Как же выглядит наш мир в зеркале Будаева? Если определить одним словом — это давка.
Давки, однако, разные бывают. Давка верующих на площади св. Петра, в Мекке, в Иерусалиме у Стены Плача или у Гроба Господня — это люди, которых толкает туда невероятно сильная духовная жажда.
Давка на митинге — это люди, которых толкает туда жажда справедливости, желание выразить свой протест.
Давка на рынке, на дешёвой распродаже, — это люди, которых не объединяет ничего: ни вера, ни идея. Они давятся от жадности. Каждый за себя и только ради денег.
…Все мы учили в школе знаменитые стихи Лермонтова на смерть Пушкина:
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи!..
И никогда никто не задумался, что в этой (всегда современной) поэтической публицистике содержится неприятная закономерность. В соответствии с неким законом природы все, кто жадною толпой давятся у трона, — превращаются в палачей. Палачей свободы, гения и так далее. Сами они могут это не осознавать, не замечать, поскольку некоторым из них удаётся избежать прямого и буквального участия в казнях. Но хотя голов они не рубят, петли на горле не затягивают, однако стремительное вымирание населения в богатой стране (без эпидемий, без войны), похоже, каким-то образом связано с этой ликующей толпой явных и тайных миллиардеров.
Их ликование понятно. Пред ними суд молчит, а для правды оставлены небольшие резервации. Если поставить их яхты в кильватерном строю, можно обойти вокруг света, прыгая с очередного носа на очередную корму.
Но кем они останутся в истории? От ликующих придворных, толпящихся у трона Николая I, не осталось почти ничего, кроме клейма, которое поставил на них Лермонтов. Что останется от наших? Они сохранятся в картинах Будаева, как насекомые в смоле. В тот момент, когда они туда попадали, она была очень мягкая, и мухи даже представить не могли, что «это» окаменеет и сохранит не только их физиономии, но и позы.
Поза очень много говорит о человеке. Даже не видя лица, мы безошибочно опознаём героя, труса, лакея, поэта… Будаев выявлял характер своих персонажей очень просто: находил лицо (перебрав сотни фотографий в поисках мимики, соответствующей замыслу) и соединял с фигурой пусть чужой, но с ярко выраженной сутью. И мы видим: персона в зеркале картины похожа на себя даже больше, чем на экране телевизора. Может ли быть? Да, ибо художник выявляет суть.
Задача эта: держать зеркало перед публикой, миром, цивилизацией — классическая.
«Цель театра во все времена была и будет: держать, так сказать, зеркало перед природой, показывать доблести ее истинное лицо и ее истинное — низости, и каждому веку истории — его неприкрашенный облик». Гамлет. Точнее: Шекспир устами Гамлета.
Художник Андрей Будаев бесстрашно держал зеркало перед нашей страной. Кровоизлияние в мозг внезапно завесило зеркало трауром.