У «Би-2» в самом разгаре сезон размножения. Только вышел четвертый «Нечетный Воин», готов очередной альбом, записанный с оркестром, «Куртки Кобейна», электронный факультатив Шуры того и гляди превратится в пластинку, наконец стартовала работа над новым номерным альбомом «Би-2». В подобной сложнопостановочной ситуации есть серьезное опасение что-нибудь с чем-нибудь перепутать, и поэтому «ЗД» обратилась к Шуре как главному продюсеру всего того, что звучит под маркой этой большой рок-группы, за подробными разъяснениями.
Длинные волосы и косуха, несмотря на старомодность, по-прежнему выглядят очень живенько и неформально. Особенно в интерьере престижного столичного заведения. В то же время заказ свежевыжатого гранатового сока на фоне косухи и длинных волос сложно назвать рок-н-ролльным. Скорее благоразумным, потому как Шуре этой весной витамины явно не лишние.
«Би-2» снова принесли своим поклонникам полную чашу, в которой образовалось настоящее музыкальное изобилие. Начнем с альбома «Нечетный Воин 4. Часть 2». Первая часть тоже будет, но позже, и почему начать решили со второй — хороший вопрос, на который нет внятного ответа. Но удивляться здесь нечему, потому как вся деятельность в рамках «Нечетного Воина» никогда не подчинялась железной логике.
«Все это задумывалось как разовый проект: взять песни Карася (Михаил Карасев — главный автор всех «воинских» песен и дядя Шуры. — Прим. «ЗД») и записать пластинку с разными исполнителями, — вспоминает Шура. — Но нам понравилось. К тому же за последние десять лет мы построили Карасю, который живет в Ашдоде, домашнюю студию. Он научился звукозаписи, у него там свои, причем очень хорошие музыканты. Вокал и какие-то инструменты я дописываю в Москве и потом свожу. Что-то в Австралии, что-то в Лондоне, что-то в Лос-Анджелесе. Когда в тех студиях у нас оставалось время от работы над номерными альбомами «Би-2» или нашими оркестровыми пластинками, я занимался «Воином». И за пять лет, прошедшие с прежнего релиза, собрались двенадцать песен, которые подошли под единую концепцию. Мы назвали этот альбом «Нечетный Воин 4. Часть 2». Над первой частью, где будет меньше кантри и больше рока, мы только начинаем работать. А вторая часть получилась таким ламповым виниловым ретро. Эти песни могли бы звучать в семидесятых в Советском Союзе, но не случилось. У «Нечетного Воина» нет концертной судьбы, потому что, чтобы всех собрать на одной сцене, нужно полжизни положить. Но все это неплохо звучит в виртуальном пространстве, и у проекта есть свои поклонники. Конечно, молодежь реагирует более сдержанно, для них такая музыка слишком странная».
Не исключено, что оркестровые пластинки «Би-2» тоже предназначены для тех, кто с удовольствием готов променять стадионное рок-буйство на комфортные концертные залы. Оркестровому рок-проекту уже больше пятнадцать лет. Все началось с концертной программы, но затем, благодаря заокеанской помощи, появилась и студийная.
«В Лос-Анджелесе мы нашли уникального звукоинженера Томми Викари, дедушке уже под семьдесят, его первой работой стало сведение концерта Джорджа Харрисона. А в последнее время он сводит в студии оркестры, — говорит Шура. — Мы сделали с ним два альбома, а когда стали подходить к третьему, основой для которого стали песни с «Горизонта Событий», то поняли, что было бы неплохо сыграть в киномузыку. В Лос-Анджелесе нам сделали аранжировки, и когда дело дошло до сведения, у меня возникла идея поработать в Лондоне в студии Abbey Road».
Здесь, наверное, многие могут брезгливо поморщиться. В последнее время престижная сторона дела в вопросах записи мало кого волнует, к тому же у Abbey Road сейчас репутация скорее музейная, чем прогрессивно-музыкальная. Конечно, студийный магнитофон, на котором записывались «битлы», вызывает слезы умиления, а возможность использовать пульт, «помнящий» флойдовский «Dark Side Of The Moon», — настоящее приключение. Осталось только найти во всем этом здравый смысл и пользу для альбома XXI века, и Шура на этот счет не сомневается.
«Ты же выбираешь не студию, а человека, — говорит музыкант. — Почему мы уже несколько альбомов сводим с Эдрианом Бушби? Работает он далеко не на Abbey Road, и в Москве можно получше студию найти, но я не смогу найти здесь те идеи, которые покупаю у него. А что касается Abbey Road, то туда я отправился ради Сэма Оккела. Он недавно получил «Оскара» за сведение саундтрека к «Богемской Рапсодии». Довольно молодой парень, но настоящий эксперт по оркестрам. Мы получили незабываемый опыт работы, потому что Сэм помог нам совместить оркестр с электронной составляющей песен с «Горизонта Событий». Но самое главное — он предложил нам концепцию, которой раньше у нас не было. Все-таки почти все оркестры звучат по-эстрадному, а здесь много электроники, и звук по атмосфере напоминает саундтрек к блокбастеру. Этого мы и хотели добиться».
Реакция англосаксонского музперсонала на российских артистов всегда была чем-то вроде повода для иронии. Мол, два мира — два детства. Шура на правах почти эксперта говорит о том, что если музыкально мы им во многом понятны, то сами песни там воспринимаются как корейский или китайский рок. Тем не менее посыпать голову пеплом из-за этого никто не спешит.
