Премьера рок-оперы «Юнона» и «Авось» 9 июня 1981 года на сцене «Ленкома» стала настоящим событием. Бессмертные стихи Андрея Вознесенского «Я тебя никогда не увижу,/Я тебя никогда не забуду» словно олицетворяют судьбу этого театра. Месяц назад не стало и легендарного худрука Марка Захарова, а до того один за другим уходили его выдающиеся артисты: Александр Абдулов, Олег Янковский, Николай Караченцов… Три красавца, невероятно дополнявшие друг друга, — лицо «Ленкома».
Караченцов пришел в «Ленком» еще в 1960-х, а с началом следующего десятилетия наступил звездный час артиста: спектакли «Автоград-21» и особенно «Тиль» (пьеса Григория Горина по роману Шарля де Костера в постановке Марка Захарова) — одни из шедевров отечественной сцены. Что уж говорить про блестящие киноработы артиста: «Старший сын», «Собака на сене», «Приключения Электроника» и многие другие. И все же самой знаковой работой была и остается «Юнона» и «Авось». Ее герой — граф Резанов — навечно застынет в граните.
— Мы все принимали участие в создании памятника. Три месяца вынашивали эту мысль. Родной «Ленком» активно поддерживал нас, — рассказала «МК» вдова Караченцова Людмила Поргина. — Хотелось создать памятник не просто актеру, но и человеку, который достигал таких эмоциональных высот, которые редко кем достижимы. Поэтому — «Юнона»… Другой спектакль и образ даже не обсуждались. Коля очень любил этот спектакль, объездил с ним почти весь мир, и мы хотели передать мощь его эмоционального напряжения с одной стороны и нежность, благородство — с другой. Это, нематериальное, теперь в камне и выглядит очень ярко, красиво, мощно, а наверху — надпись «Ленком». Так что я надеюсь, что музыканты и актеры, которые приедут на открытие памятника, оценят его.
— Людмила Андреевна, почему вы решили остановиться именно на граните, предпочтя его, например, бронзе?
— Действительно, сначала была идея сделать фигуру из бронзы, но бронза не может передать эмоцию лица и движений. Потом пытались сделать из мрамора, но и он никак не передавал подлинных впечатлений. Это очень тонкая работа — через камень передать муки и страдания. Понимаете, я приехала на Новодевичье кладбище — и не узнала Людмилу Гурченко: она из белого мрамора. Долго смотрела на бронзовую скульптуру Вячеслава Тихонова, не понимая, что это он. А мне хочется, чтобы люди, приходящие к Коле на могилу, сразу осознавали, кто перед ними — в камне, но с сердцем не каменным.
— А сам Николай Петрович когда-нибудь говорил вам, каким он хотел бы видеть свой памятник? Был между вами такой разговор в последние дни его жизни?
— Да что вы!!! Он все время испытывал желание жить и бороться за жизнь, несмотря на все преграды. Увы, не вышло…
— Перед нами стояла сложная задача, — делится впечатлениями Андрей Караченцов, — я лично ездил к нашему знаменитому фотографу Александру Стернину, который на протяжении многих лет снимал ленкомовцев, провел у него три часа, и мы вместе искали фотографию финальной сцены «Юноны» и «Авось», где папа на коленях, но так и не нашли. Пришлось сделать стоп-кадр из видеозаписи спектакля. Кроме того, на памятнике нужно было изобразить его в анфас, то есть обращенным лицом к зрителю. Специально для этого художник Роман Бодрухин сделал несколько фотографий из спектакля и из каждой что-то взял. В итоге из сочетания разных снимков и видеозаписи создалась фигура папы в образе графа Резанова.
Итак, в воскресенье на Троекуровском кладбище соберутся родные Николая Караченцова, друзья, ленкомовцы. И наверняка каждый в душе про себя повторит слова песни из его «Юноны»: «Мы тебя никогда не забудем…»