Над сценарием он работал больше года. После того, как передал его Сергею Сельянову, переживал в ожидании ответа как на экзамене по мастерству актера. Но все сложилось, как нельзя лучше, и съемки фильма «Джон» идут уже почти месяц в Москве. Алексей Чадов в режиссерском кресле не сидит, поскольку снимается еще и в главной роли. В «Войне» Балабанова его героя звали Иван. И теперь он тоже играет Ивана. Много лет их разделяет, но такое ощущение, что это один и тот же человек, только сильно изменившийся. Он давно вернулся с войны, но она не отпускает. И это портит отношения с женой, которую играет Кристина Асмус. Иван едет в Сирию под видом иностранного военного корреспондента по имени Джон.
Продюсер Сергей Сельянов теперь так вспоминает о начале всей этой истории.
- Алексей прислал мне в прошлом году сценарий, который сам написал. Не всегда же ожидаешь от человека, который никогда этим не занимался, что будет что-то внятное. В лучшем случае, там будет что-то цепляющее, какой-то нерв, какое-то «мясо», которое надо каким-то образом организовывать. Сценарий оказался профессиональным. В нем помимо экшен-составляющей очерчено большое человеческое поле. Эти компоненты и сделали проект жизнеспособным. Съемки помимо России будут проходить в Турции. В подготовке мы активно сотрудничаем с одним из самых мощных и профессиональных информационных агентств, работающих во всех горячих точках. Все идет в работе режиссера на пятерку. С Лешей, как режиссером, оказалось приятно работать, что очень важно. У нас очень хороший оператор Дмитрий Карначик.
К тому моменту, когда обозревателю «МК» удалось побывать на площадке, съемочная группа успела сменить несколько локаций. В течение пяти часов снималась сцена у московской школы. Иван приезжает за сыном. Тот радостно выбегает к нему. А до того Иван разговаривает с мальчишками у школы, которые с завистью разглядывают его квадроцикл. Откуда-то несется поливальная машина, и складывается ощущение, что она случайно появляется в кадре. Потом выясняется, ,что все заранее запланировано. Дети галдят у входа в школу, катаются на самокатах, за ними приходят родители – самые настоящие, специально приглашенные для участия в съемках. Алексей Чадов, прорепетировав и отснявшись в нескольких дублях, подходит к монитору и смотрит, что же получилось. Поразительно, что он, играя главную роль, продолжает все четко контролировать, ничего не упускает из виду. И что прекрасно, не строит из себя крутого режиссера, перед которым все должны ходить на цыпочках и обращаться по имени отчеству с особым почтением. Все его называют по имени, а юный актер, играющий сына, обращается к нему: «Дядя Леша, дядя Леша». С детьми Алексей Чадов прекрасно управляется, знает, как с ними разговаривать.
После того, как сцена у школы снята, и группа должна переместиться в отделение полиции для съемок следующего эпизода, мы на ходу разговариваем с Алексеем Чадовым.
. - Рисковый вы человек. Тревожно было в первый съемочный день?
- Конечно. Не спал и не сплю. Я же не предполагал, что буду сам снимать. Написал сценарий, подбирал кандидатуру режиссера, который бы мог мой материал снимать. Думал про Петра Буслова, Егора Баранова, о многих размышлял. А потом снял тизер, и утвердили мою кандидатуру. Вместо того, чтобы порадоваться, я почувствовал колоссальный груз ответственности. Но придумал-то себе этот вызов я сам и теперь иду в атаку. А там посмотрим, что получится.
- Вам приходится разрываться между собой режиссером и актером. Сыграл, - подошел к монитору, посмотрел, что снято, и назад.
- Все уже к этому привыкли. Тут дело техники. Я – парень энергичный, так что все нормально.
- Какие у вас амбиции? Хотите, чтобы фильм посмотрело максимально большое количество зрителей, или вас волнует фестивальная судьба картины?
- Я бы хотел, чтобы это было зрительское кино. Все-таки это жанровая история, боевик, драма. Для меня важно, чтобы получилась картина, которая была бы нужна зрителям, в первую очередь.
- Вкусив прелести режиссуры, потом, наверное, от этого не отойдете?
- Я не могу себе даже позволить подумать на эту тему. Голова занята только работой, раскадровками, репетициями. Как говорится, война план покажет.
