошо, что друзья поддерживают, но в то же время есть и четкое понимание, что недруги, даже те, кто числятся друзьями, ожидают с радостью провала.
– Кто придумал Наташе тянуть эту длинную ноту? Она, конечно, певица профессиональная, но не твоя же разлюбимая Нетребко…
– Идея родилась, как и многое, случайно, на студии. Никакая нота, конечно, изначально не планировалась. В одном из дублей Наташа что-то случайно спела, мы даже не ожидали, что она такая голосистая. И Димитрис (Контопулос, соавтор песни) говорит: «Попробуй-ка еще». Она полушутя тоненько что-то протянула. Димитрис говорит: «А ты сколько можешь так тянуть?». Она говорит: «У меня дыхалка – спортивная». Повторили, посчитали – 17 секунд. Сделали запрос в EBU (Европейский вещательный союз). Оказалось, что никто до нее такой длинной ноты никогда не пел на «Евровидении». И теперь этот факт уже официально внесен в коммюнике ЕВС.
– Значит, не случись COVID-a, то и не поставили бы вы рекорда? В прошлой песне Prison ведь ничем подобным и не пахло…
– Получается, да. Песня, которая была в прошлом году, хорошая, но оказалось, что Наташа все-таки другая певица – она певица шоу, а драматическую историю мы оставим для других артистов.
Я немножко расстроился за Уку Сувисте (певец из Эстонии не прошел в финал «Евровидения-2021», в прошлом году должен был исполнять песню What Love Is, спродюсированную Киркоровым. – Прим. ред.), хотя певец он очень хороший, и Ани Лорак не зря взяла его в свою команду на шоу «Голос» (2018 г.), и он практически дошел до финала. Но эмоции, которые я испытал сегодня, признаюсь, я не испытывал никогда в жизни ни с одним артистом.
– Так серьезно? Неожиданное заявление. Прямо ни с одним?
– Последние два раза, когда мы были с Лазаревым (на «Евровидении»), я понимал, что рядом со мной был стойкий солдат, такая машина для пения и выступлений. А здесь – девочка, у которой от многих факторов все зависит: от настроения, от состояния – девочка есть девочка.
Голос у женщин зависит от многих вещей. Даже «те самые дни», как говорят в телевизионной рекламе, могли попасть на эту историю, и тогда бы с длинной нотой были проблемы. Поэтому на первых репетициях она себя берегла. Мы специально не форсировали, «прятали» эту ноту, решили оставить для сегодняшнего вечера. И не ошиблись! Удивили! Но это только начало, потому что вкус приходит во время еды, и теперь уже хочется большего.
– Хрустального микрофона?
– Ну, мы понимаем, что это практически невозможно.
– Из-за врагов и ненавистников?
– Наплевать на них. Просто, судя по моей карме, «Евровидение» не хочет меня отпускать. Я же сказал, что если я выиграю, то больше не вернусь сюда никогда.
– Вот, оказывается, в чем дело! Типа «Евровидение» без тебя – как Пугачева без «Золотого Орфея»?
– Может, поэтому они специально меня так мурыжат с первым местом уже который год. И все время шаг до победы, а они мне ее не дают, зная, что я тогда уйду. А «Золотой Орфей» у меня, между прочим, тоже есть в коллекции – за 1998 год. Это был мой самый звездный год: я сначала съездил в Болгарию, получил Гран-при на «Золотом Орфее», а потом приехал в Петербург, где дал рекордные 33 концерта подряд в БКЗ «Октябрьский» – в самый разгар кризиса в стране! Никто такого не сделал!
Так что я если чего-то очень хочу, то, конечно, добиваюсь, но в этом году у меня нет иллюзий. Сейчас самое главное – выступить достойно, и чтобы у Наташи началась красивая карьера в нашей стране. Она этого достойна, это новое лицо на нашей эстраде очень освежит, как мне кажется, нашу тусовку. У нее может сложиться, как у Ани Лорак, у которой все началось после «Евровидения». Она проиграла Билану, но у нее началась красивая карьера. Я не питаю иллюзий по поводу жюри, но вижу, как Наташа нравится людям, и рассчитываю прежде всего на зрительское голосование.
– Разве профессиональное жюри не оценит столь длинную ноту?
– Да, но они не очень любят таких вот куколок хорошеньких.
– А кого любят – страшненьких?
– Им что-такое поинтереснее подавай, понимаешь, пооригинальнее, по-эстетски. Вот – Бееельгия, Итааалия, Фрааанция вдруг такая вся, как Эдит Пиаф…
– Но тебе же Барбара Прави тоже нравится…
– Я ее сразу выделил, когда она только появилась, между прочим. Но, естественно, я буду болеть за Наташу и буду болеть за Манижу, потому что эти две девушки очень оригинальны. Каждая – по-своему. Но у жюри, учитывая, что меня так любят в кавычках, мы можем лишиться баллов от многих стран – от Украины, например, Эстонии, Литвы, где я персона нон грата. Но есть и Болгария, которая меня любит, Россия, Греция, Кипр – благодаря Фокасу, нашему многолетнему режиссеру в команде DreamTeam, который в Греции просто культовый человек и признанный профессионал.
– Вот видишь, как ты опять обвел всех вокруг пальца: России ничего не остается, как голосовать теперь за тебя и Наташу, то есть фактически – за себя, хотя формально это запрещено. И не придраться: ручки-то – вот они… Так что остается ждать момента истины с замиранием сердца. Удачи!
Читайте интервью Манижи "Рано или поздно мы в пещеру вернемся"