— Мы выступаем в театре со смешным названием «Курящий пёс» (Le chien qui fume), — говорит Марк Григорьевич. — А поскольку я сам пёс некурящий, мы с ним и соединились. Площадка эта в Авиньоне очень популярная, достаточно сказать, что за день вместе с нами здесь выступает 16 театров — идут буквально один за другим.
— Марк Григорьевич, ваш театр в конце 90-х уже выступал в Авиньоне, играли русскую классику — «Бедную Лизу». Теперь же вы привезли довольно непростой современный материал о прошлом России: ваша пьеса, как следует из названия, о Сталине.
— Всё началось с того, что в Москве в прошлом году побывал режиссер этого театра Жерар Вантажиоли. Он увидел мой спектакль и сходу сказал: «Приглашаю вас в Авиньон». Я, скажу честно, не очень поверил в это — мало ли кто что сказал. Тем более такая поездка кроме серьезной подготовки требует серьезных денежных вложений.
Тут следует объяснить, что неофициальная программа старейшего европейского фестиваля отличается от официальной по нескольким позициям: спектакль играют все три недели, что идет фестиваль, в то время как в официальной — не больше недели. Участники OFF приезжают за свой счет, показывают публике и продюсерам в надежде на заключение контрактов. И стоит это немалых денег: аренда площадки, отправка декораций, проживание. Деньги от продажи билетов получает тот, кто играет.
— В общем, я не очень поверил в перспективу поездки, — продолжает Розовский. — Нужны большие деньги, но… нашелся спонсор, причем благородный, который сказал, что финансирует показ нашего спектакля во Франции, но при этом хочет остаться неизвестным. И вот с 5 по 28 июля мы работаем в театре «Курящий пёс» каждый день, кроме среды. В этом году в Авиньоне-OFF участвует полторы тысячи театров, работающих в самых разных жанрах, и когда листаешь толстенный каталог OFF, голова кружится от выбора. Потрясает программа объемом, разнообразием, своей яркостью.
Накануне прошла презентация тех театров, что, как и мы, играют в «Курящем псе»: начинают с утра и до вечера. Наше время — 14.00. Так вот, на презентацию каждого из театров было отведено две минуты, причем была потрясающая богемная атмосфера, все шутили друг с другом, обнимались-целовались, как старые друзья. Когда мы вышли на сцену, Жерар Вантажиоли сказал: «Я слышал, что в России целуются только в губы. Давай поцелуемся». «Только Брежнев», — ответил я. Все грохнули.
— Спектакль о Сталине… Что, по-вашему, может быть интересно в русской истории, в ее, возможно, самом трагическом моменте, для иностранцев, которым не понять наших реалий?
— Я рассказываю о Сталине как об антихристе и палаче, но через собственную биографию и жизнь своих родителей. Рассказываю об отце, о маме. Я поражен, что к нашему приезду уже переведена и выпущена эта моя пьеса на французском языке. Переводчики Ольга Герасимова и Нильда Фернандез. Нильда — известнейший французский певец, он бывал у нас в Москве, видел спектакль, но случилась беда — недавно он умер.
— У Нильды Фернандеза очень много поклонников в России. От чего он скончался?
— Он умер внезапно: от сердечной недостаточности, но… У него остался маленький ребенок, он с мамой, Ольгой Герасимовой, сейчас здесь, и мы все его носим на руках. Очень это печально и неожиданно.
— Какова стоимость билетов на ваш спектакль?
— 22 евро, и это самые дорогие билеты — в OFF они стоят 15–16, но действует система абонементов. Очень много китайских компаний, есть белорусы. Мы здесь единственные русские, я имею в виду в OFF. А вот в официальной программе еще один русский спектакль — Кирилла Серебренникова. Не знаю, выпустят ли его сюда, но я желаю ему успеха.