- Я уже поняла, что вы умеете мгновенно переключаться, контролировать ситуацию и заниматься одновременно актерским делом. Это, конечно, удивительно.
- Я люблю свою первую профессию и не собираюсь задвигать ее в долгий ящик, ставить на полку. Просто появилась возможность избирательно подходить к материалу, не сниматься вынужденно. Мы, артисты, иногда позволяем себе уходить в ремесло ради того, чтобы кормить семью, зарабатывать, чувствовать себя безбедно. А хочется участвовать в тех проектах, которые интересны. Год назад я понял, что у меня нет энергии на какие-то эксперименты. Я хочу выходить на площадку только в тех проектах, которые меня сильно волнуют. Появилась такая взрослая потребность.
- Вы находитесь во внутреннем диалоге со своим прежним героем из «Войны» Балабанова?
- Безусловно. В феврале я побывал в Екатеринбурге, на родине своего учителя Алексея Балабанова, участвовал в мероприятии, посвященном его творчеству, представлял фильм «Война». Два часа выступал перед зрителями 18-30 лет и был поражен их реакцией. Уехал под сильным впечатлением: «Войну» мы снимали 20 лет назад, когда половины этих молодых ребят еще не было на свете. А они меня мучили меня два часа, цитируя реплики и фразы героев, в частности моего Ивана Ермакова. Я летел в самолете и думал о том, почему живет мой герой так много лет. Когда мы выбирали натуру в воинских частях, солдатики подходили и благодарили: «Спасибо за Ивана Ермакова». Живет герой. И я подумал: наберусь храбрости, возьму этого героя как талисман и попробую что-то написать. Так получился «Джон». Думаю, что мой учитель Алексей Балабанов был бы не против. Этот образ имеет право на продолжение своей судьбы. Поэтому я взял его как талисман и решил продолжить.
- Понятно, что это разные герои, но они связаны. Что с вашим Иваном за эти годы произошло?
- Я не хотел бы пока ничего рассказывать, лучше посмотреть фильм.
- Но я не про фабулу, а про внутренние, душевные состояния.
- Очень много автобиографичного в моем сценарии. Все, что там с героем произошло, приблизительно происходило и происходит со мной. Сшивать сценарий, историю без своего личного опыта невозможно. У меня имеется опыт гражданской жизни. Все-таки мне почти сорок лет. Есть что рассказать.
- Каким образом вы выстраиваете взаимоотношения на площадке? Нужна дистанция?
- Нет. У нас очень хорошая команда. Мы называем себя взводом. Мы все не дистанцируемся, очень плотно и тесно сотрудничаем, всегда близки друг к другу, что важно.
- К вам все обращаются по имени, называют Лешей. У некоторых режиссеров это пункт – только по имени-отчеству, только дистанция.
- Все те, кто находится на площадке, - мои друзья. И я их друг, в первую очередь. Без этого в такой сложно-постановочной картине невозможно. Тут везде пули свистят, война идет.
- С другой стороны, управлять людьми, наверное, тяжело, когда все накоротке?
- У нас творческий процесс. Не офисное сотрудничество, а творческое. Место для полетов существует, потому что это кино, не сериал.
- Была ли такая минута, когда вы подумали, что надо выбирать: либо я – режиссер, либо – актер.
- Здесь нельзя было выбирать. Так получилось. Кому-то отдавать эту роль было просто невозможно. Я ее писал на себя.
- Считается, что это губительно для актера, который пытается стать режиссером.
- Никто никого губить не собирается. Это в наши планы не входит. Мы хотим рассказать честную историю, заражены идеей, и это самое главное. Все остальное нас сейчас не интересует. Мы заряжены на производство.
- Это будет смелое высказывание?
- Очень непростая война, Сирия. Я давно интересуюсь этой войной, где перемешано много культур, национальностей. У нас много персонажей в фильме: представители американских спецподразделений, пехотинцы, наемники. Есть много интересных фактов, о которых многие не знают, поэтому, безусловно, это смелая тема. Но Министерство обороны нас поддерживает. Сценарий им понравился, хотя не сразу нас приняли, возникли вопросы по названию картины «Джон», показавшееся слишком американским. Я лично приезжал в министерство, из рук в руки передал сценарий, сказал: «Почитайте, потом решите». Почитали. Сценарий понравился. Пока вопросов по названию нет.