Что за бал такой? Кто танцует и под какую музыку? «Это отражения памяти в двух частях с прологом, музыкой и танцевальными этюдами», — так определяют стилистику спектакля его создатели. Поставить «XX век. Бал» Алле Сигаловой предложил еще Олег Табаков — это был его последний замысел. Масштабный: в проекте — более пятидесяти артистов. Некоторые исполняют аж по тридцать ролей: Ирина Пегова, Наташа Швец, Алексей Агапов, Алексей Варущенко, Павел Ващилин, Кирилл Власов, Ольга Воронина, Яна Гладких, Ульяна Глушкова, Софья Эрнст, Иван Дергачев, Агния Дитковските, Антон Ефремов. Художник, чья работа поражает, — Николай Симонов.
Все имена, масштабы событий ушедшего века и атмосфера самой исторической сцены Художественного театра (кстати, открытой за два года до начала ХХ века) настраивают публику на театральный блокбастер. Кстати, вполне новогодний: второй раз премьерные показы пройдут 30 и 31 декабря.
По замыслу Константина Эрнста и Аллы Сигаловой, историческое обращение Бориса Ельцина перед наступлением года 2000-го тоже стало частью сценической мистерии. Однако спокойная реакция зрителей на этот эпизод говорит о том, что люди уже и не помнят тех событий, с которых началась новая российская реальность. Ясно, что проблем с правами на историческое видео для коммерческого показа у Константина Львовича не возникло.
Мистерия воспоминаний, или спектакль как бал, в котором много красивой музыки и выверенных движений, где стремительно меняются события и эмоции, где взгляд и поворот головы заменяют тысячи слов. Годы складываются в сложнейшую ткань времени, в десять историй. У авторов была сложнейшая задача по отбору самых важных эпизодов, связанных и с их собственной памятью. Вокзал становится местом действия: здесь встречаются и прощаются, уходят на войну и уезжают в эмиграцию…
Самые современные технологии искусно работают на художественную задачу. Проекции высочайшей сложности, масштабные ленты хроники, голография и авторский саунд-дизайн Сигаловой не давят мультимедийностью, не мешают главному — повествованиям о любви. Их десять — по пять в каждом акте. Если до середины ХХ века мы слышим со сцены минимум слов, то второй акт века идет с уже небольшими диалогами, голосами Бродского и Высоцкого, песнями Цоя, Пугачевой и Лещенко в стиле «Голубого огонька» на Центральном телевидении или «Старых песен о главном» на Первом канале. Особое внимание уделено почему-то культовому советскому телеконкурсу «А ну-ка, девушки!». Здесь все подробно, объемно, азартно. В центре внимания — Ирина Пегова.
Второй акт (годы с 50-х по 2000-е) разворачивается на исторической сцене в телевизионном формате. Склейки между частями в духе программы «Время», спецэффекты и фонограммы, медийные персонажи и острые политические события. Афганская война, утверждение флага страны и золотая эпоха Майкла Джексона.
Отдельная красота бала создана благодаря авторам костюмов — Марии Даниловой и Александру Васильеву. Знаменитый историк моды привез чемоданы винтажной одежды из своих коллекций — почти семьсот вещей. На примерку и отбор костюмов ушло три месяца — в итоге заняли в спектакле всего двести пятьдесят. Так что большинство предметов одежды и обуви отнюдь не бутафорские, а вещи с историей, с мягкостью, присущей лишь винтажу.
Ну а средства выразительности в драматическом театре остаются всегда неизменными: слово и движение. У авторов «Бала» движение, по всем законам жанра, вышло на первый план.
Аншлаг и даже переаншлаг на первых двух показах мы видели. Как будут принимать под Новый, 2019 год, покажет время. И телевизионный экран.