«На лавры за границей мы никогда не претендовали, — с улыбкой отмечает Шура. — У нас в свое время был австралийский проект Chiron, но мы с Левчиком там работали как гитарист и композитор. В 1999 году Chiron, можно сказать, выстрелил, и нас звали в Германию и Англию. А с «Би-2» звали в Россию. Помню, мы взяли с Левчиком бутылку виски, сели на кухне, подумали и решили заниматься группой «Би-2». Наверное, мы могли бы вложить тогда все усилия в англоязычный проект, но я сомневаюсь, что он стал бы чем-то вроде Kasabian или Coldplay».
С учетом несомненного международного успеха и первых, и вторых, было бы неправильно не отметить гастрольные достижения «Би-2». Тур «Горизонт Событий» длится уже два года, в течение которых коллектив катает немаленькое и совершенно одинаковое представление по разным странам, что вполне соответствует международной практике. И сборка подобного гастрольного механизма потребовала нешуточных реформ. Началось все с безжалостного сокращения концертов. Если раньше «Би-2» могли играть по 12–14 зрительских шоу в месяц, то сейчас — не больше семи. Пять фур, которые передвигаются из города в город, плюс время на сборку не самой простой сцены превращают музыкальное путешествие в весьма непростую во всех смыслах затею. А еще у каждого артиста со стажем возникает вполне закономерный вопрос на тему «как часто я могу два часа подряд угорать перед публикой».
«Когда мы начинали работу над туром, то я сказал Леве: «Слушай, мы не молодеем, давай я придумаю тебе такую сценографию, что ты первые четыре песни сможешь просто стоять у микрофона и ничего не делать», — смеется Шура. — Но куда там, он прямо танцор диско, и для того, чтобы такое получилось, приходится прилагать усилия. В моем случае спортзал — иногда. Левчик занимается довольно серьезно. То, что он творит на сцене, без спортзала-то не осилишь. Я мяса не ем с 93-го года. Только зимой добавляю курицу и рыбу. Года четыре назад мы исключили из концертного райдера алкоголь. Раньше две литровые бутылки «Хеннесси» уходили еще до концерта, а сейчас приноровились играть без этого. Многие помнят мои вечеринки десятилетней давности. Отдыхать, конечно, нужно, но теперь все потише».
Режим «потише» у Шуры включился начиная с 2009 года, когда он женился на Елизавете Решетняк, с которой познакомился в Италии. Через год после свадьбы Лиза родила дочку Еву, а еще через два года — сына Оливера. По удивительному стечению обстоятельств в 2009 году женился и Лева. К этому моменту фронтмен «Би-2» и бывший тур-менеджер группы «Мумий Тролль» Ася Штрайхер уже воспитывали сына Авива, а через год стали родителями еще одного мальчика, которого назвали Давидом. В данный момент обе звездные семьи решили переместить детей туда, где потише и потеплее. В результате Ася с сыновьями перебралась на юг Испании, а Елизавета с детьми в этом году живет у своих родителей в Сан-Диего. Роль отцов на удаленном доступе — не самое простое испытание, поэтому рок-герои еще старательнее планируют свои графики. «У меня ежедневное общение по Скайпу, и при любой возможности отправляюсь к семье, — говорит Шура. — Я изо всех сил стараюсь свободное время проводить с детьми. Очень хочется видеть, как они растут».
Не меньшую прилежность Шура проявляет и как музыкальный продюсер. Со стороны кажется, будто с таким веером забот уже и нечего желать, однако осенью прошлого года публике были предложены три трека проекта «Куртки Кобейна». Каждая из песен была прямо-таки пропитана духом музыкального авантюризма. В одной — голос Дианы Арбениной, сэмплы из песни «Звуки Му», саунд от худрука «Гостей Из Будущего» Юрия Усачева и бас-гитара от «арийского» ветерана Виталия Дубинина. В другой — бодрый голос Монеточки. В третьей «стонет» БГ и витают тени мелодий Дэвида Силвиана. В общем, Шура не без удовольствия заигрывает с электронной музыкой и, как выясняется, делает это с далеко идущими планами.
«Следующий альбом «Би-2» должен быть по звуку радикально другим, чем предыдущий. Мы не хотим второй «Горизонт Событий», — бодро произносит Шура, воспроизводя таким образом традиционную мантру рокера в начале новой альбомной кампании. Просьба слегка обрисовать грядущую радикальность встречает решительный отказ. В качестве намека сообщается, что, возможно, некоторые наработки «Курток Кобейна» переберутся в новый альбом «Би-2». Но даже в ситуации, когда мало чего известно, Шура щедро делится оптимизмом.
«Раз в три года у нас выходит альбом, и каждый раз мы понимаем, что с новой пластинкой наши поклонники молодеют, на концертах появляются новые 15–17-летние. Так что молодежь интересуется не только хип-хопом, — говорит музыкант. — Ничего не имею против того, что мир заполнен хип-хопом... Но представь: вечеринка, люди посидели, выпили, захотелось что-то петь. И как ты споешь хип-хоп-трек? Конечно, можно его просто включить, но поучаствовать в нем сложнее, чем в обычной песне. Я уверен, что придет новое время рок-н-ролла, и очень жду этого».