Александр Ефимович - «золотой фонд» отечественной анимации, живой и веселый человек, вечный мальчишка. Будь он другим, не смог бы создавать такую волшебную мультипликацию. Александру Ефимовичу было 82 года.
Много лет Александр Курляндский дружил с писателем и сценаристом анимационного кино Михаилом Липскеровым, и поскольку они каждый день «играли», Михаил Федорович первым узнал о кончине друга.
- Что случилось? Коронавирус?
- Нет. Его болезнь тянулось давно. Когда мне сообщили о его кончине, я даже не стал расспрашивать о причине смерти. В последний раз мы общались дней шесть-семь назад. Ровно в 9.30 утра я каждый день звонил Саше.
- Вы так договорились? Это напоминает детскую игру.
- Наверное. Много лет мы разговаривали в одно и то же время по телефону. Вчера я позвонил, и сиделка Лена сообщила, что больше ничем мы Саше помочь не можем. Он всегда ждал моих звонков. Мы с ним шутили все время. 57 лет дружили. Много всего было в жизни. Вместе ездили куда-то, гуляли. У меня есть смешная новелла о наших похождениях. Сейчас вам ее пришлю, и вы сразу поймете, как мы жили. Я ее написал просто так. У меня целый цикл новелл «Из жизни пацана». Это не биография, где все по порядку – родился, женился и так далее. Одна из новелл посвящена Саше Курляндскому.
ПО ПИВУ
Как-то в давней жизни Пацан временно обитал под крышей родительского дома. И там раздался телефонный вызов от всегдавешнего друга Санька Курляндского с сообщением, что он идет в парикмахерскую, типа, постричься для приличного для автора «Ну, погоди!» телесного вида. Но перед этим он совершенно не против выпить пива в специализированном ларьке, что укоренился на углу Черняховского и Часовой. И зовет Пацана с целью дружеского общения. Потому что пить пиво в одиночку интеллигентному человеку, автору «Ну, погоди!» по-человечески западло. Вы понимаете, Пацан не смог ему отказать в этой маленькой услуге.
И вот они встречаются у этого самого специализированного ларька на углу Черняховского и Часовой и визуально обнаруживают, что эта скотина закрыта. И на них пала печаль, Потому что как идти в парикмахерскую, не попив пива. И у джентльменов возникает здравая идея попить пива в пивной Домжура. И эту идею мы реализовали. А через "по шести кружек" пива возникла идея дружеского обеда в ресторации Дома кино. Чтобы не стричься на голодный желудок. И эту идею они тоже реализовали. До времени ужина.
Ну а как стричься без ужина? Не вертильно как-то для интеллигентных людей, тем более что один из них – автор «Ну, погоди!», а второй – автор двоих детей. И для разнообразия жизни ужин состоялся в ресторации ЦДРИ «Три подковы». Там как-то сама задача придания презентабельного вида автору «Ну, погоди!» путем парикмахерской куда-то выветрилась. Точнее говоря, какие такие парикмахерские после 23 часов. А вот для посещения буфета гостиницы «Националь» – самое время. И друзья это время использовали. Хорошо использовали.
Не знаю, кому из них пришла мысль припасть к истокам и осуществить продолжение банкета в колыбели трех революций городе-герое Ленинграде. Но тут выяснилось, что у них отсутствует денежный ресурс для этой патриотической затеи. И тогда они звонят по телефону-автомату художнику карикатурного и сценографического образа мышления Мишке Ушацу. Не просить же башли на поездку в колыбель трех революций у родных жен. Как им объяснить цель поездки, если она неизвестна им самим. А Ушацу ничего объяснять не надо. У него же нет жены, которой нужно объяснять, для чего творческие люди едут в колыбель и так далее. И они у него берут деньги. И мчатся на таксомоторе на Ленинградский вокзал. И приезжают в него же.
И в нем же обнаруживают, что билетов на последний поезд в кассах нет.
Студенческие каникулы!
И тогда Санек достает из кармана книжечку «Ну, погоди!» и, вооружившись обаянием, подваливает к проводнице 12-го вагона. И Пацан подваливает, потому что у него обаяния и без «Ну, погоди!» выше крыши.
И вот в 10 часов они выходят на перрон Московского вокзала. Плывет над городом запах свежего огурца. А это, любезные мои, означает, что в Питере время хода корюшки. Ну а какая же корюшка без пива?..
В пивняке они встречают з.м.с., бывшего центрального нападающего сборной СССР по футболу Виктора Понедельника, с которым кто-то из них был знаком. И вместе с ним едут на первый чемпионат РСФСР по футболу в зале.
После чего Пацан вместе с Саньком принимают гостей в ресторации «Садко». Среди них были сатирики брательники Шаргородские и директор Лешки Германа Фима. Первые пригласили Пацана и Санька в гости, а второй снял для них на пару часов номер в «Европейской», чтобы мы приняли душ и отдохнули перед походом в гости к первым.
Когда они вышли из гостей, у них осталось время доехать до вокзала.
Билетов до Москвы нет...
Студенческие каникулы!
12-й вагон.
Та же самая проводница…
Обаяние…
Обоих…
Утро…
Москва….
Санек вспоминает, что он вышел постричься…
Ну а как стричься без пива?
Ох!
Михаил Липскеров