Сорок лет понадобилось Андрею Хржановскому, чтобы осуществить замысел и снять картину на стыке анимационного и документального кино по «Носу» Николая Гоголя и одноименной опере Дмитрия Шостаковича. По счастью, майор Ковалев не повторил путь Акакия Акакиевича и «Шинели» Юрия Норштейна и дошел в окончательном виде до зрителя. Из-за Гоголя Хржановского едва не отчислили из ВГИКа. Военрук Бескровный застукал студента за чтением дореволюционного издания «Выбранных мест из переписки с друзьями», в частности, письма о роли женщины. Если бы он мог увидеть, к чему это привело, в какой образ обнаженной красавицы на метле вылилось, сошел бы с ума.
В 1969-м Шостакович дал разрешение молодому Хржановскому на создание мультфильма по его опере. Николай Эрдман готов был написать сценарий, но помешал его скорый уход из жизни, и теперь это сделали Юрий Арабов в соавторстве с самим Хржановским, который многие годы боролся с цензурой, теперь получившей за все в его картине, искал деньги на кино, и, вероятно, не нашел бы, если бы не помог сын, Илья Хржановский. Илья приехал на премьеру к отцу всего на день. В 2004 году в Роттердаме он представлял свой дебютный фильм «4» и теперь известен по проекту «Дау». Сейчас он работает как художественный руководитель над созданием мемориального мультимедийного центра холокоста «Бабий Яр» в Киеве вместе со Светланой Алексиевич.
В первом из трех снов в картине Андрея Хржановского несчастный майор Ковалев, напоминающий любимого анимационного героя режиссера, Пушкина (такой же кудрявый, с бакенбардами, в цилиндре), поет: «Мне ходить без носа неприлично», прикрывая платком пустое место на лице. Его огромный нос живет своей жизнью, носит мундир, разъезжает по городу на автомобиле, который тянут репинские бурлаки, дает интервью на камеры. В церкви, где он молится, его охраняет стена амбалов современной выделки — все на одно лицо, напоминающее нынешнего депутата Госдумы. Нос гуляет в Летнем саду в окружении советских пионеров. Все времена смешались.
Всеволод Мейерхольд собирается ставить оперу Шостаковича, но ничего хорошего из этого не получится. Его величество Сталин, как его именует весь сонм политических деятелей той эпохи, от Молотова до размахивающего саблей Буденного, посетит Большой театр, услышит арию «Вы изволили потерять свой нос» и вынесет вердикт: сумбур вместо музыки. Жизнь Мейерхольда завершится трагически, и это мощный финал картины. Мы читаем последние слова этого страдальца о том, как его, старика 65 лет (как он сам себя назвал), пытали какими-то жгутами, мучили, а он кричал и плакал от нестерпимой боли. Список жертв репрессий продолжат Вавилов, Мандельштам, Даниил Андреев, Флоренский… Все в стране брошены на поиски врага, поют, скандируя: «Бдительность, бдительность… всегда, везде». Все это в финальной третьей части, последнем из трех снов.
Второй сон — о Михаиле Булгакове, которого так полюбил товарищ Сталин, что довел до гробовой доски Станиславского и Немировича-Данченко одним звонком: «Умер? Когда? Сейчас?» Идет хроника реальных похорон основателей Московского Художественного театра. А пьеса Булгакова наконец-то принята к постановке. Весь советский генералитет, словно перекочевавший из запрещенного Минкультом фильма «Смерть Сталина», готов отдать свои сапоги писателю и драматургу, с которым Сталин и в баню ходит, и в бильярд играет. В картине хроника 1930-х соединена с анимацией. За Сталина (его голосом) говорит сам режиссер, как и за всех своих героев.
Кресло, в котором восседает Нос, летит вниз по потемкинской лестнице, как у Эйзенштейна детская коляска, оживают популярные картины: кустодиевская пышнотелая красавица, невеста из «Сватовства майора» Павла Федотова, теряющая сознание при виде безносого жениха. Сам режиссер летит в самолете в компании Юрия Роста, Римаса Туминаса, Чулпан Хаматовой, Анатолия Васильева, Дмитрия Крымова. Знакомые и незнакомые пассажиры смотрят на борту самое разное кино: «Жил певчий дрозд» Отара Иоселиани, «Заставу Ильича» Марлена Хуциева, где Ольга Гобзева отвешивает пощечину Андрею Тарковскому… В финале небо бороздят самолеты, носящие имена тех, кто погиб в ГУЛАГе и подвергся репрессиям. Все они стали стальными птицами. Времена сошлись, как космические сферы. Ничего из памяти не вычеркнуть. Все взаимосвязано. Эпоха как она есть. Сделано мощно.
Еще одна премьера — «Пятка-носок» дебютанта Максима Томаша о самобытном музыканте и просто чудаке Антоне Кузнецове, известном как Антоха МС. Аннотации, сопровождающие картину о встрече героя с полицией, только запутывают зрителей. Хотя начинается все с появления стражей порядка во дворе многоэтажки, где Антоха со стареньким магнитофоном в руках записывает клип. На него пожаловались соседи: какие-то мусульмане непонятно чем занимаются. И это смехотворно: где русопятый Антоха — и где мусульмане. А его непосредственность способна растопить любые льды.
Максим Томаш работает в рекламе, снимает клипы, учился год на режиссерских курсах у Игоря Волошина, но кино снял впервые. Как-то услышал музыку Антохи МС и начал его искать. «В России практически нет артистов, которые интересно работают с языком. Мне кажется, только Егор Летов из «Гражданской обороны» писал классные стихи. За последнее время никого, кроме Антохи, не появилось. Я захотел с ним познакомиться. Долго я не мог выйти с ним на контакт, два месяца искал. А когда вышел на продюсера, оказалось, что уже четыре человека пытаются снять об Антохе фильм, но они быстро исчезли. Он живет отличной от большинства людей жизнью, и это не игра, не поза. У него свой порядок вещей. Он не собирает стадионы, но нашел свою нишу», — рассказывает Максим Томаш.
Вместе они сняли клип. Его увидели японцы и приехали снимать фильм об Антохе, и тоже стали героями «Пятки-носка». Работать начали в 2016 году. «Я много снимал, почти полтора года, и не мог остановиться. Меня, как человека в фильме «Выход через сувенирную лавку», завалило. Идеи не было. Просто снимал происходящее с Антоном на протяжении полутора лет», — продолжает Максим. Получилось в итоге на редкость живое кино, какого в принципе мало, о путешествии героя, который, кажется, и петь-то толком не умеет, но люди его слушают, любят, потому что чувствуют чистую и честную интонацию. Одет странно и покажется кому-то лузером, но лишний раз убеждаешься в том, что нет ничего интереснее в кино, чем жизнь простого человека.